–
4.
Не он, не он, не он… – твердила сама себе Ирина, как заведенная. Не он! Никак не может этот вытянувшийся на койке мужичок оказаться насильником из подъезда – выздоровевшим, сделавшим пластическую операцию. Другой рост, другая фигура… Да и слишком уж невероятное должно случиться совпадение… Но внутри засело убеждение, не поддающееся доводам рассудка: он! Он!! ОН!!!
Голос с верхней полки Ира не услышала. Или не обратила внимания, занятая борьбой с собой – пальцы судорожно скрючились, и, казалось, обрели непонятную самостоятельность: так и тянулись к лицу спящего – пропахать лоб и щеки глубокими кровавыми бороздами, нажать на закрытые веки – и давить, давить, до конца, до упора…
Александр мягко спрыгнул с полки, встал рядом, положил ей руки на плечи, что-то сказал – она опять не поняла ни слова. Но наваждение помаленьку отступало, таяло…
Она всхлипнула еле слышно и прижалось к Александру.
5.
– Что с тобой? – он поднял ее лицо, коснулся губами щеки. – Почему ты плачешь?
Она вздрагивала в его руках, и Светлов почувствовал жалость – самому непонятную и совершенно неуместную.
Она торопливо рассказывала – всё, без утайки.
– Ты прости, что вывалила
– Понимаю…
– Ты не сердишься на меня?
– Нет, глупая, нет.
– Отомщу, я отомщу им за все… – руки Ирины сжались в кулаки.
– Тише, успокойся…
«Право мести, если уж говорить о мести как о праве, – отстраненно думал Светлов, – во все времена принадлежало мужчине. Но если начинает мстить женщина, да еще с психическими проблемами… Судили бы ее не по законам, а по справедливости, идеальным стало бы решение в духе царя Соломона: пусть она ответно изнасилует насильника. А он ответно откусит ей нос…»
Вот так. Может быть, сейчас он оказал немаленькую услугу кое-кому из мужиков, может, шизоидная девка уймется, выбросит из головы кровожадные планы… Но в любом случае минет сегодня отменяется. Береженого Бог бережет…
Она ответила после долгой паузы:
– Верю. Странно, но верю…
Сосед заворочался, и они замерли. Но тот лишь всхрапнул и заснул снова.
Александр притянул Ирину к себе, нашел губами ее губы. Она отозвалась с готовностью, словно не было только что ни слез, ни воспоминаний, ни планов мести.
– Полезли наверх. Он не проснется…
Их попутчик и в самом деле не проснулся – и поначалу, когда Ирина старалась не шуметь, даря первые робкие ласки, и позже, когда она, позабыв обо всем на свете, вскрикивала чуть ли не в полный голос: «Еще! Еще!! Сделай мне больно!»
6.
Рассветало. Поезд в райцентре Плюсса стоял семь минут. Александр спрыгнул на перрон вслед за Ириной. Она улыбалась, он казался хмурым и не выспавшимся.
– Ты позвонишь? – спросила девушка.
– Обязательно. Даже не сомневайся, – соврал Светлов, делая вид, что записывает в блокнот цифры телефонного номера. Ну ее к чертям – помешанную на анальном сексе мазохистку, перегруженную кучей комплексов…
– Может, лучше я тебе звякну? – предложила Ира.
– Не стоит, меня трудно застать на месте.
– Работа?
– По большей части.
Они болтали о пустяках, маскируя возникшую неловкость.
Невдалеке станционные рабочие выносили груз из почтового вагона. Посылки, запечатанные бумажные пакеты, связки газет небрежно кидались на тележку.
Свисток отходящего поезда и он, и она встретили с облегчением.
– Звони, – сказала Ира. – Позвони обязательно. Спасибо тебе!