Второй секретарь посольства Соединенных Штатов назвал своего посла консерватором. Без знания страны, ее традиции, современной сложнейшей обстановки Патрик Хэрли берется решать все китайские проблемы! Именно поэтому он противник Хэрли — вот смысл заявления Сервиса. Далее Сервис сообщил, что у Хэрлп своя точка зрения на конфликт между Компартией и Гоминьданом. Точка зрения консерватора, которая пришла в противоречие с мнением бывшего командующего американскими вооруженными силами в Индии и Китае. В результате Стилуэлл был вынужден покинуть Китай. Такая же участь постигла Дэвиса, постигнет и всех, кто попытается найти пути новых политических решений в Китае.
Думаю, что в этой части беседы Джон Сервис тоже правдив. Я был свидетелем грубых политических промахов Хэрли. Наблюдал генерала-политика и на банкете, где, подвыпив, он стал хвастать «своими личными связями с Кремлем». Делал он это явно для того, чтобы произвести впечатление на председателя ЦК КПК. Тогда Хэрли заявил, изрядно хлебнув виски, что с ноября по декабрь 1942 года был личным представителем президента США в Москве. После Москвы принимал участие в Тегеранской конференции в качестве советника делегации США. И опять-таки Хэрли хвастал своей причастностью к решению мировых судеб, «связями со Сталиным...»
Решения Тегеранской конференции, встречи Рузвельта с Чан Кай-ши в 1943 году — все эти события в Яньани вызывали болезненный интерес. Хэрли чувствовал это и, слегка охмелев, стал хвастать своим участием в боях на Филиппинах, ранением, экзотическими подробностями оклахомского быта...
Теперь Хэрли возглавляет посольство США. Сервис ни по возрасту, ни по чинам и заслугам с ним тягаться не может. Этим и вызван его отчаянный шаг — самовольная поездка в Особый район. По отношению к Яньани, по мнению Сервиса, Америка в лице Хэрли допускает политическую ошибку. Хэрли запутал и без того сложные отношения между двумя наиболее влиятельными политическими группировками Китая: Гоминьданом и КПК. Задача же Хэрли состояла как раз в противоположном — замазать трещины в едином антияпонском блоке. Хэрли допускает одну ошибку за другой. Никого не желает слушать. Для него есть только один человек, с мнением которого [475] он считается, — это Чан Кай-ши. Но так решать проблему нелепо. Мнение только одной стороны — это не решение проблемы. Поэтому Хэрли выметает из Китая всех толковых и прогрессивных чинов американской военной и дипломатической администрации. Кто ему, Хэрли, посмеет перечить?! Ведь это тот самый Патрик Хэрли, который был министром обороны Соединенных Штатов с 1929 по 1933 год! («Господи, разве может кто-нибудь знать больше министра?! Пусть даже бывшего» — вот невысказанные мысли Сервиса).
Сервис сообщил, что он считает политику Хэрли вредной как для КПК и ГМД, так и для США. Поэтому вместе с Лудденом они отправили в Вашингтон доклад, критикующий методы и политику нового посла. С содержанием доклада ознакомлен и Вайтмейер. И он тоже согласен с их выводами.
Сервис отбыл в Чунцин незамедлительно. Он, помимо должности второго секретаря посольства США, исполняет обязанности «политического офицера» при штабе командования союзников в Китае.
Джон Сервис обсуждал с Чжоу перспективы и суть политики КПК на данном этапе. Американец явно стремился узнать конкретные цели яньаньской дипломатии. Его занимал один вопрос: существо нынешней политики яньаньского руководства.
18 марта
Политический и военный союз с американцами явно не выгорел. Белый дом официально заявляет, что оружие, поставляемое армиям центрального правительства, предназначено только для борьбы с Японией. Америка не позволит применить это оружие для разрешения внутриполитических вопросов в Китае.
В Яньани стремительная ломка прежних настроений. С «союзнической группой наблюдателей» намеренно натянутые отношения.
