Когда с методической точки зрения мы рассматриваем второй аспект процесса распознавания в том виде, в каком он представляется в Писании и у духовных авторов, возникают два интересных момента.
Второй аспект процесса распознавания основывается на способности распознавать смысл в Писании, в жизненных ситуациях, в побуждениях души. Факты, с которыми человек сталкивается на своем духовном пути, не просто имеют значение. Их следует истолковать. Для этого требуется способность к интерпретации. В приложении к различным уровням процесса божественно-человеческого преображения эта интерпретация характеризуется тем, что в ней действуют следующие факторы: (1) способность к истолкованию нашего собственного существования и всего того, что окружает нас, как свидетельства созидательной работы Бога; (2) способность объяснять деформации как искажение изначального образа Бога; (3) способность понимать модель божественно-человеческого преображения и соответствие ей как посредничество Бога, у которого нет образа; (4) способность обнаруживать любовь Божью в достижениях души посредством любви и, наоборот, распознавать любовные побуждения души в любви Бога; (5) воспринимать смерть как конечное свершение Бога. Эта схема предназначена просто для того, чтобы раскрыть область, которую охватывает второй аспект процесса распознавания. В ходе конкретного осуществления процесса распознавания эта область непрерывно принимает различные формы.
Эта интерпретация процесса божественно-человеческого преображения не носит какого-то нейтрального, ненаправленного характера. Она не просто различает случайные значения, но и последовательно представляет разницу в значении. Она дает понять, интерпретирую ли я реальность бытия как творение или как рок. В первом случае на монете появляется образ Царя, во втором — лицо тирана. Это относится ко всем пяти уровням процесса преображения: (1) жизнь может быть истолкована как исходящая из рук Божьих или же как слепой рок; (2) деформации можно осмыслить как отклонения от идеального психологического или социального образа или же как отклонение от изначальной связи с Богом; (3) модели преображения могут быть интерпретированы как социо-культурные конструкции или же как отпечатки интенсивного божественно-человеческого преображения;
преображение в любви можно понять как внутрипсихический процесс или как диалогическое событие; (5) преображение во славе можно представить как финальный проект или как всеобщее преображение в Боге. Интерпретация духовных трудов, видов духовности и конкретных ситуаций направляется предосмыслением, распознающим разницу в значениях — значениях, проистекающих из процесса божественно-человеческого преображения, которое является формальным объектом изучения духовности, в отличие от значений, полученных другими способами. Эти последние значения могут быть очень хорошо (междисциплинарно) связаны с первыми, но когда они отделены от этого согласованного действия, они приводят к интерпретациям, которые не в состоянии правильно отобразить изучаемый предмет. Просто для того чтобы пояснить это, возможно, следует сказать, что мы говорим здесь о вещах, которые не являются очевидно дурными, поскольку те были уже выявлены и исключены первым аспектом процесса
распознавания. В этом случае мы имеем здесь дело с круговым процессом, поскольку, как мы видели, распознавание доброго пути и злого пути не может быть осуществлено без глубокого проникновения в оба пути, что является элементом интерпретации. Здесь мы видим, как взаимосвязаны различные компоненты интерпретации.
4.3 Середина в процессе распознавания
Третье действие, которое совершает меняла, определяется вопросом: на каком монетном дворе была отчеканена монета? Опытный меняла знает признанные монетные дворы. По пробе, а также по структуре монеты он может сказать, не была ли она изготовлена фальшивомонетчиком. Признанные монетные дворы представляют третий аспект диакрисис (процесса распознавания) — критический центр, где можно обменяться опытом и проверить его, общество, где развивается сфера духовного праксиса с проведением тщательной его оценки, где систематически принимается во внимание опыт обучения многих людей. Дисциплина обретает форму в ходе интенсивного сотрудничества (дискуссии, собрания, обмен мнениями и т. п.) — посредством дисциплины сотрудничества! Кассиан размышлял о «монетном дворе» монашеской общины, где способность к распознаванию формировалась в ходе интенсивного обмена мнениями. Но до того времени люди также наставляли друг друга в духовности.
