взбешенный полученной раной, и пораженный проворством молодого орка, взревел во всю мощь свих больших легких. И, несмотря на бушующий снаружи пещеры ураган, рев зверя сотряс своды пещеры, заставляя задрожать твердый пол под ногами орка.
Видя, в какое бешенство, он привел зверя, орк понял, что его уже ничего не спасет. И разжигая в себя пламя злости и ненависти к зверю за то, что тот так некстати оказался в пещере и тем самым приговорил только начинающую жизнь молодого шамана, закричал в ответ, глуша зарождающийся в душе страх, и прогоняя дрожь в ногах. Закончившийся одновременно крик двух зверей, сменился встречным ненавидящим взглядом, после чего они устремились друг на друга, преодолевая их разделяющий десяток метров. Подскочив к зверю и занеся свой ятан для удара, орк хотел рубануть по ноге, но зверь когтями левой лапы отбил лезвие в сторону и тут попытался сверху прихлопнуть его второй. Орк, откатившись в сторону, избежал встречи с лапой, которая бы просто впечатала его в твердый камень, оставив на его месте мокрое место. Но отбросив мрачные мысли, орк вновь выставил вперед ятан и стал перед зверем, которой уже успел развернуться и оскалился в своей жуткой улыбке, от которой хотелось бежать. Зверь начал неспешно наступать, стараясь оттеснить орка в угол и не давая ему возможности выскочить из западни. Все попытки прорваться или обойти ехьента, зверь закрывал свои руками и старался поймать слишком уж шустрого орка. Но все же на его остроконечных лапах добавилось с десяток кровавых порезов, которые впрочем, не сильно вредили зверю. Шаман не знал, насколько глубокой окажется пещера, и как скоро он сможет упереться спиной в стену, но пока еще ощущаю позади себя простор и, пользуясь своей скоростью, он старался, как можно больше нанести ран огромному зверю. Но все эти раны особо не беспокоили зверя, и он все также продолжал загонять свою жертву все дальше в пещеру. Молодой шаман пользуюсь еще крохами поступающего бледного света, старался хоть как-то воспользоваться своим тающим преимуществом, так как ехьенты являлись ночными животными и темноте они видели гораздо лучше, чем орки.
Орк понимая, что еще каких-то десятка три шагов, и он окажется в полнейшей темноте, где у него будет гораздо меньше шансов противостоять атакам зверя. Поэтому хоть как-то остановить продвижения зверя вперед, он заставил еще быстрее двигаться свое, уже начавшее уставать, тело. Уйдя от очередного замаха длинных когтей, орк рванулся не назад, а вперед, и оказался непосредственно у самой близости ног. Замахнувшись мечом, орк собирался рубануть по толстой ноге, но зверь решил атаковать первым. Орк, обрадовавшись, что его ложный замах сработал, тут же ушел в сторону, перехватив меч обратным хватом, пропустил ногу вперед и со всей силы резанул обратной серповидной стороной ятана по внутренней стороне ноги. Его удар достиг цели и подрезал коленные связки. Ехьент взревел диким ревом от боли, и резко развернувшись телом, ударил когтистой лапой по шаману. Орк же не успевший еще высвободить меч получил сильнейший удар, словно он на всем скаку столкнулся со скалой, после чего не выпуская оружие, отлетел на десяток шагов и больно врезался в выступ пещеры. И тело уже без сознания сползло с пологой стены и уткнулось в пол.
Шаман, открыв глаза, обнаружил себя лежащим, в темной пещере и с больно раскалывающейся головой, не понимая, что происходит. Тут же где-то рядом, раздался дикий рев боли, какого-то зверя, прорвавшегося сквозь раскалывающийся звенящий звон в голове. Попытавшись перевернуться, молодой орк ощутил острейшую боль, пронзившую его левую руку, а также тупую боль в районе груди. Преодолев ее, он все же смог повернуться лицом к постоянно доносившемуся реву. Как только в голове немного прояснилось, и он смог разобрать туманную картинку перед глазами, он тут же вспомнил, что с ним произошло и где он находится.
