– Уби… Убили? – Марина поднесла ладоню к губам, словно пыталась закрыть рвущийся из груди крик.
– Витунов младший, согласно моей версии, столкнул ее с обрыва на горе Лысая около поселка Орлиное, в юго-восточном углу Байдарской долины.
Стерх теперь жалел, что не пригласил Вику для этого разговора. Похоже, ее помощь была бы теперь в самый раз.
– Если вы полагаете, что эта… Нюра – моя сестра. И они убили…
– Вашу сестру-двойняшку.
Она вскочила, ее глаза засверкали, но Стерх видел, что в них появились внезапные слезы.
– Вы лжете… Вы все время лжете!
В этот момент в дверь позвонили. Стерх поднялся, мельком подумав о том, как не вовремя кто-то собрался к нему вторгнуться. Это могла быть Вика, хотя у нее имелся свой ключ… Скорее всего, это был Линдберг или кто-то из его помощников.
– Иди выпей воды и умойся, – сказал он. – Потом я покажу изображение девушки, погибшей в Крыму. И расскажу подробности. – Она потрясла головой, словно не понимала, что он ей говорит. – Поймите, Марина… Или, скорее уж, Елена. Поймите, ситуация для вас, именно для вас, а не для кого-нибудь еще, выглядит очень скверно. Формально вы соучастница двух убийств. И нам требуется очень точно разыграть эту партию, чтобы вытащить вас из неприятностей. Кроме того, вас нужно серьезно прикрыть как свидетельницу от Витуновых.
Она выпрямилась, оказывается, она даже не дышала. Теперь она слушала Стерха, и смотрела на него огромными, как две дыры, глазами. Слезы каким-то образом высохли, она, кажется, приходила в себя. В дверь снова позвонили.
– Идите, – толкнул ее в плечо Стерх по направлению к ванной, и пошел к двери.
Стерх отдернул щеколду, отворил… И замер. Перед дверями стоял Жемал, садовник, шофер и порученец Витуновых, в руке он держал не букет цветов, а старый немецкий «Парабеллум», видимо, с нарезанной на конце ствола резбой, потому что его ствол продолжал большой, чуть сплюснутый с боков глушитель. И вся эта конструкция смотрела Стерху прямо в левый глаз, тот самый, которым Стерх обычно целился из своих пистолетов, потому что им видел гораздо лучше правого.
– Нужно обсудить кое-какие делишки, начальничек, – сказал Жемал-Виталий и бесцеремонно толкнул Стерх в прихожую.
Стерх проглотил неприятно горчащую слюну и попытался как можно спокойнее спросить:
– Обсуждать будем под пушкой?
Не спуская со Стерха взгляд, Жемал закрыл дверь, нащупал задвижку и задернул ее.
– Ты что-то уж слишком заботишься о нашей куколке, приятель. А нам это не нравится, понимаешь?
Отступая перед стволом, который действительно мог в любой момент выстрелить, Стерх вперся в большую комнату. Потом сделал еще пару шагов назад и наткнулся на кресло для гостей.
– Если хочешь со мной разговаривать, то убери свою артилерию из-под моего носа.
– А мне так удобнее, – ухмыльнулся Жемал. – Предупреждаю, никаких подозрительных штучек или слишком быстрых движений. Я сегодня отчего-то нервничаю.
В этот момент с правой стороны коридора появилась Марина. Она двигалась бесшумно, и медленно, как во сне. В двух руках, вытянутых вперед, она держала свой браунинг, который Стерх разрядил. И по тому, как она его несла, Стерх понял, что никакой запасной обоймы у нее не было, она тащила пустое оружие, может быть, даже и не соображая, что делает. Она вполне могла еще находиться под впечатлением той новости, которую Стерх на нее обрушил, и действия ее были далеки от разумных и взвешенных.
Стараясь не смотреть на девушку, чтобы не обозначить ее движением зрачков, Стерх сделал плавный жест в сторону своего стола.
– Не лучше ли нам сесть, если уж ты намерен со мной о чем-то вести переговоры?
