Одно из важных решений — практический шаг к созданию политико-административного центра Особого района, а также всех освобожденных коммунистами территорий. Формирование этого центра отложено до VI конгресса Гоминьдана. Итоги этого конгресса (съезда) Гоминьдана дадут необходимые аргументы для оправдания факта образования Объединенного административного центра — одной из самых значительных акций руководства Компартии. Таким Объединенным центром страна будет окончательно и бесповоротно расколота (не считая, конечно, удельных владений марионеток различного калибра).
После образования Объединенного центра трения с «чунцинской кликой» неизбежны. Поэтому не исключается гражданская война.
Данная схема тщательно отработана в Яньани. На весь цикл — от формирования Объединенного центра до возможного начала гражданской войны — отводится срок в несколько лет. Это или пять — шесть лет, а возможно и больше, ибо война с Японией, по мнению председателя ЦК КПК, продлится не один год («Китай будет очищен от японцев в ближайшие два, три года», — вот прямое высказывание Мао на сей счет).
VI конгресс Гоминьдана неизбежно примет решения об укреплении своей власти.
Вот этот момент председатель ЦК КПК упустить не намерен. Гоминьдан будет подвергнут массированной критике яньаньской и либеральной чунцинской прессы, а также всей прогрессивной общественности.
Естественным станет план формирования Объединенного административного центра всех базовых коммунистических районов. В такой момент этот шаг не вызовет раздражения [453] ни мировой, ни китайской общественности, хотя явно поведет к дальнейшему расколу национального сопротивления агрессору. Этот же шаг, по мнению Мао, нанесет огромный ущерб и без того политически и экономически подорванной власти центрального правительства. Чан Кай-ши окажется в положении основного виновника развала единого фронта и вообще всех неудач.
Ораторы подчеркивали необходимость формирования Объединенного центра лишь после съезда Гоминьдана.
С пространным отчетом о переговорах руководства Компартии с лидерами Гоминьдана выступил член политбюро ЦК КПК Чжоу Энь-лай. Его доклад подтвердил мои предположения и кое-какие другие факты.
Кстати, уже приняты и практические меры по формированию будущего правительства Мао Цзэ-дуна (Объединенного центра всех советских районов) — это вопрос каких-то нескольких дней.
Самое большее через неделю часть страны, свободная от оккупантов, будет оповещена о создании Общекитайского профсоюзного центра. Его окончательное наименование еще не определено яньаньскими товарищами. Во всяком случае возникнет Объединенный орган профессиональных союзов всех Освобожденных советских районов, в котором ведущая роль, конечно, будет за хорошо налаженным партийно-административным аппаратом Особого района. Это первый раскат грома грядущей гражданской войны!
Доклад Чжоу Энь-лая не исчерпал повестки дня. Самым важным было, разумеется, выступление председателя ЦК КПК, о котором все последующие дни много говорили. Председатель ЦК КПК впервые четко сформулировал свое отношение к решениям Крымской конференции (главным образом в части, касающейся возможности участия СССР в войне против Японии).
Никаких сомнений быть не должно, заявил Мао, Советский Союз определенно примет участие в боевых действиях против Японии. Необходимо это твердо усвоить!
Далее председатель ЦК КПК сказал, что задача Коммунистической партии требовать от руководителей Великобритании, Советского Союза и Соединенных Штатов вмешательства в дела чунцинского «однопартийного режима». Руководители антигитлеровской коалиции должны уразуметь, что правительство Чан Кай-ши обязано уступить кардинальным требованиям Коммунистической партии. Вероятность того, что на подобные требования согласятся [454] все члены антигитлеровской коалиции, весьма сомнительна, практически исключена. Смысл дальнейших высказываний Мао: возможный отказ США, Великобритании и СССР не должен застать нас врасплох. Мы от своего генерального плана (создать Объединенный центр) все равно не откажемся. Будем драться за него перед руководителями СССР, США и Великобритании до последнего и лишь при крайних обстоятельствах соглашаться на уступки.