Все же Мао Цзэ-дун не исключает обстоятельств, при которых Белый дом может изменить свое отношение к Особому району. В этом скрытая надежда на то, что, возможно, Вашингтон еще сумеет верно оценить выгоды сближения с Яньанью. Визит Сервиса убеждает, что среди американцев есть такие люди «с трезвыми взглядами», не исключено, что есть и в высшей администрации.
Поэтому группа наблюдателей по-прежнему в Яньани, хотя дальше обмена любезностями дело не движется. [476]
Однако Мао Цзэ-дун явно опасается чрезмерного затягивания такой неопределенности. Боится остаться один на один с Чан Кай-ши, за спиной которого мощнейшая капиталистическая держава. Поэтому одновременно обозначается поворот политики в сторону Москвы.
Одним из выражений этого поворота явился приказ Чжоу Энь-лая об изменении численности состава слушателей русского переводческого факультета. Срочно произведен дополнительный набор, и теперь численность студентов увеличена еще на пятьдесят человек.
Не без скрытого намека на солидарность с СССР были предприняты определенные меры по отношению к Чунцину. Все газеты Особого района стали писать о власти Чая Кай-ши в откровенно враждебном тоне. По всем пунктам проекта договора с Гоминьданом, выдвинутым прежде в качестве желательных, теперь в прессе пишут почти в категорически ультимативной форме. Никаких уступок! Это же составляет и основную тему радиопередач.
Американцы в Яньани всполошились. Они здесь не только для разведывательной работы. Их миссия — связывать к тому же инициативу Мао Цзэ-дуна. Обнадеживать, уговаривать, намекать, а в действительности лишить Яньань возможности активно действовать по ряду военно-политических направлений. Теперь Мао отказывается лавировать! И тон газет резче, непримиримее.
Это изменение политического курса верхушки КПК сразу же уловили американцы. В Чунцине между представительством КПК и командованием союзников возникли трения. Впрочем, не трения. Просто союзники решили оказать нажим на Мао Цзэ-дуна, до сего времени проявлявшего такую готовность к пониманию!..
Однако они не учли, что на этот счет у Мао Цзэ-дуна свое мнение. Союзники, которых нельзя «доить», ему не нужны, при такой ситуации не всегда выбираешь «любимого». Именно так повел себя Мао.
Председатель ЦК КПК распорядился изменить отношения с «союзнической миссией наблюдателей». Двери для переговоров держать открытыми, но дать всем понять, что Особый район не одинок и что с ним считаться придется. СССР — союзник Особого района...
Мао считает положение во Внутренней Монголии и Маньчжурии очень перспективным. В будущем они целиком подпадут под власть КПК. Столь же прочные позиции и в Северном Китае. [477]
19 марта
Не в характере Мао Цзэ-дуна дешевить. Последовало резкое изменение отношений яньаньских властей и к «союзнической миссии наблюдателей». Ее временный глава — майор Кромли немедленно донес обо всем в Чунцин.
Обстановка в Чунцине еще более обострилась.
Союзники, несмотря ни на что, добиваются соглашения между КПК и ГМД (рассчитывают выработать все же приемлемый проект договора).
Чан Кай-ши борется за то, чтобы сохранить контроль над страной в своих руках. Представители Компартии своими требованиями как раз бьют по основам такого контроля. Американцы уламывают Чана. Он со скрипом, но уступает. Представители же Компартии заняли непримиримую позицию. Американцы не ослабляют нажима на представителей КПК в Чунцине, но это рикошетом отзывается на положении «союзнической миссии наблюдателей» в Яньани.
В Чунцине скандал. Хэрли явно оказался в тупике.
Майор Кромли посетил Е Цзянь-ина и выразил свой протест по всей форме. У Е Цзянь-ина на этот счет уже были твердые инструкции. Е Цзянь-ин без обиняков заявил Кромли, что в ухудшении взаимопонимания прежде всего повинны сами союзники...
* * *
Яньаньские интриги вызывают отвращение к политике. Но политика — это реальность. Жизнь вне ее — утопия. И лучше жестокая реальность политики, чем хоть толика утопии...
Тяжелая, напряженная обстановка в Яньани.
Судьбу съезда решит расширенный пленум ЦК КПК. Здесь «обкатают» доклады, определят главные действующие лица спектакля.
