VisiCalc предназначалась для бизнес-прогнозирования, она должна была прорабатывать возможные сценарии будущего. Если мы продадим продукт X общей стоимостью в 100 000 долларов, какова будет наша прибыль? Что, если мы продадим половину? Это была самая первая программа для электронных таблиц на персональном компьютере, и у обычных бизнесменов теперь появился высокотехнологичный инструмент.
VisiCalc была настолько серьезной программой, что запускать ее можно было только на Apple II. Только на нашем компьютере хватало памяти, Radio Shack TRS-80 и Commodore PET были слишком маломощными. У нас же были память, экранная графика и двумерный дисплей, и наш компьютер был полностью готовым и легким в пользовании. К тому же VisiCalc поставлялась не на кассетах, а на дискетах. Какое совпадение!
Наш бизнес взлетел до небес, когда вышла VisiCalc. И рынок Apple II вдруг изменился: прежде это были любители компьютеров и поклонники игр, которых не беспокоило, что нужно подождать несколько минут, пока программа загрузится с кассеты, а теперь это оказались бизнесмены, способные мгновенно запускать VisiCalc.
Через пару месяцев 90 % нашего рынка составляли именно бизнесмены. Мы совершенно упустили из виду эту аудиторию, мы и не думали о ней. Но теперь Apple двинулась в совсем другом направлении.
До этого мы продавали 1000 компьютеров в месяц, а теперь – по 10 000. Боже, это случилось так быстро! В 1978 и 1979 годах наша популярность росла как на дрожжах.
К 1980 году мы стали первой компанией, продавшей миллион компьютеров. Наше IPO было крупнейшим со времен Ford. И наша компания породила больше миллионеров за один день, чем любой другой бизнес.
Я думаю, все дело было в сочетании Apple II, VisiCalc и флоппи-диска.
Помните, я говорил, что Майк заставил нас защитить наши программы авторским правом? Каким удачным оказался этот шаг!
После CES мы узнали, что компания под названием Franklin выпускает новый компьютер. Он, кажется, очень во многом был похож на наш. Мы заполучили его, и он был так похож на Apple II, что я чрезвычайно заинтересовался этим.
Я подумал: вот здорово! Они скопировали мою разработку. Интересно, до какой степени? Я предполагал, что не один в один. Мне казалось, что инженеров учат изобретать и проектировать нечто новое. Не станет же инженер смотреть на разработку коллеги и копировать ее, правда? Нет, не для этого они учатся.
Я отправился в наш главный офис, чтобы осмотреть компьютер. И я был в шоке. Печатная плата внутри была ровно такого же размера, как наша. И все схемы и провода были точно такими же, как у нас. Казалось, они взяли нашу плату для Apple II и скопировали ее. И вставили туда те же самые чипы. Эта компания сделала то, на что не пошел бы ни один уважающий себя инженер в попытках создать свой компьютер.
Я не мог в это поверить.
На следующей компьютерной выставке я сразу направился к стенду Franklin и расстроенно заявил президенту компании: «Слушайте, ведь это же копия нашего компьютера».
«Это возмутительно, – сказал я. – Вы скопировали нашу плату. Просто взяли и скопировали. Это значит, что я ваш главный инженер, а вы ни словом об этом не обмолвились».
Президент компании посмотрел на меня и сказал: «Ладно. Вы наш главный инженер».
Я вышел оттуда, радостно потирая руки. Теперь я думаю, что надо было потребовать с него зарплату!
Потом мы с ними судились, и я выяснил, как они оправдывают свой поступок. Они утверждали, что есть юридические основания, позволяющие им скопировать Apple II. Они говорили, что поскольку существует такой огромный рынок программ для Apple II, нечестно запрещать им выход на него. Они утверждали, что вправе создать компьютер, поддерживающий все эти программы. Но мне этот аргумент казался бессмысленным.
Процесс продолжался пару лет. Они его проиграли, и мы получили компенсацию. Всего несколько сотен тысяч долларов, хотя мне казалось, что ущерб причинен на миллионы. Но этого хватило, чтобы остановить их.
