Она застыла на крыльце штаба, держа в одной руке корочки сержанта СВОН, спец подразделения особого назначения, направление к капитану Гнездевскому для дальнейшего прохождения службы, в другой - плоскую коробочку с литерами неприкосновенности спец корпуса, лычками сержанта и новеньким номерным медальоном, и смотрела в небо, счастливая от того, что может, наконец, это себе позволить. И никто не окрикнет, не пошлет на очередной пункт прохождения, не отправит на кросс с тяжестью в 25 кило за плечами, не выставит в караул, не будет мучить вопросами...
Но учеба сержанта не прошла даром: в небо летела лишь душа, зрение следило за всей округой, тело было готово в любую минуту отразить нападение, обоняние и слух обострены и чутко улавливали звуки и запахи, а разум анализировал их. Чувства же, сколько ни бились о стену волевого контроля, не отражались ни на лице, ни во взгляде.
На крыльцо вальяжной походкой вышел Голубь, покосился на Лису и спросил:
- Обмоем? Надо.
- Надо, так надо. Я не против. Сколько нас и где сбор?
- Двенадцать человек всего. Сбор в 19.00, в офицерском баре. До полуночи он наш.
- А дальше?
Парень усмехнулся:
- Ну, если выдержишь...банзай! Рванем в городок, к Слалу, Рысь договорилась.
- Виват, - кивнула Сталеску и подумала: Знает ли Игнат, что она досрочно окончила курсы? Наверняка, 99,9 десятых процента, что - да. Как расценивать его молчание в течение десяти месяцев? Ни единого звонка, ни одного визита. Такое чувство, что они не встречались и не грелись под теплым солнцем, не любили друг друга. Как там сержант говорил? Чувства отдельно, тело отдельно, и пусть их контролирует разум. Ладно, пусть, тем более и так ясно, Игнат нужен ей, так же, как она ему - в чисто деловых целях. А ля муры, ту журы - мифология, раздел психологических методов контроля над человеком. Да, все правильно - хватит с нее горьких уроков разочарования. Два раза на граблю наступила, третий раз и не подумает. Теперь она не польститься на цветочки и комплементарные оды, сама будет брать, сама и откидывать. Пусть говорят, что она идет по головам, это все лучше, чем давать ходить по своей. Чувства больше не помешают ей жить - мимо, ребята, теперь все мимо - холодный расчет и никаких эмоций. Игра в человека по воле разума. Да, так спокойней, так проще.
Что ж, робот - Сталеску, к дальнейшей жизни готов. Вперед, железяка.
Девушка не спеша шагала в казарму и думала, что не такой уж она робот, раз имеет уязвимое место - есть у нее единственный человек, ради которого она готова отринуть науку жестокости, что прошла за два года. Человек, рядом с которым она бы не смогла сдержать себя и вновь бы превратилась в ту сентиментальную девчонку, что ступила когда-то на плац. Болевая точка, единственное тонкое звено, островок добра тепла и любви, чистое, безгрешное пятнышко в сознании, маячок в этом мрачном мире. Якорь, крепко держащий ее на черной земле, - мама. Мамочка...
Глава 13
- Привет, - бросила она угрюмо, опускаясь на подоконник, и не обращая внимание на обалдевшего Игната, начала вылизывать ноготок.
- Привет, - просипел парень, невольно расплываясь в улыбке. И хотел бы подойти ближе к Варн, да не смел, боялся вспугнуть ее. А та свесила одну ногу в квартиру, другую на улицу и, щуря глаза, изучала человека:
- Ты меня ждал?
- Да-а.. да! - несмело шагнул к ней.
- Зачем? - склонила голову набок.
Парень растерянно пожал плечами:
- Потому что я люблю тебя.
- Ах, да, помню. Это то самое, что заставляет биться сердце. Правда, непонятно - зачем? Но и не важно. Важно другое, - Лесс медленно пролетела в комнату, зависла над кухонным столом и плавно опустилась на него, села. - Важно другое - почему меня тянет сюда, а, человечек?
Глаза Игната вспыхнули от радости: ему фактически признались в любви! Взаимной!
Лесс вздохнула:
- Давай оставим это глупое слово? И мысли туда же. Без тебя каша в голове, - нахмурилась, глядя перед собой. - Ничего не понимаю: воспоминания, воспоминания - а чьи они, откуда?.. Я вчера к тебе чуть не залетела с парой вопросов, да Бэф не дал.
- Бэф, это тот мужчина? Он кто тебе?
- Он мне все.
- Как это? - нахмурился парень.
- Так это! - скривила в ответ рожицу Лесс. - Вот для тебя все, это что?
- Не что, а кто. Ты.
- А-а, чудно. А для меня он. Он умный, сильный, славный. Я - это он, он - это я. Мы с ним понимаем друг друга...
- Он вампир? - осторожно спросил Игнат.
- Фыр-р-р!
- Вампир, я сразу понял. Он же тебя в себе подобную и превратил.
- И что? Завидно?
- Противно! Послушай, Лесс, - качнулся к ней Игнат, и обнял бы, да та взглядом остановила. - Ладно, я не трону тебя, не прикоснусь. Просто послушай меня - он не такой славный, как тебе кажется. Тебе нужно спасаться от него, пока не поздно, а возможно, еще не поздно. Я помогу, Лесс, я встану на твою защиту. Оставайся у меня, я закрою этот дом, и он не сможет зайти, воздействовать на тебя, забрать.
- Вздор, - скривилась Варн.
- Нет, нет! Я все сделаю ради тебя, на все пойду, даже на все. Только не уходи, останься. Я все эти дни только о тебе и думал, окна не закрывал... не закрою. Что хочешь проси, сделаю. Ну, хоть приходи.
- А в окно выпрыгнешь? - пытливо прищурилась Варн.
- В окно? - растерялся Игнат. - Если тебе надо.... Если ты будешь приходить.
Лесс вздохнула, поднимаясь:
- Ты безнадежен, человечек. Сам подумай, к кому же я буду приходить, если ты выпрыгнешь из окна? Или ты научился летать? Нет? А на могилку точно не приду, не люблю мертвых.
- Это твой Бэф мертв! - не сдержал крика отчаянья парень, видя, что Варн собралась вновь покинуть его и вернуться к тому ублюдку, что превратил ее в нежить.
Лесс, услышав замечание, остановилась, повернулась, заинтересованно уставившись на Игната:
- Почему ты решил, что он мертв?
- Его сердце не бьется! Он холоден как шапка ледника, расчетлив как калькулятор!
Лесс выгнула бровь, сделала круг вокруг Игната, обдумывая услышанное, и остановилась перед его лицом так близко, что он мог прикоснуться к ней, чуть качнувшись. Но парень не мог пошевелиться, зачарованно смотрел в ее глаза, любовался чертами лица.
- Значит, жив тот, у кого бьется сердце? - спросила тихо.
- Да, - так же тихо выдохнул он, моля о том, чтоб эти мгновенья никогда не кончились.
- Не правда, - качнула она головой, с непонятной печалью глядя на Игната. - Не каждый у кого бьется сердце - жив, и не каждый, у кого оно не бьется - мертв. Иной, имея сердце, его не имеет.
- Тебя кто-то сильно обидел? - пальцы парня несмело убрали локон со лба девушки, провели по нежной коже щеки.
- Не знаю, - честно призналась она.
- Я знаю. Останься, и больше никто, никогда не обидит тебя. Обещаю.