– Не двигайся, – мрачно проговорил Жемал. – Иначе я…
В этот миг девушка сделала последний беззвучный шаг, и ствол ее пушки уперся Жемалу в спину, как раз между лопаток. Он замер.
Стерх подумал, что теперь следует сделать, очень старательно подумал, а потом скакнул чуть в сторону, уходя с линии возможного огня обоих пистолетов, вцепился в пушку Жемала обеими руками и вывернул ее вбок, в сторону, и на себя. Это был классический фокус с выдергиванием оружия у противника, его смысл заключался в том, что даже если противник, в данном случае, Жемал, начнет стрелять, то все пули уйдут вбок и вверх. Но Жемал не стрелял, видимо он хорошо умел на ощупь различать ствол пистолета и, например, горлышко пустой бутылки. Или Марина дала ему это понять совершенно опредленно, нажимая на свое оружие изо всей силы.
Получив «Парабеллум» в свои руки, Стерх, чуть не потеряв равновесия, толкнул Жемала в угол комнаты. Тот сразу съежился, присел и снизу вверх посмотрел на Марину.
– Значит, эта лахудра уже все усвоила?
– Кто? – ласково спросила Марина.
– Курва, сучка, падла…
Больше он ничего проговорить не успел, потому что правая кроссовка Марины, со свистом распоров воздух, врезалась Жемалу прямехонько в подбородок, и он, кажется, даже не удивившись, лишь дернув головой, бессильно повалился на пол. Таким ударом можно было не только вырубить Жемала, но и челюсть ему сломать, подумал Стерх. Впрочем, пока чрезмерно осуждать девушку он не собирался.
Он так же спокойно, как вообще старался держаться и раньше, подошел к Марине, или к Елене, вытащил из ее окостеневших пальцев браунинг и вернулся за свой стол. Посидел, положил оба пистолета перед собой, посмотрел на них. Поднял голову и смерил оцениващим взглядом девушку.
– Откуда у вас этот пистолет, Лена?
– Купила, – хрипло, не отрывая взгляда от Жемала, проговорила она.
– Где и когда?
– Пару недель назад, когда поняла, что… Что-то во всем этом нечисто.
Она, наконец, отодвинулась от Жемала и подошла к креслу. Остановилась, оперлась о его спинку. Ей хотелось сесть, но она почему-то не решалась.
– Значит, это правда? И про смерть Нюры и… Про все остальное?
«Парабеллум» был в отменном состоянии, и несмотря на почтенный возраст, Стерх никак не мог установить, где его раздобыл Жемал. Собственно, его могли похитить из какого-нибудь оружейного музея или из спортивного стрелкового тира, наконец, его могли откопать так называемые «черные» следопыты. Они и не такое находили, Стерх вспомнил недавнюю оперативку о том, что неподалеку от Клина, на месте боев за оборону Москвы кто-то из этих хмырей откопал и восстановил ручной пулемет Дегтярева с немалым запасом патронов. Тот самый, который так любят наши киношники, с круглым диском, надеваемым сверху, кстати, довольно эффективное оружие для физически сильного и умелого стрелка.
– Лучше бы вам довериться мне, Лена.
– И вы все это уже знали? Давно…
– Догадывался, скажем так, – вздохнул Стерх. – Знал бы наверняка, не сделал бы кое-каких ошибок. Например, задавал более толковые вопросы Капитанову… Вашему отцу.
– Тогда почему вы меня… не арестовали? Вместе со всеми?
– Я хочу вам помочь, и для этого, – Стерх подумал, – попробую предпринять кое-что еще. А именно… Мы сейчас оформим признание. Полное и окончательное. Конечно, для Линдберга это не будет иметь значения…
– Кого?
– Для следователя облпрокуратуры, который занимается убийством Халюзина. А сейчас, думаю, и Нюры. Но для суда, возможно, это будет… подходящей формой.
Он замолчал, взвешивая варианты, обдумывая следующие шаги. Елена поняла его молчание по- своему.
– Значит, вы мне верите? – спросила она.
– Я попробую кое-что сделать… – пробормотал он. И лишь тогда заметил, что Жемал начал приходить в