Флоппи-диски были изобретены Аланом Шугартом в 1967 году, когда он работал в IBM. Первые из них имели 8 дюймов в диаметре. Они назывались «флоппи», потому что были выполнены из тонкого, гнущегося магнитного листа. Позднее стали выпускать дискеты меньшего формата, 5,25 дюйма.
Затем формат стал еще меньше – 3,5 дюйма[6], и диски стали выпускать в негнущемся пластмассовом корпусе. Тогда они и получили название «дискеты».
Глава 15
План Возняка
Незадолго до нашего IPO, которое прошло в конце 1980 года, один человек позвонил мне и спросил, не может ли он купить часть моих акций по 5 долларов за штуку. Он хотел приобрести 10 %.
Мне понравилась эта идея, потому что тогда я смог бы купить для нас с Элис дом. Мы все еще жили в комплексе Park Holiday в Сан-Хосе и платили за аренду 150 долларов в месяц.
Но я люблю все делать по-своему. Я ценил сотрудников Apple – к этому моменту их было уже больше сотни – как сообщество. Еще со времен моей первой работы, а может быть, и раньше, я придерживался философии, что компания – это сообщество единомышленников.
Поэтому я решил, что будет лучше продать часть акций сотрудникам, чтобы выгоду получили они, а не какой-нибудь внешний инвестор.
Многим людям к этому моменту было очевидно, что IPO Apple будет чрезвычайно успешным и что акции в любом случае будут стоить гораздо больше 5 долларов. А у основателей и топ-менеджеров Apple было много акций. Мы все должны были заработать миллионы. Но многие другие сотрудники – большинство сотрудников – были вне игры.
Я решил, что предложу свои акции по действительно низкой цене людям, которые это заслужили. Обычные сотрудники не получали опционов на акции, доступных топ-менеджерам. А это несправедливо. Поэтому я придумал «План Воза»: каждый инженер или маркетолог мог купить у меня 2000 акций по действительно низкой цене – 5 долларов.
Практически все, кто поучаствовал в этой программе, в итоге смогли купить себе дом и жить относительно комфортно. Я рад этому. Но сперва наши юристы говорили, что я не должен продавать акции этим людям. Они утверждали, что покупателями должны быть умудренные опытом инвесторы или кто-то в этом духе. Но в конце концов наш главный юрист Эл Айзенстат сказал: «Ладно, Стив, дерзай».
Также возник вопрос о наших первых сотрудниках, не получивших никаких акций. Рэнди Уиггингтон, помогавший мне создать флоппи-дисковод, работал со мной еще до того, как появилась Apple. Были и другие – Крис Эспиноза, Дэн Котке и мой старый сосед Билл Фернандес. Они не просто присутствовали при создании Apple: именно они обеспечили то вдохновение, благодаря которому я смог разрабатывать прекрасные компьютеры. Я воспринимал их как членов семьи, как тех, кто помог мне создать Apple I и Apple II.
Каждому из них я выделил акций примерно на миллион долларов.
В те дни раздавать акции людям, которые, на ваш взгляд, этого заслуживали, казалось неслыханным. В то время компании не делились акциями со всеми подряд. «Почему мы должны выделять им акции? Они делали свою работу, получали зарплату, не будет им никаких акций». Ни один руководитель не стал бы оглядываться назад и рассуждать в духе: «А ведь с тобой было классно! Вот тебе немного акций». Но в нашем случае было иначе: я делился собственными акциями, это был подарок – от меня, не от компании.
Думаю, из-за этого Стив в глубине души счел меня слабаком: сливаю компанию по частям, устраиваю распродажу. Но я продал те акции по 5 долларов сорока сотрудникам, по 2000 на человека, и смог купить отличный дом для нас с Элис. Я купил его за наличные. Я считал, что если у тебя есть дом, это здорово: если ты вдруг потеряешь работу, то тебе нужно будет только ухаживать за ним. Так что я стал домовладельцем.
