никогда не применявший кулаки, не удержался и в горячке «съездил парня по макушке два раза», о чем так и доложил на совете штаба.
Совет единогласно постановил наградить Демина значком «За спасение жизни человека» и присвоил ему почетное звание «тимуровца-героя». Значок, правда, еще не был готов. Болезнь помешала Ане выполнить тимуровское поручение. Но один рисунок на гипсе был уже ею начат. Над обрамлением будущего рисунка в бронзовом медальоне трудились двое ребят из звена «содействия технике». Торжественный акт вручения награды был впереди.
Досадным оказалось происшествие с Костей «трах-бах». Костя, дежуря на тимуровском катке, не пустил кататься на коньках двух закадычных друзей Боцмана. Минька и Котька разозлились, свалили Костю в сугроб и так «накормили» снегом, что он на другой день потерял от простуды голос.
Костя горячо негодовал:
— Мы им говорили: «Бери лопаты и работай. А так не пустим!» Теперь лезут! Бродяги! Церемонимся мы с разными паразитами! Хулиганье! Это они нам лед изрубили! Надавать им, как следует! — подзадоривал он ребят.
Виктор Гуляев обрадовался такому предложению.
— Верно! — поддержал он Костю. — Это Гриша Буданцев их опекает, как маленьких… Что мы — няньки? Вот теперь девчонок в отряд нагнали. Будут у нас детские ясли — «жил-был у бабушки серенький козлик»!
Гуляев любил Буданцева, считался с его умом и авторитетом, но уже забыл, что совсем еще недавно Гриша возился с ним, Гуляевым, как с маленьким, когда он бесчинствовал на улицах.
— Вот что, Костя, — продолжал между тем Гуляев, — давай завтра вдвоем подежурим на катке. Всыпем этой шантрапе по первое число. Знай наших, тимуровцев! Согласен?
Костя молчал. С опаской поглядывал на Буданцева, который отдавал Силаеву и Бунчуку какие-то распоряжения.
— Говори, согласен? — повторил Гуляев. — А не то я найду других, посмелее…
Буданцев повернулся к заговорщикам.
— Расшумелись, кулачные бойцы! Богатыри! Руки чешутся, — усмехнулся он. И вдруг стал очень серьезен. — Драк больше не будет. Никогда! — сказал он твердо. — Это унизительное для человеческого достоинства дело — мордобой! Я презираю ребят, которые разрешают свои споры кулаками. Вы оба из тимуровской гвардии. Надежные, старые кадры отряда. Покажите же пример выдержки и стойкости. На вас смотрят ребята-новички. Ваше поведение — это школа для них. А ты что, Костя, наделал… — сказал он с горьким упреком и сокрушенно покачал головой. — Мы думаем и гадаем, как отманить от Боцмана и привлечь на нашу сторону Миньку и Котьку. И вот вдруг, на наше счастье, они сами пришли к нам на каток. Тут бы тебе и сказать им: «Добро пожаловать!» Принять их, как гостей, приветливо и радушно. А ты: «Куда лезешь, баранье рыло!» Слова-то какие свинские, обидные… Вот они тебя и накормили снегом!
— Дык я ж ничего… — оправдывался растерянно Костя. — Я только словами, а они сразу — трах- бах!
— Ладно уж, помолчи, Костя! Будем поправлять испорченное тобой дело.
Он снял очки и задумчиво повертел ими в воздухе, шевеля губами, словно шептал про себя какие-то слова.
— Вот что, товарищи… Давайте-ка организуем в первый день Нового года у нас на катке веселый карнавал. А? Пошлем всем ребятам в доме пригласительные билеты, в том числе Котьке, Миньке и Боцману. Аня Баранова, как художник, поможет нам сделать эти билеты покрасивее. Васюша! — обратился он к Васе «синему». — Слетай, дружок, быстрокрылой птахой к Ане Барановой. Попроси: если может, — пусть сейчас зайдет сюда. Карнавал на льду! С танцами! — продолжал он, увлеченно потирая руки. — Мы примем всех гостей, и с билетами и без билетов, примем радушно и любезно, как гостеприимные хозяева. Звено Игоря обеспечит нам блестящий порядок. Костя будет главным распорядителем карнавала. Витя Гуляев организует спортивные соревнования в масках.
