– Просто Валентина?
– Нет… Не просто… Валентина Петровна.
– Фамилию помните?
– Ляховская. Валентина Петровна Ляховская.
– Возраст?
Девушка смотрит на спрашивающего с неприязнью.
– Сколько вам лет, Валентина?
– Вы кто?
– Я работаю в милиции. Вас разыскивали. Сколько вам лет?
Глаза Валентины обегают комнату. Смотреть особо не на что. Окон нет. Стены декорированы светлым пластиком.
– Не похоже на милицию… Где я? Это больница?
Да, определенно девушка приходит в себя.
– Я все объясню, но позже. Давайте пока поговорим. Так вы можете назвать свой возраст?
– Двадцать один год.
– Где живете, помните?
– Да.
Звучит почти с вызовом.
– И где же?
– А вам зачем?
– Чтобы помочь вам добраться до дома.
Голос человека ведущего беседу приятен, доброжелателен. Но Светлову он не понравился. Слишком приятен. Слишком доброжелателен…
– Сама доеду.
– А деньги? У вас есть деньги?
– Где я?
– Это лечебное учреждение. Недолго побеседуем, а затем мы поможем вам добраться до дома. Ничего больше. Вы напрасно меня боитесь.
– Я не боюсь.
– Так где вы живете?
– Дно, Псковская область.
– Вы хотите, чтобы мы позвонили кому-нибудь?
– Нет.
– Почему?
– А зачем? Мне никто не может помочь.
– В какой помощи вы нуждаетесь?
Голос спрашивающего все так же доброжелателен. И тон искренен. Валентина немного расслабляется. Руки, теребившие подол футболки, оставляют ткань в покое, она улыбается:
– Никакая. Теперь – никакая.
– А раньше была нужна?
– Раньше была, – она смеется. – А сейчас нет. Никакая помощь мне не нужна.
– Хотите воды?
Девушка уже хохочет.
Пауза.
Через секунду мелькает запись: Продолжение допроса: 29.06.1999 года 14:37.
– Продолжим? Вам лучше?
Девушка массирует плечо. Ей явно только что сделали инъекцию…
– Я могу с вами поговорить?
– Можете. А про чего говорить-то?
– Что с вами произошло?
– Когда?
– Не когда, а где, Валентина. В лесу. Вы вышли из леса. Сегодня утром. Помните?
