— Постолов! — угадал сразу, даже не читая надписи. Эти глаза с прищуром, надломленная горбинка носа запомнились навсегда.
— Откуда его знаешь? — удивился Вазганов. — Работал с ним?
— Да нет, охотиться пришлось вместе. — И тоже показал шрамы от ожогов.
— Татаринов!
— Ну, я…
— Вот так встреча! Крестники! — Женя засмеялся. — Тесная, всё же, земля, тесная…
Сидели за столом, Вазганов рассказывал, как брали Постолова, и про самосуд отца.
— Объясни, почему стал он таким зверем? — оторвался я от воспоминаний. Евгений подумал, развёл руками.
— Моё мнение, что от страха. Но этому предшествовала жестокая школа какого-то наставника, жаль, что мы не узнали кого именно. Ты видел, сколько здесь собрано оружия? На каждом — кровь, за каждым — история преступника.
Вот эта сволочь и плодит себе подобных среди молодых. Спаивает, развращает миражом лёгкой и красивой жизни, творит себе подобных. Редко кто из этих волков приспособлен к свободе.
Зависть к людям, злоба, уязвлённое самолюбие и во главе угла — страх. Страх за расплату. Он-то и толкает часто на новые преступления. На нём, при вскрытии, нашли новый крестик, а ведь, с детства не знал религии. Запутался и не знал, кому верить, кому молиться.
Видно, так его припекло в тайге зимой, что поклялся верить в Бога, если останется живой. Но чудес не бывает…
