Многочисленные свидетели не смогли дать толкового описания преступников, и кучер был последней надеждой следствия. Опрос наемных извозчиков также ничего не дал - налетчики, очевидно, воспользовались собственным транспортом. То, что похитители до сих пор не выдвинули своих требований, также казалось странным...
- Почему до сих пор нет требований о выкупе? - голос молодого человека вывел Мартынова из раздумий...
В выездном экипаже московской охранки, направляющемся в городской госпиталь, находилось трое: помимо самого шефа отделения, был его заместитель по сыскной части - коллежский асессор Сидельников, ветеран уголовного розыска, и, собственно, Денис Черников. Расстроенный до нельзя, и крайне плохо чувствующий себя Рябушинский, отправился домой...
- На следующий день телефонировали в особняк Рябушинских, и передали, что требования объявят через пять дней.
Этого Денис не знал - в охранное отделение он отправился прямо с вокзала, где его встречал Михаил Павлович...
- С какого номера был сделан звонок, установили? - спросил Денис.
Подполковник взглянул с некоторым интересом - молодой человек задавал правильные вопросы.
- Номер 11-67. Телефонный аппарат доходного дома на Чистых прудах. Более ста жильцов - в нумерах телефонов нет, все разговаривают с вестибюля. Да и просто с улицы могли зайти.
- А если установить тайное наблюдение? - продолжал наседать Черников.
- Невозможно-с, никак, - вмешался в разговор Сидельников. - Помещение маленькое, спрятаться негде.
- Может вахтера поменять? Или наказать ему, чтобы подслушивал?
- Поменять вахтера на филера можно, но преступник сразу же насторожится новому лицу - разъяснил сыскарь. - И глуховатый он, толку не будет никакого.
- А если... - начал Денис и оборвал себя на полуслове. Технология следующего столетия, пришедшая на ум, разглашению была нежелательна...
***
Кучер, пятидесятилетний мужик, с перебинтованной головой и багрово-фиолетовыми отеками вокруг узких щелочек глаз, рассказал кое-что интересное...
- Уголовники это были, ваше превосходительство. Никакие не анархисты.
Любой чиновник высокого ранга ассоциировался у него с генеральским чином.
- Почему ты решил, что это были уголовники, - продолжал допрос Мартынов.
- Да я их, ваше высокоблагородие, насмотрелся у себя в Сибири. У нас там ссыльных полно было - и уголовных, и политических. Различить смогу, не сумлевайтесь.
Шеф охранки задумался. Дело нравилось ему все меньше и меньше. В-первых, сам факт того, что похитители передвинули переговоры на целых пять дней, уже настораживал сам по себе. Киднепинг, пришедший из-за Атлантического океана, еще не получил широкого распространения в отечественном уголовном мире , но некоторый опыт у охранного отделения уже был.
Время, в данном случае, играло против преступников - полицейский розыск в любой момент мог потянуть за ниточку. Бесследных преступлений не бывает - эту азбучную истину знала каждая из противоборствующих сторон.
Во-вторых, попытка замаскировать уголовное преступление политической окраской, также отсутствовало в практике уголовной среды. И, в-третьих, многолетний опыт сыскаря и, обычно, безошибочная интуиция, подсказывали начальнику московской жандармской охранки, что дело не так просто, как выглядит на первый взгляд. Была в нем какая-то каверза.
Появились, правда, и некоторые положительные моменты. Осведомительная сеть отделения среди уголовной среды была намного обширней, чем в политической...
- Ну, а описать ты их сможешь? - вмешался в допрос Денис.
- Ну а что их описывать, ваше высокородие? - пожал плечами кучер. Тут же поморщившись от боли. - Люди как люди. Голова, две руки, две ноги.
- Одеты были во что? Может шрамы какие были. Родинки приметные, татуировки, - подключился к процессу и Сидельников.
- Да не упомню я ничего, господин хороший, - смущенно ответил допрашиваемый. - Как по голове шандарахнули, всю памятку и отшибло...
Не добившись более ничего внятного от кучера, все трое покинули госпиталь. Разговор продолжили на улице - в тенистой аллее прилегающей улицы...
- Какие следующие действия планируете, Константин Петрович, - спросил Денис у Мартынова.
Раздражение, копившееся весь день на молодого выскочку, наконец-то вырвалось наружу.
- Позвольте мне, господин Черников, самому отвечать за свои дальнейшие шаги. Перед вами я больше отчитываться не намерен-с.
Ярко-зеленые глаза внезапно потемнели карим оттенком, и от этого, сразу похолодевшего взгляда, подполковнику вновь сделалось неуютно.
- А теперь послушайте меня, господин начальник охранного отделения, - негромко сказал молодой человек, с непонятным сарказмом выделив последние слова. - Если вы выйдете нас след преступников раньше меня, и решите произвести захват, не поставив меня в известность, то я вам настоятельно советую этого не делать. И если при этом с головы Юлии упадет хоть малейший волосок, то у вас, господин подполковник, появится личный враг.
Битому полицейскому волкодаву, в молодости не раз бравшему в одиночку вооруженных налетчиков, почему-то вдруг не захотелось иметь среди личных врагов этого странного молодого человека. Наплевательски относившийся к угрозам в свой адрес со стороны уголовных и политических элементов, подполковник почувствовал, что это - не угроза. Это - обещание, которое господин Черников непременно исполнит.
Поэтому, молча, кивнув головой, он направился к своему экипажу, поджидавшему у выхода из аллеи...
***
Денис постоял несколько минут, раздумывая, куда двинуться дальше. В гостиницу, где он поселил свою боевую группу, смысла идти не было - слишком малый объем информации не предполагал пока никаких активных действий.
Ерофеев, отправленный в свободный поиск, обещался вернуться ближе к вечеру. Город для него был чужой, и собственных осведомителей не было. Требовалось пробежаться по старым друзьям из полицейского сыска.
Решив, что стоит в спокойной обстановке еще раз расспросить Михаила Павловича, свистнул проезжавшего мимо извозчика и направился на Малую Никитскую. В особняке, на диванном столике роскошного вестибюля, лежала срочная депеша, подписанная Федькой: 'На банк началась атака'.
Империя нанесла ответный удар...
'Председатель Объединенного комитета начальников штабов адмирал Майк Маллен обеспокоен ухудшением ситуации в Афганистане,
все более изощренными действиями боевиков из движения 'Талибан' и возросшими потерями американской армии'.