План Буданцева разрастался. Когда пришла Аня, в комнате уже стоял одобрительный гул голосов. Ребята «подкидывали» предложения.
— Ти-ши-на! — крикнул Буданцев. — Послушаем главного художника. — Он живо подвинул Ане стул и объяснил, зачем они ее позвали. — Оформление карнавала, понимаешь? И очень красивые, нарядные пригласительные билеты. И костюмы… Вот посоветуй. Если, конечно, ты не очень занята… — добавил он и спросил: — Дома все здоровы? Все благополучно?
— Все хорошо! Спасибо! — сказала Аня.
Она была несколько смущена тем общим вниманием, которое вызвал ее приход.
— Все хорошо, — повторила она. — От папы получена радиограмма с островов Зеленого Мыса.
— Вот как! — воскликнул Буданцев. — Ну, чудесно!
Он обменялся быстрыми загадочными взглядами с Толей Силаевым и Бунчуком, но никто из присутствующих этого не заметил.
На каникулах
По улицам несли елки. Свежий морозный ветерок то и дело разносил их густой смолистый дух. Наступал новый, тысяча девятьсот пятьдесят четвертый год. Все с радостью ждали прихода веселого зимнего праздника.
На катке шла подготовка к новогоднему карнавалу. Весь день был большой снегопад, — площадку, дорожки и подходы к катку завалило пушистым снежным покровом.
Ребята орудовали лопатами, скребками и метелками, расчищая лед, опоясывая каток ровным снежным валом. По верху этого сверкающего от снежных кристалликов естественного забора вытянулись цепочкой маленькие елочки. Целый грузовик таких елок прислал Иван Никанорович. И среди этих зеленых веселых «сестричек» на грузовике оказалась красавица елка с толстенным стволом и могучими тяжелыми ветвями. На ее верхушке висели гроздьями золотистые шишки. Елку временно поставили просто так, прислонив к слепой стене соседнего дома. Иван Никанорович сказал, что это подарок культкомиссий домоуправления. Елку будут украшать взрослые. Пусть только ребята скажут, куда ее поставить. Куда? Такую красавицу? Конечно же, в самый центр ледяного поля!
Иван Никанорович выдал ребятам на освещение катка сто пятьдесят метров электрического провода, патроны и лампочки. И вот сейчас, когда большая часть тимуровцев занималась расчисткой льда, ребята из звена «содействия технике» во главе с «инженером» Сашей Кудрявцевым устанавливали по сугробам деревянные стойки — «козлики» — и тянули по ним электрическую проводку.
Звено связи сбилось с ног. Надо было разнести по всем квартирам огромного дома приглашение ребятам на карнавал.
Вася «синий» и Вася «серый», Палька Мороз и Дима Спешнев гонялись по лестницам и коридорам. Всюду звенели звонки, открывались двери и запыхавшиеся тимуровские посланцы поздравляли с наступающим Новым годом и торжественно вручали билеты. Никто не отказался, все, кажется, были довольны, даже Минька и Котька. Котька, правда, поломался немного. Недоверчиво повертел билет, сказал усмехаясь: «Ладно! Приду потрепаться!».
К Боцману приходили несколько раз, но так и не застали его дома. Пришлось просто оставить билет для передачи. Не прошло и часа, как это дружеское новогоднее приглашение вернулось обратно. Оно оказалось приколотым кнопкой к двери буданцевской квартиры. Поперек квадратика из белого ватмана, обнесенного ажурной бронзовой каемкой, через маленькую нарисованную елочку с красной звездой и двухцветную пригласительную надпись, протянулись жирно выведенные синим карандашом слова: «НАС НЕ КУПЕШЬ!!»
Игорь Бунчук, узнав об этом, озабоченно пощипал свой нос и сказал Демину:
— Знаешь что, Коля… В день карнавала надо будет усилить посты охраны порядка. Кто знает, на что может пойти этот грамотей! А Миньке и Котьке ты доверяешь? — спросил он своего помощника.
Коля отрицательно покачал головой.
