До 1914 года я жил в Канском уезде Енисейской губернии на положении ссыльного поселенца.
После получения права передвигаться в пределах Сибири мне выдали паспорт, в котором было написано, что «предъявитель сего Дронин Григорий Ефимович, крестьянин из ссыльных Енисейской губернии, уволен в разные города и селения Российской империи, за исключением Европейской России».
Я решил поселиться в Новониколаевске, но сначала заехать ненадолго в Иркутск, Красноярск, Томск, повидаться со своими товарищами, с которыми до ссылки работал в Европейской России.
В городах Восточной Сибири задерживаться мне было опасно, так как при побегах из места поселения я проживал в них по чужим паспортам. В Красноярске, например, занимался партийной работой, где в 1908 году арестовывался как петербургский мастеровой Павел Александрович Малышев. Однако из-за отсутствия улик вскоре меня освободили. Затем я жил на станциях Иланская, Иркутск, Тайшет и других местах по паспорту крестьянина Енисейского уезда Ивана Тимофеевича Ярлыкова.
Регулярных сведений о большевистской работе из-за границы и центральных промышленных районов почти не получали.
В Новониколаевск я приехал примерно в марте 1914 года и рассчитывал встретиться с ранее выехавшим из Канска и поселившимся здесь известным мне по ссылке Николаем Игнатьевичем Левченко, бывшим железнодорожным учителем, сосланным в Сибирь по делу РСДРП из Екатеринославской губернии, и с некоторыми другими товарищами. Конечно, хотелось использовать их опыт по устройству в новом городе и налаживании связи с партийным подпольем.
В Новониколаевске я узнал, что здесь недавно попытались создать с.-д. организацию, но жандармы разгромили ее с первых же шагов. Вместе с тем были закрыты все профессиональные союзы, в том числе один из сильных, — союз торгово-промышленных служащих.
Что представлял собой в экономическом отношении дореволюционный Новониколаевск?
Еще задолго до февральской революции город выдвинулся в первый ряд крупных губернских центров старой Сибири.
Во многом этому способствовало само расположение города, выросшего на пересечении Сибирской железной дороги с Обью, связывающей Новониколаевск с богатейшим югом Томской губернии, — важнейшей частью Алтая, и Монголией.
Судовой грузооборот в 1916 году в Новониколаевске достиг 16 миллионов 274 тысяч пудов. «Такого головокружительного роста, — писала газета „Голос Сибири“, издававшаяся в Новониколаевске, — не знает ни одна пристань округа, не исключая и Омск. Все это с несомненностью указывает на огромный рост коммерческого значения Новониколаевска и на чрезвычайно ускоренный темп его» («Голос Сибири», 1916 г. № 53).
Известный царский сатрап, председатель Совета Министров Столыпин, пытавшийся подвести буржуазную основу под хозяйство России с сохранением царского самодержавия и с выгодами для помещиков, проезжая в 1911 году по Сибири, любовался Новониколаевском, как своим детищем, и предсказывал, что быть ему «сибирским Чикаго».
Он не только предсказывал, а всячески стремился насадить и укрепить в Новониколаевске крупную черносотенную силу. Выросли кулацкие мощные крестьянские хозяйства, главным образом зерновые и животноводческие, на основе их возникло крупное маслоделие, которым славилась вся Западная Сибирь, в особенности Алтай и Барабинский район.
Новониколаевск не располагал большими пролетарскими силами. Мукомольная, лесопильная промышленность, склады сельскохозяйственных машин и орудий не являлись сосредоточением больших пролетарских прослоек. Заводов крупных не было. Имелись только железнодорожные депо да некоторые другие сравнительно небольшие предприятия. В торговых организациях, учреждениях сосредоточивалось большое количество служащих, и до войны 1914 года город выделялся движением служащих — приказчиков. Здесь находилось также много грузчиков, но они оказались слабо организованными.
Когда началась война, Новониколаевск стал крупным военным центром. В его гарнизоне насчитывалось от 50 до 70 тыс. солдат и сотни преданных самодержавию офицеров. Отсюда непрерывно отправлялись на фронт маршевые роты, формируемые из рабочих и крестьян.