Зверь, болезненно кричавший и волочивший за собой ногу, старался подобраться к неподвижному орку. А он, раненый не имея возможности двигаться, сидел и смотрел как ехьент, преодолевает десятка два шагов и с каждым ударом сердца, все ближе и ближе приближается к нему. Орк, смотрящий на зверя, заставил себя взять в руки и искать пути спасения, а не сидеть и дожидаться своей гибели. Прибегнув к магии, он поразился своим ранам, и тому, что еще жив. На левой руке не было живого место, словно ее покромсали молоты гномов. Она была переломлена в нескольких местах, да еще и оказалось вывернута таким образом, что при малейшем касании, причиняла невыносимую боль. Боль в груди была от четырех сломленных ребер, при чем одно их них при каждом вздохе кололо в легкое, из-за чего он не мог нормально дышать. Ноги также оказались хоть и несломлены, но сильно повреждены и по ним сочилась ручьями кровь, скорей всего его задели когти зверя, подумал он. Единственно, что не пострадало, так эта правая рука, которая позволяла держать ятан, который оказался, зажат в ней. Без посторонней помощи с полученными ранами ему никак не справиться. Все что он мог сделать, так это заглушить боль и применить заклятье берсерка дающее силу. Правда после окончания действия магии чтобы не умереть ему понадобится помощь другого шамана, так откат и раны, точно его убьют.
Поэтому, выбрав смерть воина, а не жалкой жертвы на клыках у ехьента, шаман активизировал заклятье. Уже не чувствуя боли, опираясь на здоровую руку, молодой орк вскочил на ноги. Зверь за это время практически преодолел разделавшее их расстояние и находился на расстоянии всего лишь нескольких шагов, так что орк оказался на ногах как нельзя вовремя.
Воспользовавшись тем, что зверь все смотрит назад и подтаскивает к себе ногу, и все еще не видит что его противник уже на ногах, молодой шаман незаметно подкрался к зверю и приготовился нанести один смертельный удар. Орк занес руку для удара и ожидал, когда ехьент повернет голову и обнажит свою шею. Зверь, повернув голову, желал увидеть, сколько ему осталось до мертвой жертвы, как он уже считал. И когда он повернулся, каково же было его удивление, обнаружить перед собой вновь ожившего орка, да еще и с занесенным ятаном. Шаман же не собирался долго раздумывать, и как только у него появилась возможность, он тут же ее использовал. Собрав всю силу, он опустил вой острый ятан на шею зверя. Ехьент оказался не готов, и в ответ лишь только раздалось хлюпанье, перерубленной глотки. Зверь, понимая, что он уже умирает, все же попытался схватить своего убийцу, длинными руками. Но орк оказался проворен и смог вовремя отскочить и сейчас стоял и наблюдал, как последние силы оставляют огромного зверя. Он все еще пытался дотянуться да орка, но кровь выталкивалось большими комками из раны, и ехьент лишь только стонал, но ничего не мог сделать. Последние что он видел перед собой, это склонившегося перед ним своего убийцу, который занес окровавленный ятан для последнего удара, он уже перестал стонать и закрыл глаза, чтобы отправить в далекий путь.
Орк же вдохновленный своей победой, вырвал из пасти четыре клыка, свои трофеи, и крепко сжав их, прислонился к гладкой поверхности одной из стен.
И вот тогда-то и появился Дьявод, который не дал молодому шаману умереть. На этом история, рассказанная об охоте молодого шамана, заканчивалось. И лишь вскользь сказанное упоминание о таинственном Дьяводе, спашем жизнь шамана, отчетливо въелось в память вместе с историей о ехьенте, словно для Рагнара это имело большое значение.
***
Рагнар вспомнил эту историю, как только увидел костяные останки ехьента, но до конца так еще и не верил, что это может быть правдой, пока не появился Дьявод. 'Выходит, старый шаман не врал', успел подумать он, прежде чем скрестил свой взгляд с Дьяводом.
Окаменевший Гдрураг видел как его друга, обливающегося потом, сверлит взглядом мерзкое существо, но помочь ему никак не может. Скрещивание взглядов, продолжалось несколько минут, после чего Рагнар как подкошенный рухнул на пол, а тот, кого он назвал Дьяводом, исчез в белой вспышке тумана, с леденящим смехом кровь. Десяток орков бросился к невысокому шаману, и окружили его плотным кольцом, готовые отдать за него жизнь, но больше не подпустить к нему, ни одну тварь. Гдрураг склонился над своим бледным другом, в надежде, что тот еще жив, и приложил свою руку к сердцу, пытаясь уловить его биение.