Подготовка к духовности премудрости
В Древнем Израиле люди пытались, обмениваясь друг с другом мнениями и изучая прозорливые высказывания, открыть мудрость среди обычных жизненных обстоятельств. Эта премудрость изображалась в виде мудрой женщины: на улицах и площадях она возвышает голос свой, чтобы призвать к себе невежд, то есть соблазняемых (Притч 1:20–23); она накормит их хлебом познания и напоит вином премудрости (Сир 15:26); она приглашает их в свой дом на великолепную трапезу (Притч 9:1–6). Госпожа Премудрость любит своих учеников: «Любящих меня я люблю, и ищущие меня найдут меня» (Притч 8:17). В любви она просит прилепиться к ней (Притч 4:8). Ученик приветствует ее, как свою невесту: «Я полюбил ее и взыскал от юности моей, и пожелал взять ее в невесту себе, и стал любителем красоты ее. Она возвышает свое благородство тем, что имеет сожитие с Богом, и Владыка всех возлюбил ее: она таинница ума Божия и избирательница дел Его» (Прем 8:2–4).
Мудрость — это практический ум: зародыши «мудры», так как они чувствуют время своего рождения и приближаются ко входу во чрево (Ос 13:13); ремесленники осведомлены о материалах и о том, как обрабатывать их (Екк 2:19, 3 Цар 7:13–14, Исх 28:3; 31:2–3 и так далее); судья насквозь видит риторику обвинителя и обвиняемого (Иов 15:2–3, 3 Цар 3:4-28). Этот практический ум постигается обучением (ysr), интериоризируется в процессе познания (Imd) и проверяется в процессе взаимодействия (ya’ats).
Обучение — это передача знаний, направленная на определенный тип поведения (Притч 19:8; 29:17) [1688] . Приведение себя в соответствие с установленными нормами — это первый шаг на пути к премудрости (Притч 8:33). Родители не должны отказывать детям в учении (Притч 8:10; 13:24; 23:23). Оно закладывает фундамент мудрого поведения (Притч 19:20) и делает человека восприимчивым к глубокому почитанию как источнику мудрости (Притч 1:7; 15:33). Люди, которые необдуманно потворствуют своим склонностям, попадают в смертельную ловушку (Притч 4:13; 10:17; 15:10). Обучение следит за тем, чтобы человек не застыл в дисциплине [1689] . Познавать значит по-настоящему предопределять добро (Ис 1:17), знать, что такое справедливость (Ис 26:9-10), ин- териоризировать волю Божью (Втор 5:1, Пс 118:7,71,73). Эта интериоризация наглядно выражена в заповеди из Второзакония: «Напиши себе слова песни сей, и научи ей сынов Израилевых, и вложи ее в уста их» (Втор 31:19). Обучение должно быть настолько глубоким, чтобы оно могло расцвести в глубоком почитании Сущего: «Собери ко Мне народ, и Я возвещу им слова Мои, из которых они научатся бояться Меня во все дни жизни своей на земле и научат сыновей своих» (Втор 4:10, см. также 14:23; 17:19; 31:33).
Совет — это способ, посредством которого происходит обучение [1690] . Ищущий совета подвергает себя воздействию чужого мнения: царь прибегает к совету; тот, кто обращается к предсказателю, выслушивает речи предсказателя; мудрый человек открыт влиянию учеников и коллег (Притч 12:15). Поскольку многие люди взирают на это, дело обсуждается с разных точек зрения (Притч 11:4; 24:6). Без совета дела идут плохо, но когда много советчиков, успех обеспечен (Притч 15:22).
Мудрые люди становятся мудрыми потому, что практикуют игру в вопросы и ответы (Притч 26:16), научены в искусстве убеждения (Притч 16:21–24) и направляют мысли людей (Притч 13:14). Обучение протекает при совещании с мудрыми: «Общающийся с мудрыми будет мудр» (Притч 13:21). Взаимные совещания составляют суть деятельности мудрых. Поэтому они специально размышляли над «советом»: «Задача мудрых (как профессионального класса) состояла в построении теорий о “советах” и “советчиках”» [1691] . Они давали или брали советы и