В первые же дни империалистической войны в Новониколаевске прошли стихийные выступления мобилизованных в армию. Зимой 1914 года я был свидетелем таких выступлений. В одном из воинских эшелонов, прибывших на станцию, по-видимому, имелись свои агитаторы, за которыми шли мобилизованные. В течение трех дней они останавливали все проходившие воинские поезда, в результате на станции скопилось большое количество солдатских эшелонов. Мобилизованные разгромили вокзал, воинские и винные лавки. Так выражали они свой протест против империалистической войны. Для усмирения их местные власти вызвали вооруженные силы гарнизона. С большим трудом удалось «уговорить и посадить» новобранцев по вагонам и отправить поезда по назначению, на запад. Убитых и раненых на станции осталось много… Эти события нигде в печати не освещались.
Во время войны город становился также крупным кооперативным центром Сибири. Здесь создаются сибирские объединения по линии потребительской и кредитной кооперации: «Закупсбыт», «Сибкредитсоюз», отделение Московского народного банка. Сосредоточиваются здесь также крупные склады сельскохозяйственных машин и орудий международной компании жатвенных машин в Америке фирмы «Мак-Кормик», отделения московских мануфактурных и других торговых фирм и многочисленные транспортные конторы.
В эти годы кооператоры, при поддержке отделения Московского народного банка, в ущерб сибирскому сельскому хозяйству увлекались подрядами на войну. В практической деятельности они доходили даже до того, что становились членами Биржевого комитета — организации чисто капиталистической. В кооперативном аппарате эсеры забаррикадировались от проникновения в него социал-демократов.
В условиях работы на оборону и военно-полицейского режима массовое рабочее движение было крайне затрудненным. Первыми «нарушителями» царско-полицейских устоев явились грузчики. Под руководством социал-демократов большевиков (Кидяев, Соколов, Каширцев, Серебренников и др.) они провели несколько удачных забастовок. Наиболее крупная забастовка грузчиков, охватившая все мельницы и пароходные пристани, произошла 5 июня 1915 года. Грузчики прогнали наряд конной полиции, пытавшейся нагайками выгнать их на работу, и в конце концов добились повышения зарплаты.
В годы войны Новониколаевск пополнился политическими ссыльными. Перебрались сюда на жительство и ссыльнопоселенцы, пришедшие в ссылку в годы реакции и теперь получившие право передвижения в пределах Сибири.
Вслед за мной из канской ссылки приехали тт. А. А. Черепанов, М. М. Загуменных и многие другие.
Местом наших встреч стала маленькая библиотека «Общества попечения о народном образовании». Заведовал этой библиотекой К. Я. Растегаев. Он и его жена оказались хорошими и верными товарищами (Во время колчаковщины. К. Я. Растегаев был арестован, вывезен на Дальний Восток и там, по-видимому, погиб).
К. Я. Растегаев по нашей просьбе выписывал и доставал для библиотеки марксистские книги, журналы, газеты. Так, через него мы получали и читали «Правду», «Просвещение», «Вопросы страхования», «Вестник приказчика» и другие. Через эту библиотеку социал-демократы устанавливали связи и явки. Кроме ссыльных, которых я знал, библиотеку посещали местные большевики-рабочие — Кидяев (железнодорожник), Каширцев (машинист лесопильного завода), Шамшин Иван Дмитриевич (плотник), сыновья его — Иван (тоже плотник) и Василий (служащий), рабочие Пуляшкины — муж и жена, Резниченко, Якушев, Волкомиров, Светличный, Васильев и др. Вслед за нами, ссыльнопоселенцами, появились и жили в городе административноссыльные В. Р. Романов, Ф. И. Горбань (одесский металлист). Ростов (Клименко — питерский рабочий), А. И. Петухов и другие. Затем образовалась целая колония эвакуированных во время войны латышей, среди них — т. Витолин. Они поддерживали связь с нарымской ссылкой. Общение друг с другом было делом нелегким — около нас находились провокаторы, шпионы, но, несмотря на все это, контакты налаживались.
