жить, как она привыкла. К тому же закладная на дом. Я не могу заплатить ни за дом, ни за газ, ни за…
Через две недели мы лишимся дома! Единственное, чем я владею сейчас, — это десятилетней давности машина. Что я скажу матери? Что ее единственная дочь не способна содержать ее?
Она облизнула губы.
— Итак, все, что вы можете предложить, — это временный брак?
— Не все, — тихо сказал доктор. — Компенсация довольно велика. Полная финансовая поддержка. Сохранение социального положения вашей матери.
— Но это для моей матери. А для меня?
— Это могла бы быть радость от будущих детей. — Он прислонился к столу и снова улыбнулся. Господи, ну что он скалится, как крокодил? И тут до нее дошло.
— Будущих детей? — нечленораздельно пробормотала Лори.
— Будущих детей.
— Вы хотите сказать, что это замужество должно включать секс и все прочее?
— Именно. Секс и все прочее. Вы не можете себе это представить?
— Но я не люблю вас!
— Я что-то не слышал, чтобы это было непреодолимым препятствием для секса и детей. Честно говоря, я всегда считал любовь излишеством. В старые добрые времена половина Соединенных Штатов вполне удовлетворялась браками по расчету. Нам подойдет любая мамочка.
Слезы навернулись на глаза Лори. Мейсон с отстраненным видом хирурга наблюдал, как они скатывались по щекам и капали вниз. Она знала, что он прав и любая мамочка сгодится, с точки зрения доктора и его дочери. Но все в ней восставало против этой его правоты!
Мне нужны деньги, твердила себе Лори. Нужны как можно скорее. И альтернатива так называемому замужеству — это… Она не хотела думать об альтернативе. Совершенно измученная, она пожала плечами. Выбора не было. В конце концов, убеждала она себя, пытаясь взглянуть на светлые стороны происходящего, он обеспеченный человек. И у него надежная работа. Лори смахнула слезы и откинулась в кресле.
— У меня много долгов, — едва слышно проговорила она.
— Не имеет значения. Я буду рад помочь заплатить их.
Лори глубоко вздохнула. Помочь заплатить их? Этого вряд ли будет достаточно.
— Я не могу кидаться очертя голову. Как насчет испытательного срока — скажем, девяносто дней? — В ее дрожащем голосе прозвучали гневные нотки. Глаза доктора вспыхнули: видно, он заметил ее негодование. Он не имеет права заставлять меня, думала Лори. Не имеет права! Но?..
— На моих условиях?
— На ваших условиях, — согласилась она.
— А если девяностодневный испытательный срок себя оправдает?
— Если мы трое будем удовлетворены, тогда я охотно возобновила бы соглашение на… четырехлетний период.
— Ну что ж, вполне справедливо. Если вы в конце назначенного срока будете готовы возобновить контракт, думаю, я мог бы рассмотреть такой вариант.
— Не делайте мне одолжения, — заявила Лори, бросив на него яростный взгляд через стол.
— Может быть, мы скрепим сделку поцелуем? — предложил доктор.
— Нет, благодарю, — в смятении пробормотала Лори. — Я бы скорее поцеловала гремучую змею. Я предпочитаю иметь подписанный контракт.
— Вы, кажется, не слишком рады, Лори. Мне, знаете ли, не хотелось бы принуждать вас.
— О нет. Я ведь могу в любой момент отказаться, не правда ли? И оказаться на улице.
— Но вы говорили, что однажды уже были замужем. Не могу поверить, что это для вас такое ужасное испытание.
— Моя попытка замужества обернулась полной катастрофой, — сообщила она ему. — Полнейшей. — Ее голос сорвался, и она опять закашлялась.
— А вы не хотели бы рассказать мне об этом?
— Разумеется, нет!
— Но все же согласны попробовать еще раз?
— Да, — тихо проговорила она, все еще колеблясь.
— Тогда остается только подписать контракт и найти дом для…
— Дом! — задохнулась Лори. — Я забыла об этом.
— А не следовало бы. Я живу в деловой части города в отвратительной квартире, которую моя дочь просто ненавидит. Если, как вы говорите, ваш дом выставляется на аукцион, предположим, я куплю его, и мы все будем там жить? Дом большой, не так ли?
— Громадный. Шесть спален, две гостиные, два акра земли, олимпийских размеров плавательный бассейн, две ванные. Построен как раз перед второй мировой войной, несколько раз перестраивался и…
— Как раз то, что нужно, — прервал он ее. — То, что нужно.
— Аукцион через две недели, — неуверенно подсказала Лори. — Вы полагаете?..
— Нет проблем. — Он полистал маленький настольный календарь. — Думаю, через пару дней мы могли бы начать наш девяностодневный испытательный срок.
— Через пару дней? — выдохнула она.
— Послезавтра, — подтвердил доктор. — У меня назначено много операций на следующие три или четыре недели.
— И вы не можете подвести пациентов, — покорно согласилась она.
— Именно.
— Я… Когда хотите, — сдалась Лори, в отчаянии пожимая плечами.
— Тогда я набросаю девяностодневный контракт, включая возможность возобновления, и Мэри Бет напечатает его для нас. Никакой пышной церемонии, пока нет ясности. Может быть, что-нибудь скромное в часовне при больнице?
— Мне все равно, но как объяснить это матери?
Он взглянул на часы.
— У меня есть немного времени, Лори. Почему бы нам с вами не отправиться к ней, и я все ей скажу?
В ответе доктор не нуждался. Он просто взял ее за руку, поднял с кресла и вытащил из кабинета.
— Доктор Мейсон, — окликнула его секретарша, когда он вышел в коридор.
— Позже, Мэри Бет! У меня неотложные дела в связи с помолвкой.
Кое-кто из персонала больницы, находившийся в коридоре, услышал его заявление. Приглушенный гул голосов сопровождал Лори и доктора до наружной двери.
Миссис Майклсон порхала вокруг Мейсона, как несколько постаревшая бабочка.
— Зовите меня Мейбл, — попросила она после третьей фразы доктора. — Помолвка? — повторила она. — О, как замечательно, Лори! И когда свадьба?
— Мы пока не говорили об этом, — заторопилась Лори. — Есть еще несколько вопросов, которые надо прояснить, и мы должны убедить… — Она запнулась. Было стыдно признаться, что она не знает имени ребенка.
— Сюзанну, — вставил доктор. — Мы зовем ее Сузи.
— Да, девятилетнюю дочь доктора. Ее зовут Сузи. И она… обо мне невысокого мнения.
— Она пока ничего не знает, — сказал доктор. — Нам предстоит сообщить ей приятную новость и помочь свыкнуться с ней. Дело в том, миссис Майклсон, что в нашей городской квартире тесновато, и мы с Лори решили выкупить ваш дом, когда он будет выставлен на аукцион, и обосноваться здесь как одна счастливая семья.
— Просто великолепно! — захлебнулась Мейбл. — Не часто случается, что молодожены согласны жить с тещей.
— Ну, нищим не приходится выбирать, — хмыкнул доктор.
Слово «нищие», которое когда-то ничего не значило для Мейбл Майклсон, теперь впивалось ей в
