– При чем тут ювелирный! Мы сейчас звонками про бомбы занимаемся, а не ювелирным. Звонки – отдельно, драгоценности – отдельно!
– Так я и не спорю, просто вот же он, напротив твоего лицея, – кивнул Севка. – Думаешь, Таратута ни при чем? Не он звонил?
– Да у него же телефона нет!
– А если с мобильника? – предположил Севка и тут же засомневался. – Нет, не похож он на человека, у которого есть мобильник. А если с автомата?
– Теоретически можно, а практически вряд ли. – Вадька покачал головой. – Да и вообще, тебе не кажется, что не такой он крутой дед, чтоб пользоваться удаленным доступом? Он же не программист, даже не пользователь! И не телефонист, он сторож при складе!
– У сторожей времени много, всякому можно научиться, – покачал головой Севка.
– Ну да, днем он отставной валенковед, ушанкохранитель на пенсии, а по ночам крутой хакер? Ему же не только телефонная линия нужна, еще компьютер со спецпрограммой нужен, а в квартире его нет! Компьютер в принципе в такой пылище выжить не может, это же электроника!
– Вдруг он компьютер где-то прячет? Чтоб, если обыск в квартире, улик не было?
– Значит, перед каждым звонком Таратута должен за ним ходить. Идти, забирать, звонить, снова прятать, и еще к своему окошку успевать, на поиски бомбы полюбоваться. Как бы узнать: отлучается он из дому перед приездом спецслужб или нет?
– Могу рассказать, – раздался сзади веселый голос.
Мальчишки обернулись. Перед ними стояла старушка-соседка, одетая в симпатичную нарядную шубку и белоснежный пуховой платок. В руках у нее была большая хозяйственная сумка.
– Я так и знала, что вы не тимуровцы, – довольная собственной догадливостью, провозгласила старушка.
– Конечно, знали, мы же вам так сразу и сказали, – пробормотал Сева.
– В сыщиков играете? Телефонный терроризм покоя не дает? – усмехнулась бабушка.
Сева обиделся:
– Мы не играем! Хорошенькая игра, свинюшник вашего соседа драить!
– Мы правда из лицея, – торопливо вставил Вадька. – У наших ребят из-за этих звонков неприятности. Вот, хотели выяснить, может, это все-таки ваш сосед? Вы не знаете, он перед приездом милиции и саперов никуда не выходит?
– Почему не знаю, отлично знаю! – Старушка лукаво поглядела на ребят. – Только я сейчас занята очень, разговаривать не могу. Мне на рынок надо сходить. А рынок далеко, сумка тяжелая, устану, лягу отдыхать. Тоже не побеседуем…
– Бабушка, это шантаж! – воскликнул Вадька, уже понимая, куда она клонит.
– Нет, деточка, это раньше был шантаж, а теперь это называется бартер, – сказала старушка, протягивая Вадьке деньги и сумку.
Когда насмерть вымотанные парни, едва держась на ногах, вползли в рабочую комнату агентства, Кисонька весело поинтересовалась:
– Ну что, изобразили тимуровцев?
Вадька поглядел на нее с отвращением:
– Откуда ты это слово знаешь? – спросил он тоном, каким обычно строгие отцы выясняют, откуда их ребенок принес свое первое ругательство.
– Книжку читала, – пожала плечами Кисонька. – И фильм был, только старый очень.
– Интересные хоть? – устало выдохнул Сева, разматывая шарф.
– Так, ничего. Что вы разузнали?
Севка пересказал беседу с отставным пенсионером Таратутой и его соседкой.
– И что бабулька рассказала? – поинтересовалась Мурка.
– В наше время тебя может кинуть даже невинная старушка, – философски объявил Сева. – Мы с Вадькой сумку ей приперли – с меня высотой! А она только подтвердила, что перед самым первым звонком дедок наш никуда не выходил. Она это точно помнит, потому что у него телевизор сломался и он к ней напросился. А как мегафоны милицейские возле лицея заорали, так сразу к окну кинулся. С тех пор от окна почти не отходит, терроризм пропустить боится. Так что не он это.