Компромисс может стать неизбежностью — это прискорбный факт. С ним следует считаться, и уж если нас принудят к компромиссу, пусть и компромисс станет нашей маленькой победой. «Настаивать будем на главном, а после уступим, но за самую дорогую плату!» — вот главное этой части речи председателя ЦК КПК. Зал встретил слова Мао Цзэ-дуна гулом одобрения.
Тут Мао Цзэ-дун выдал себя с головой — власть от Чан Кай-ши он не получит. Еще не случалось, чтобы более сильная сторона добровольно сдавала власть. Но вот заставить Чан Кай-ши под давлением международных политических сил поделиться властью — сие, пожалуй, не утопия. В специфических условиях войны в Китае — вовсе не утопия!
Во имя этой цели, заявил Мао, Коммунистическая партия должна всеми средствами добиваться от руководителей антигитлеровской коалиции определенных решений по Китаю, как члену антифашистского блока. Перед такой силой, как Рузвельт, Черчилль, Сталин, глава чунцинского режима определенно спасует. Тогда он окажется в ловушке! Ему ничего не останется, как уступить, но это будет уступка нам! Мы постараемся опереться на самые мощные политические силы. Поэтому не исключено, что Чан Кай-ши реконструирует свое правительство. И эта реконструкция должна быть коренной! Тут у Компартии все шансы на успех! Наивыгоднейшие для нас требования должны быть приняты «чунцинским диктатором». Обстановка сейчас для нас самая подходящая.
В подобных обстоятельствах какие-либо переговоры с Гоминьданом будут ошибкой. До середины апреля следует выжидать (намек на прояснение обстановки после решения судьбы советско-японского пакта).
И тут же председатель ЦК КПК сам признал, что, по сути дела, шансов на создание коалиционного правительства Китая мало! Необходимо трезво смотреть на факты! Борьба за коалиционное правительство, если она окажется нереальной по существу, явится эффективным средством [455] перелома настроений в стране в пользу Компартии. И в дальнейшем мы будем выдвигать требования, условия, на которые Чунцин вряд ли согласится! «Это генеральный план нашей политики по отношению к Чан Кай-ши! Не должно быть условий, по которым он смог бы уступить нам!»
Позиция Мао Цзэ-дуна предельно ясна. Главное — «доконать Чана», т. е. развязать гражданскую войну! Все остальное лишь обработка общественного мнения, которая должна дать выигрыш времени Компартии для полной мобилизации.
Захват территорий под видом борьбы с японцами — это расширение плацдармов для будущей гражданской войны. Кроме того, тактика различных требований и условий каким-то образом связывает Чан Кай-ши, который тоже включается в подготовку к столкновению с Особым районом. Тут американцы способны резко усилить военную помощь Гоминьдану. Поэтому Мао борется с тем, чтобы, если не исключить, то ограничить эту помощь. Заставить американцев считаться с общественным мнением и действовать робко... Яньань все подобные действия союзников будет разоблачать...
По-настоящему смущает Мао Цзэ-дуна нечто другое. Он до конца не уверен, что Советский Союз выступит против Японии. Вроде бы заявляет, что СССР будет воевать, но сам колеблется. Это факт. Именно отсюда все оттяжки решительных внешнеполитических и внутриполитических акций руководства Компартии до второй половины апреля. Что ж, похоже на Мао! Даже перед своими соратниками до конца не искренен.
Мао Цзэ-дун, кроме оценки и задач политического момента, особо остановился на ситуации в Северном Китае. Он под аплодисменты зала торжественно заявил, что в Северном Китае дела обстоят настолько хорошо, что эту территорию можно без преувеличения считать вотчиной Компартии. Здесь ее власть, влияние и силы настолько прочны, что на сей счет нет сомнений. Однако неплохо бы и там произвести кадровую перетасовку: «Укрепить кадры! Предстоит борьба!..»
«Не следует самообольщаться: в Чахаре, Суйюани, Жэхэ тоже обязательно укрепить кадры. Всех советских в партийных руководителей, не способных действовать должным образом, сместить! В равной мере это относится и к Внутренней Монголии и Маньчжурии...»
