капитан приказал снизить скорость до 15 узлов, а также начать давать гудки сиреной. Около полудня туман рассеялся, и Тэрнер повернул немного влево, чтобы точнее определиться по открывшемуся берегу, и снова увеличил скорость. В 13.40 показался напоминающий сахарную голову мыс Олд-Хед оф Кинсейл, хорошо знакомый всем морякам. Тэрнер повернул на прежний курс, проходя примерно в 10 милях от берега. Море было совершенно пустынным. Часы показывали 14.09. Никто еще не знал, что наступает новая эпоха. О ней возвестил крик впередсмотрящего на баке 'Лузитании': 'Торпеды с правого борта!' В 14.10 торпеда попала в цель, и прогремел оглушительный взрыв. Сразу за ним раздался второй, более сильный. Попытка вывести 'Лузитанию' на мелкое место не удалась, так как огромный лайнер сразу потерял ход и стремительно затонул. Уже через 20 минут 'Лузитания', высоко задрав корму в воздух, скрылась под водой. Из 1959 человек, находившихся на борту, погибли 1198, включая 785 пассажиров. Из 159 американцев погибли 124. В числе погибших оказалось много женщин и почти все дети. Такое огромное число жертв можно объяснить лишь очень быстрой гибелью корабля, низкой температурой воды, паникой и неорганизованностью спасательных работ, хотя лайнер затонул на прямой видимости от берега. Сухой приговор ирландского судьи гласит:
'Смерть покойных наступила вследствие продолжительного погружения в море в 8 милях на SSW от мыса Олд-Хед оф Кинсейл в пятницу 7 мая 1915 года в результате гибели королевского торгового судна 'Лузитания' от торпед, выпущенных без предупреждения германской подводной лодкой.
Мы находим, что это ужасное преступление противоречит международным и законам и соглашениям всех цивилизованных наций, и поэтому обвиняем перед судом цивилизованного мира офицеров указанной подводной лодки, императора и правительство Германии, по приказу которых они действовали, в предумышленном и массовом убийстве'.
Приведем выдержки из бортового журнала U-20 (время среднеевропейское, отличается от Гринвича на 1 час).
'14.20. Прямо перед нами я заметил четыре трубы и мачты парохода, под прямым углом к нашему курсу, шедшего с юго-запада. В нем был опознан пассажирский пароход.
14.26. Продвинулся к пароходу в надежде, что он изменит курс по направлению к ирландскому берегу.
14.35. Пароход повернул, взяв направление на Куинстаун, и тем самым дал нам возможность подойти на дистанцию выстрела. Мы пошли полным ходом, чтобы выйти на должную позицию.
15.10. Выпущена торпеда с дистанции 700 метров, установленная на углубление 3 метра.
Попадание в центр парохода сразу за мостиком. Необычайно большой взрыв с громадным облаком дыма и обломками, выброшенными выше труб. В дополнение к торпеде имел место внутренний взрыв (котлы, уголь или порох?). Мостик и часть корабля, куда попала торпеда, были вырваны, и начался пожар. Корабль остановился и очень быстро повалился на правый борт, в то же время погружаясь носом. Похоже было на то, что он вскоре перевернется. На борту наблюдалось большое смятение. Были изготовлены шлюпки и многие из них спущены на воду. Шлюпки, полностью забитые людьми, падали в воду носом или кормой, а затем опрокидывались.
Шлюпки левого борта не могли быть спущены из-за большого крена. На носу корабля можно было видеть его название 'Лузитания', написанное золотыми буквами. Трубы были окрашены в черный цвет. Кормовой флаг не был поднят. Корабль шел со скоростью около 20 узлов'.
Немного ниже Швигер добавляет, что 'не мог послать вторую торпеду в толпу этих пассажиров, которые пытались спастись', хотя это явное лицемерие. Таким же лицемерием выгладит попытка доказать, что он не знал, какой именно корабль атакует.
Во всем мире существовали всего 3 (прописью – три) подобных корабля: 'Мавритания', 'Лузитания', 'Олимпик'. Предположение, будто профессиональный моряк ухитрился спутать эту троицу с кем-то другим, выглядит абсолютно невероятным. Это все равно что, гладя на Великую Китайскую стену, заявить: 'Какая прекрасная Эйфелева башня'. Нет, Швигер прекрасно знал, что атакует один из 3 знаменитых лайнеров, на котором находятся несколько тысяч человек, и сознательно пошел на массовое убийство.