– Но и не наши, – как всегда неожиданно, отозвалась из своего угла Катька. – Не из лицея. Дедок же сказал, какие-то взрослые приходят и смотрят, каждый раз с одного и того же места.
– Случайные прохожие, – покачала головой Кисонька.
– Странные прохожие. Заранее знают, когда спецслужбы подъедут бомбы искать, и приходят место занять, чтоб без помех полюбоваться. Да еще что-то в блокноты записывают.
Муркины глаза стали большими и круглыми.
– Значит, они не просто хулиганят! Им эти звонки для чего-то нужны! Надо рассказать майору Владимирову. Пусть расспросит дедульку и убедится, что Вадька ни при чем!
– Дедок ничего майору не скажет, даже если его пытать! Он на майора злится, а злющий отставной пенсионер – это жуть что такое. Нет, народ, придется все-таки нам ждать, пока эти странные люди еще куда-нибудь позвонят. Я тогда их настоящий телефон вычислю.
– Сразу же вызывай нас, – скомандовала Мурка, – даже если уроки будут, как-нибудь мы из школы выберемся. – Она зловеще прищурилась. – Хочу посмотреть на этих телефонных террористов.
Глава VIII. Суета вокруг да около
– Ребята, я вас прошу, проверку орфографии отключите, – твердо потребовала литераторша. – Вы должны научиться грамотно писать сами, без помощи компьютера.
Вихрастый пацан на второй парте выглянул из-за экрана своего ноутбука и задиристо поинтересовался:
– А зачем? Зачем тратить время, все эти ваши переходные гласные, все эти «жи-ши» в память грузить, если компьютер все за тебя выправит?
Класс одобрительно загудел – пацан явно высказал общую точку зрения. Молоденькая литераторша вздохнула: в лицее учились исключительные дети, разумные дети, свободно мыслящие дети. Но иногда ей хотелось бы, чтобы они были хоть немного менее исключительными, не столь разумными, а главное – не такими свободно мыслящими. Чтобы хотя бы иногда, хотя бы когда отчаянно болит голова (вот как сейчас), на них можно было просто прикрикнуть, а не напрягать гудящие мозги над объяснениями и разъяснениями.
– Представь, что тебе предложили научиться летать – самому, без всяких аппаратов, взял и полетел. А ты в ответ: зачем мне память грузить, буду на самолете летать.
Мальчишка вроде бы заколебался.
– Я просто хочу программу проверки орфографии инсталлировать прямо в вас, без всяких компьютеров. – Литераторша знала, что в таких ситуациях надо дожимать.
– В Японии сейчас вообще всех заставляют от руки писать, чтоб не разучились, – не отрывая взгляда от своего ноутбука, сообщил Вадька Тихонов.
Народ тяжко завздыхал, но против авторитета Японии и Вадьки, главного компьютерного гения класса, идти не стал. Защелкали мышки: класс выключал проверку орфографии. Только пацан на второй парте все еще ершился:
– На комп программу за один вечер поставить можно, – бурчал он, нажимая клавиши. – А человек учит-учит, учит-учит… Одиннадцать лет учит! Что ж выходит, человек хуже компьютера?
– У человека просто системный блок значительно сложнее, – быстро парировала учительница литературы.
Вадька одобрительно покосился на литераторшу. Когда она только в лицей пришла, вообще даже в «Word» почти не работала, так, одним пальцем по клаве тюкала. А теперь вроде и ничего, соображать что- то начала. Не, училка – человек не совсем пропащий, будет из нее толк. И тему для сочинения дала прикольную – «Сетевая литература»! Которая в Интернете!
Обычно Вадька литературу, а уж тем более всякие школьные сочинения, на дух не выносил. Во всех этих книжках вечно одно и то же: какая-нибудь тетка то в одного влюбится, то в другого. А ты сиди и как последний дурак сочиняй: какой в ее влюбленностях особенный смысл? Хотя на самом деле нет в них
