ДНЕВНИКИ

Pike'2 и ужасался… Я знал (немного) Пайка, когда он был в Колумбии3 и St. John the Divine4 . Страшная жизнь: два развода, самоубийство сына, самоубийство любовницы, алкоголизм, уход из Церкви – и все это в книге представлено как какой-то подвиг, свидетельство… Дело не в осуждении – один Бог судит; дело в какой-то патологической искривленности современного сознания, в трагическом выборе и утверждении черного как белого и белого как черного… И все это во имя какого-то 'self-fulfillment'5 , в ужасающей по своей слепоте ненависти ко всем 'ценностям'…

Вторник, 5 октября 1976

В пятницу – ранняя Литургия (Покров). Полдня на аэродроме] Kennedy, встречая архиеп. Василия Кривошеина, 'гостя' семинарии на три недели. В субботу – Education Day с привычной суматохой и напряжением: архиерейской

1 протестантской богословской семинарии в Нью-Йорке.

2 У.Стрингфеллоу и А.Таун 'Смерть и жизнь епископа Пайка' (англ.).

3 Колумбийском университете в Нью-Йорке.

4 епископальном соборе св. Иоанна Богослова в Нью-Йорке (англ.).

5 'самореализации' (англ.).

Литургией и целодневным погружением в толпу…В 2.30 несусь в Нью-Йорк на 57-ю улицу: доклад на конференции Конгресса русских американцев ('Русское Православие в Америке'). В 5.30 уже обратно в семинарию: вечерня и 'благодарности…'. В семьвечера – доклад о Православии на конференции 'экуменистов'. Дома в одиннадцать часов вечера (Льяна на weekend в Монреале). В воскресенье – в 6.30 утра пишу два скрипта. Литургия в храме Христа Спасителя. И там же в два часа доклад! Уф! Записываю все это, как пример… Чего?..

Продолжаю с волнением чтение книги о Пайке. Наряду все с тем же ужасом и раздражением на все это 'духовное чтение' – некое восхищение верностью и любовью авторов. В конце концов Пайк перестает быть 'символом', 'носителем зла', становится объектом жалости. И еще чувство: 'Блюдите, како опасно ходите…'1 . Как много в мире расставлено демонических, черных мышеловок, разложено сетей. И стоит только прикоснуться, заглянуть, 'заинтересоваться' – и вот сразу же начинает затягивать… Признак этих черных пиров: тусклость . В них все может казаться нормальным, но в них не проникает свет . Как комната, в которой наглухо закрыты ставни и задернуты непроницаемые шторы в солнечный день. Узость и теснота. Страх и страхование. И все непроницаемо свету … Между тем как 'Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы'2.

Разговор с Томом Хопко] вчера о молитве, вернее о современной одержимости 'проблемой молитвы'. Я убежден, что и эта 'современная' молитва – все та же гордыня, что в ней нет главного, то есть потери себя в Боге. Такой 'молитвенник' и в молитве утверждает себя, ищет себя, любуется собой, доказывает себе что-то. И потому 'интересуется' молитвой и все изучает ее 'технику'.

Среда, 6 октября 1976

Сегодня Льяне пятьдесят три года! Как, куда 'ухнули' все эти годы с той всенощной под преп. Сергия Радонежского на Подворье, в октябре 1940г., когда мы по-настоящему встретились (до этого едва были знакомы, кроме разве солнечного дня в Сорбонне в июле 1939г.) и на следующий день вечером я сказал кому-то: 'Я встретил мою будущую жену'?

Ужин, вчера, с Тихоном и Мариной Трояновыми. Как всегда, разговоры о Церкви, об их общине francophone3 в Женеве. Вечный вопрос: может ли что бы то ни было пробиться, 'зазеленеть' сквозь мертвый пласт – этнического, языческого, номинального Православия? Думаю об этом, работая над предисловием к сборнику статей, на издании которого настоял Давид Дриллок. И другой 'вечный' вопрос – о соотношении 'пророчества', то есть обличения, 'разрыва', – с Православием4 . С одной стороны, мне так очевидно, что но-

1 Еф.5:15.