Когда через 6 дней U-20 вернулась в Вильгельмсхафен, Швигера встретили со всех сторон поздравлениями. Германские офицеры-подводники открыто завидовали ему, о погибших людях не думал никто. Но вскоре восторги официальных кругов сменились неудовольствием. Бывший президент США Теодор Рузвельт расценил эту атаку как 'пиратство, превосходящее по масштабам любое убийство, когда- либо совершавшееся в старые пиратские времена'. После того как 13 мая президент Вильсон отправил в Берлин первую ноту с требованием отказаться от атак пассажирских судов, Швигер получил выговор от командования. Это вызвало недоумение у офицеров германского флота, которые полагали, что Швигер просто исполнял приказ. Немного позднее этот рефрен будет повторяться многократно офицерами СС и зондеркоманд, им было с кого брать пример.
Немцы попытались затянуть переговоры по вопросам, связанным с потоплением 'Лузитании', до бесконечности и, в общем, им это удалось. Препирательства длились более 4 месяцев. Однако уже 5 июня был отдан приказ с запрещением атаковать пассажирские суда, который, впрочем, никто не собирался исполнять. Между командованием флота и канцлером разгорелась склока. Фон Бетман-Гольвег требовал ограничить размах подводной войны, Адмиралштаб утверждал, что ее нужно либо прекратить вообще, либо не снижать интенсивности действий.
Не меньше склок разгорелось и в Адмиралтействе. Капитана Тэрнера обвинили в том, что он не вел 'Лузитанию' зигзагом. Тэрнер был убежден, что начинать зигзаг следует лишь после обнаружения лодки, a U-20 никто не видел. Начальник Отдела торгового судоходства Адмиралтейства капитан 1 ранга Ричард Уэбб в своем меморандуме писал:
'Мы вынуждены сделать заключение, что либо он «Тэрнер» совершенно некомпетентен, либо он подкуплен немцами. В последнем случае нет необходимости предполагать, что он собирался рисковать своей жизнью, как это вышло на самом деле. Он вполне мог думать, что, проложив курс под самым берегом, он получит достаточно времени, чтобы выбросить корабль на мель до того, как тот затонет'.
На этом документе адмирал Фишер сделал как всегда ядовитую пометку: 'Совершенно согласен. Так как в компании 'Кунард' не работают некомпетентные люди, совершенно ясно, что капитан Тэрнер не дурак, а мерзавец'. В очередной раз Фишер пошел на поводу у собственного языка. Конечно же, Тэрнер не был изменником. Как бороться с подводными лодками, не знали и сами военные, что уж тут спрашивать с капитана лайнера.
Остается сказать несколько слов о причинах второго взрыва. Рассматривались 3 версии: 1) взрывчатка; 2) котлы; 3) угольная пыль. На первой версии особенно рьяно настаивали немцы, утверждая, что 'Лузитания' тайно везла большое количество взрывчатых веществ.
Достоверно известно, что на корабле находились 4200 ящиков с ружейными патронами, 1250 ящиков шрапнельных снарядов и 18 ящиков взрывателей. Это груз был включен в корабельный манифест. Но более тщательное изучение документов, в том числе и обнародованных много лет спустя, опровергает эту версию. Ряд свидетелей утверждает, что торпеда попала между первой и второй трубами, что делает вполне вероятным взрыв котлов. Однако никто из спасшихся кочегаров и механиков даже не упоминал о чем-то подобном. Обе первые версии опровергнуты также результатами исследования затонувшей 'Лузитании', которое провела экспедиция Роберта Балларда. Она обнаружила, что носовая часть лайнера цела, то есть взрыва в трюме с боеприпасами не было. К сожалению, лайнер лежит на правом борту, поэтому оказалось невозможно обследовать район повреждений. Зато вокруг 'Лузитании' валяются кучи угля, что позволяет выдвинуть версию о взрыве угольной пыли в бункерах. Она тоже небезупречна, но на сегодняшний день представляется наиболее вероятной.
Командир U-24 капитан-лейтенант Шнейдер, который в самом начале войны открыл людоедскую охоту за пассажирскими судами, все-таки сумел отличиться. Утром 19 августа 1915 года в 50 милях от мыса Олд- Хед оф Кинсейл он задержал пароход 'Дансли'. Пока его команда садилась в. шлюпки, Шнейдер обстреливал пароход из орудия, не слишком заботясь о безопасности моряков. В этот момент на востоке показался большой пароход.
Объяснения Шнейдера, которые он дал относительно своих последующих действий, звучат как бред
