Я поспешно сел, подбирая с земли свой клевец. Здоровенная каменюка наполовину погрузилась в землю, раздавив при этом тушу мертвой лошади. Кровь несчастного животного окрасила мраморный снаряд в красный цвет.
Это был обломок статуи Орвада, которая прежде стояла на площади перед сенатом! Я посмотрел на окровавленное лицо божества, по которому медленно сползали куски плоти, и захихикал.
— Так вот, что вы нам готовите! — пробормотал я. — Так вот, каков ваш новый мир!
Из пролома в городской стене стали появляться крошечные фигурки людей. Даже с такого расстояния я видел, что их доспехи были алого цвета. Наверняка это были «Кровавые Клинки» мастера Морканта!
Солдаты шли, спотыкаясь, поддерживая друг друга, опираясь на обломки копий и на черные от запекшейся крови мечи.
Когда они подошли ближе, я сумел рассмотреть их получше.
Наемники проходили мимо, не обращая на меня никакого внимания. Их лица, под откинутыми забралами шлемов, были белыми, как мел, а рубиновые глаза в запавших глазницах казались совсем черными.
Доспехи на них были иссечены и покрыты сажей. У одних руки висели на самодельных перевязях, переброшенных через шеи, у других были забинтованы головы, третьи ковыляли, опираясь на самодельные костыли.
Мимо меня прошли два изможденных воина. Они несли на скрещенных копьях покрытых плащом изуродованные останки товарища. Из оплавленных доспехов торчала обугленная плоть, отваливающаяся от желтых костей.
Я скользнул по мертвецу равнодушным взглядом. Лежащий рядом с трупом меч, в роскошных ножнах, принадлежал явно офицеру.
— Постой, солдат, — я поднял руку, привлекая к себе внимание.
Красные глаза блеснули из-под покореженного забрала. Воин оскалился, демонстрируя поломанные передние зубы.
— Да, это командир Моркант — прошепелявил он, отвечая на мой немой вопрос — А это, все, что осталось от «Кровавых Клинков»!
Воин харкнул кровавой слюной, и, спотыкаясь, вновь поплелся вперед.
— Мы взяли город? — крикнул я ему в след.
Мой вопрос повис в воздухе без ответа.
Я скатился вниз по насыпи ко входу в затопленный тоннель, и принялся переворачивать трупы.
Лица мертвецов были мне не знакомы. Я отшвырнул последнее тело в сторону, и с облегчением распрямился. Аша среди них не было.
Подобрав с земли свой клевец, я уставился на помпу, с помощью которой инженеры пытались откачать воду из тоннеля.
Выходит, что нас не бросили просто так! Нас все равно пытались спасти!
Слезы навернулись на мои воспаленные глаза. Я похлопал мертвого инженера по спине.
— Спасибо, приятель, — прохрипел я.
Инженер мне ничего не ответил, его голова лежала в луже крови, рассеченная мечом.
— Хвала Орваду, Аша здесь нет! — сказал я, опуская руки. — Быть может, он уже дожидается меня в лагере!
Сколько раз я заставлял товарища обо мне беспокоиться, а сам оказался на его месте впервые! Мне это совсем не понравилось! Беспокоиться о других не входило в мои обязанности!
В животе у меня противно заурчало.
Я вспомнил, сколько раз видел на Аше окровавленные повязки и сколько раз он отправлялся на опасные задания. Каждый бой и каждая рана могли стоить ему жизни! Хоть раз я побеспокоился о нем? Этого я мог припомнить.
Ведь, как оказалось, я всегда был эгоистичным сукиным сыном, которого волновали только свои собственные проблемы!
Мои же друзья казались мне практически неуязвимыми. Их раны всегда были поверхностными, а улыбки и хорошее настроение неизменными! Они были словно персонажи из рыцарских романов, что я так любил читать в детстве. Их можно было ранить, но нельзя было убить. Они были верными помощниками главного героя, которые несли караул по ночам, готовили еду на привалах, да развлекали читателя своими глупыми шутками-прибаутками.
Все это на самом деле оказалось не так! Они были живыми людьми из смертной плоти и крови! И мне нужно было их потерять, чтобы, наконец, это осознать!
Я застонал и схватился за голову. Мне хотелось бы поспорить с самим собой, но я не мог больше себя обманывать!
Пока я был простым мальчишкой, друзья всегда были для меня примером во всем. Они были моими героями, моими наставниками. По мере того, как я становился сильнее, они потихоньку стали отодвигаться на второй план. Их роли стали менее важными, менее яркими.
Я почувствовал, что теряя их, я теряю самого себя. Я почувствовал, что со мной происходят какие-то изменения. Это было совсем незаметно со стороны, но мое отношение к простым смертным сильно изменилось.
Они были всего лишь люди… Простые люди, которых так много!
Подняв к глазам пальцы, я с ненавистью посмотрел на свои черные ладони. Вот она цена, о которой говорили Никос и мастер Кеандр. Вот она какая, цена, которую мы платим за силу!
Хлопья пепла, кружась, падали на мои ладони. Они не таяли, а оставались лежать на них. Мертвое на мертвом. Осколки жизни, прах плоти…
Я дунул, и стайка мертвых бабочек упорхнула прочь. Ответ был совсем рядом, я чувствовал это. Оставалось лишь облечь мысли в слова, и повторять их про себя каждый раз, когда меня начинают одолевать сомнения.
Обычный человек никогда бы не справился с такой силой! Я кивнул, соглашаясь с самим собой. Чтобы подчинить ее, я должен был переродиться! Измениться, как изменился Пожиратель!
У меня даже мурашки побежал по коже от ужаса. Я понял, что это было неотвратимо!
Я стал чудовищем, ведь только так я мог повелевать другими чудовищами! Только чудовище могло покорить Ивинена, только чудовище могло подчинить себе ману!
С небес низвергся еще один камень. Он врезался в землю, обдав меня фонтаном земли, и покатился по полю, сшибая фигурки усталых рыцарей возвращавшихся из битвы.
Все было напрасно, но вместе с тем, все было наполнено смыслом.
Я теперь никогда не опущу рук! Цена, которую я заплатил, была слишком высока, чтобы теперь идти на попятный! Я буду делать то, что считаю нужным, и пусть меня поглотит Аннувир, если я позволю кому- то встать на своем пути!
Аша я нашел в лазарете. Он лежал без сознания на операционном столе, забинтованный, поломанный, жалкий.
У меня в горле застрял комок, и я не смог выдавить даже слова. Я подошел к другу и положил руку ему на грудь. Дыхание было ровным. Скаут спал.
— С ним все будет в порядке, — какой-то медик подошел ко мне сзади. — Не многим повезло так, как ему.
— Повезло? — прохрипел я. У меня все расплывалось перед глазами, а голос лекаря, доносился откуда-то издалека.
— Ваш друг будет жить, а это главное, — лекарь попытался меня успокоить. — Жить можно и без ног!
Я сглотнул. Ответить на это было нечего.
Аш теперь казался совсем маленьким. Его ноги были ампутированы выше колен. Сквозь туго наложенную повязку проступали пятна крови.
— Главное, чтобы у него не случилось заражения, — медик похлопал меня по плечу. — Ну, он парень крепкий, думаю, что выкарабкается.