2 1Ин.1:5.

3 франкоязычной (фр.).

4 То есть с верностью структурам, именно эмпирическим формам Православия (У.Ш.).

вое вино просто не вливается в ветхие мехи. С другой же – только через это ветхое, и даже – обветшавшее, дошло до нас то, о чем, во имя чего – нужно до зарезу 'пророчество'.

Кончил вчера книгу о Пайке. Вот он выбрал 'пророчество' и кончил трагическим обвалом, распадом, тьмой. Не легко, ибо личной тайны, тайны личного пути нам знать не дано. А церковно: уход из Церкви, уход из священства, в тупики спиритизма и поисков 'исторического Иисуса'.

В воскресенье на 71-й улице вл. Никон с пеной у рта говорит мне об о.П. нашем бывшем студенте]: он не умеет служить, отсебятина, открывает, когда не положено, царские врата и т.д. А я так хорошо помню, как в 1936-1937 году того же Никона, тогда молодого иеромонаха, перевели в Париж] на rue Daru из Братиславы и два наших 'дореволюционных', 'посольских' старца – о.Николай Сахаров и о.Иаков Смирнов – целый год не разговаривали с ним за его попытки 'оживить' приход. Теперь же – в восемьдесят три года – та же ненависть ко всему живому, сведение всего прихода к панихидкам и 'вкусной, дешевой и обильной трапезе', приготовленной 'нашими дамами'.

Сегодня вечером – второй дебат между Фордом и Картером.

Четверг, 7 октября 1976

Дебат Форда и Картера. Снова – очевидность относительной правоты и неправоты каждого, замутненная необходимостью для каждого отвергать как раз 'относительность': 'Я прав, ты не прав во всем…' Комментаторы после дебата хвалят: 'This time he was more aggressive…'1 , как если бы это было главным качеством. Система, в которой каждый все время должен хвалить и рекламировать самого себя… Конечно, все это лучше, чем что бы то ни было остальное в мире, и все же – печаль 'падшести' даже лучшего, от отсутствия в нем подлинности, вздоха, глубины. 'Похоть очей, похоть плоти и гордость житейская'2 – именно в лучшем, а не в худшем раскрывается глубина 'первородного греха'. Вышеславцев: 'Трагизм возвышенного и спекуляция на понижение'.

Письмо от мамы: сама признает ускоряющийся темп старения, слабости, невозможности помнить, сосредотачиваться и т.д.

Пятница, 8 октября 1976

На приеме 'Worldview' вчера днем. Еще раз – всегда удивляющая меня атмосфера 'партийности'. Тот, кто за Форда, уже на все 100% против Картера и vice versa3 … И то же всегда это, непонятное для меня, ожидание 'новой эры', эта вера в политику как силу, способную 'спасать', 'возрождать', 'обновлять'…

Интервью Андрея Амальрика в 'Русской Мысли' и в 'L'Express'. Его несогласие с Солженицыным: С. сохранил марксистскую веру в 'идеологию', только теперь, по мнению А.А., 'романтически-православную' и славянофильскую.

1 'В этот раз он был более активен и напорист…' (англ.).

2 1Ин.2:16.

3 наоборот (лат.).

Суббота, 9 октября 1976

Спокойное утро дома – при буре за окном! И, как часто бывает со мной, – почти полная невозможность сесть за работу. Все валится из рук, кажется ненужным. Чтобы 'разогнаться', написал письмо Никите, теперь вот пишу это…

Ужин вчера у Трубецких в Syosset. До этого заседание департамента внешних сношений. Утром – длинная череда студентов, каждый со своей 'проблемой'. Может быть, именно поэтому, когда 'отпускает', – ни на что не оказываешься способным.

'Религиозный опыт'. Слушая других, стараясь их понять, убеждаешься в том, насколько этот 'опыт' многообразен, насколько один отличен от другого – и это внутри одной и той же