беспристрастностью, признанием, любовью, дружелюбием [256] . Другие просто заявляют: Бог существует независимо от того, признаем мы Его или нет [257] ; Бог конституирует нашу лич- ностность [258] . Достойно удивления, что педагоги, которые ставят духовность в центр воспитания, занимают амбивалентную позицию относительно Бога.
В этом отношении сами дети, кажется, менее амбивалентны. Исследования показывают, что в контексте бесед, не сфокусированных на религиозных темах, дети не создают антропоморфных карикатур, когда они спонтанно говорят о Боге; и только когда их вынуждают объяснять, что же они имеют в виду, Бог превращается в старика с белой бородой, который сидит на небесах [259] . В этом плане пробуждающаяся духовность все еще остается почти неисследованной областью [260] . Между тем точно установлено, что когда люди оглядываются на свою жизнь, 50–60 процентов из них говорят, что имели глубокий духовный опыт [261] . Это подтверждают исследования, в которых задокументировано то, что дети говорят о Боге [262] . Духовное образование будет успешным лишь в том случае, если оно будет соотноситься с духовностью самих детей [263] .
Библиография
Andree Т., Geschapen naarGods beeld, Utrecht, 1991.
Bradford J.,
Brown R.,
Heath H.,
Mackley J.,
National Curriculum Council,
Palmer P.,
Taylor J.,
1.3 Внутренняя сторона места обитания (woning)
В Dizionario di spiritualita dei laid [264] ни слова не сказано о доме и обитании в нем. Однако точно установлено, что в автохтонных типах духовности дом рассматривается как центр семейных отношений и естественной среды [265] . Установлено также, что с самых ранних известных нам времен дом был местом, в котором хранились религиозные символы и соблюдались обычаи. Для мирской духовности место обитания весьма существенно. Поэтому требуется надлежащим образом провести предварительное исследование. Сначала мы опишем две основные формы: кочевой и оседлый типы жилья. Затем поразмышляем
осамом акте проживания.
Кочевой тип жилья материализуется в шатре (’ohel)m: несколько полос ткани, выделанных из овечьей кожи, прикрепляются в центре к деревянному столбу и широко разводятся в стороны с помощью веревок и клиньев. Вход закрывается шторой (Быт 18:9-10). Уходя к новым пастбищам, кочевники сворачивали свои шатры, чтобы потом растянуть их снова на другом месте. Шатер — это не только архитектонический центр, он также указывает на обитающих в нем (1 Пар 4:41). В шатре царит определенная атмосфера: он может быть наполнен счастьем (Иов 5:24), но может быть испорчен беззаконием (Иов 11:14) [266] . По всей вероятности, святыни хранились в самой внутренней части шатра [267] . Шатер был частью образа жизни. Мы ясно это видим в истории Рехавитов: «Не пейте вина ни вы, ни дети ваши, вовеки; и домов не стройте, и семян не сейте, и виноградников не разводите, и не имейте их, но живите в шатрах во все дни [жизни] вашей, чтобы вам долгое время прожить на той земле, где вы странниками» (Иер 35:6–7). Жизнь в шатрах воплощает особую ментальность.
Оседлый тип жилья — это закрытое пространство, которое строится из дерева (3 Цар 5:8–9) или из камня (3 Цар 6:7) и служит в качестве постоянного места обитания [268] . Как и шатер, дом заключает в себе своих жильцов и все то, что им принадлежит. Последняя из десяти заповедей гласит: «Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего» (Исх 20:17). Дом — это место, где живут мужчина, его жена и дети (Втор 6:7; 19:1). В субботу («шаббат») весь дом должен воздерживаться от работы (Исх 20:10).
Дом — это, кроме того, и литургическая единица: дом должен праздновать Пасху (Исх 12:3–4); дом идет к храму и вкушает жертвенное мясо (Втор 14:26; 15:20); дом торжественно посвящает себя Сущему (Ис Нав 24:15). Дом охраняет интимность общины, не ограниченной только живущим ныне поколением, но включающей и умерших, а также и будущие поколения. Дом — это генеалогическая единица. Так, например, говорят о «доме Левия» (Исх 2:1) и о «доме Иуды» (2 Цар 2:4, 7, 10, 11).
Поселиться где-либо — это, в первоначальном смысле, не просто некое статичное пребывание (обитание, проживание), привязанное к определенному месту. Первоначально это означает: куда-то прийти домойш. Существенен момент перехода. Мертвые «обитают в прахе» (Ис 26:19), то есть они переходят в прах. При том переходе, который совершается в поселении, тот, кто поселяется, оказывает влияние: он пронизывает место обитания своим присутствием. Когда на нас изливается дыхание Сущего, пустыня превращается в сад: «Доколе не излиется на нас Дух свыше, и пустыня не сделается садом, а сад не будут считать лесом. Тогда суд водворится в этой пустыне, и правосудие будет пребывать на плодоносном поле» (Ис 32:15–16). Эта трансформация, в свою очередь, создает место, где люди могут развернуть свое присутствие: «Тогда народ мой будет жить в обители мира и в селениях безопасных, и в покоищах блаженных» (Ис 32:18).
Дальше мы разовьем понятие «духовности обитания» на трех примерах.
Совместная жизнь в шатрах
В семейных повествованиях Книги Бытия говорится об общинах, которые со стадами мелкого скота идут вдоль края пустыни. Только в пору дождей они перемещаются со своими стадами глубже в пустыню. Миграционный ареал патриархов и матриархов тянется из Месопотамии через Ханаан до самого Египта (Быт 11:31–32; 12:4–5; 27:43; 28:10; 29:4; Быт 24 и 29–31).