ненужные слова —Будто прекратился перерыв,Будто будет «Свадьба» и «Обрыв».Были вы в японских городах,Восхищенье видели в глазах — Там кругом японские глаза,Там кабуки и будра-кудза.Но… Это было, было и прошло,Вас в «ТУ-104» принесло.Будем «Свадьбу» ставить и играть — Опыт есть, и нам не привыкать.Если есть работа, то тогдаБудет с ней и радость и беда.И мы вам благодарны, как всегда.‹1960›‹К ПРЕМЬЕРЕ СПЕКТАКЛЯ «10 ДНЕЙ, КОТОРЫЕ ПОТРЯСЛИ МИР»›Хотя до Малого и МХАТ- раДойти и ближе, и скорей,Но зритель рвется в наш театрСквозь строй штыков и патрулей.Пройдя в метро сквозь тьму народа,Желая отдохнуть душой,Он непосредственно у входаУслышит голос трезвый мой.Несправедливы нам упреки,Что мы все рушим напролом — Картиной «Тюрьмы и решетки»Мы дань Таганке отдаем.В фойе – большое оживленье:Куплеты, песни… Зритель – наш!Ну а агентов УправленьяПатруль отправит в бельэтаж.Спектакль принят, зритель пронятИ пантомимой, и стрельбой.Теперь опять не будет брониИ пропусков, само собой.И может быть, в минуты этиЗа наш успех и верный ходНектара выпьют на банкетеВахтангов, Брехт и Мейерхольд.И мы – хоть нам не много платят —От них ни в чем не отстаем:Пусть на амброзию не хватит,Но на нектар уж мы найдем.‹1965›‹К 50-ЛЕТИЮ К. СИМОНОВА›Прожить полвека – это не пустяк,Сейчас полвека – это тоже веха!Подчас полвека ставится спектакльИ пробивать приходится полвека.Стараясь не ударить в грязь лицом,Мы Ваших добрых дел не забываем, —Ведь мы считаем крестным Вас отцом,А также крестной матерью считаем.Таганский зритель раньше жил во тьме,Но… в нашей жизни всякое бывает:Таганку раньше знали по тюрьме,Теперь Таганку по театру знают.Ждем Ваших пьес – ведь Вы же крестный наш,А крестники без пьес хиреют рано.Вы помните, во многом это Ваш —Наш «Добрый человек из Сезуана».Так пусть же Вас не мучает мигрень,Уж лучше мы за Вас переболеемИ со штрафной Таганки в этот деньВас поздравляем с Вашим юбилеем.И кто бы что бы где ни говорил,Еще через полвека буду петь я,Что Симонов здоров и полон сил,Так значит, не «финита ля комедья»! ‹1965›‹К 50- ЛЕТИЮ Ю. П. ЛЮБИМОВА›‹1›Вставайте, вставайте, вставайте,Работник с портфелем и без!Очки на носы надевайте,Премьера готовится здесь.Вперед!Пусть врагПлюетВ кулак.Театр наш уже состоялся…Нам место! Ты, недруг, белей!И как кое-кто ни старался —А вот и у нас юбилей.‹2›Этот вихрь – местком и все цеха,Выходные, наш досуг, актив —Прибирал Любимов всё к рукамС помощью того же Дупака,И теперь мы дружный коллектив.Дышит время у имярека,Дышит бурно уже полвека,Время! Правильно! Так держать,Чтоб так дальше ему дышать!Юбилеи традиционны,Но шагаем – не по стопам.Все театры реакционны,Если время не дышит там! ‹3›Я не знаю, зачем, кто виной этой драмы, —Тот, кто выдумал это – наверное, слеп! —Чтоб под боком у чудной, спокойнейшей «Камы»Создавать драматический этот вертеп.Утомленные зрители, молча кутаясь в шубы,Жгут костры по ночам, бросив жен и детей,Только просят билетика посиневшие губы,Только шепчут таинственно: ‹«Юбилей, юбилей…»›О, ужасная очередь из тоскующих зрителей!Тянут руки – и женщина что-то пишет впотьмах…Мне все это знакомо: я бывал в вытрезвителе —Там рисуют похожее, только там – на ногах.И никто не додумался, чтоб работники «Камы»Оставалися на ночь – замерзавших спасать!… Но теперь всем известно, кто виной этой драмы:Это дело Любимова, а его – поздравлять! ‹4›На Таганке я раньше знал метро и тюрьму,А теперь здесь – театр, кто дошел,докумекал?Проведите, ‹проведите меня к нему —Я хочу видеть этого человека!›Будто здесь миллион электрических вольт,А фантазии свет исходил не отсюда ль?Слава ему, пусть он не Мейерхольд —Чернь его любит за буйство и удаль.Где он, где? Неужель его нет?Если нет, я не выживу, мамочка!Это теплое мясо носил скелетНа общипку Борис Иванычу.Я три года, три года по кинам блуждал,Но в башку мою мысль засела:Если он в дали дальние папу послал —Значит, будет горячее дело.Он три года, три года пробивался сквозьтьму,Прижимая, как хлеб, композиции к векам…Проведите, пров‹едите меня к нему —›Я хочу поздравить ‹этого человеках›.‹1967›‹К 40-ЛЕТИЮ О. Н. ЕФРЕМОВА›Вот Вы докатились до сороковых…Неправда, что жизнь скоротечна:Ведь Ваш «Современник» – из «Вечно живых»,А значит, и быть ему – вечно!На ты не назвать Вас – теперь Вы в летах,В царях, в королях и в чекистах.Вы в цвет угадали еще в «Двух цветах»,Недаром цветы – в «Декабристах»! Живите по сто и по сто пятьдесят,Несите свой крест – он тяжелый.Пусть Вам будет сорок – полвека подряд!Король оказался не голый.‹1967›Н. ГРИЦЮКУМне – не-стрелю и акыну —Многим в пику, в назиданье,Подарили Вы картинуБез числа и без названья.Что на ней? Христос ли, бес ли?Или мысли из-под спуду? Но она достойна песни.Я надеюсь, песни будут.22 августа 1968‹К ПЯТИЛЕТИЮ ТЕАТРА НА ТАГАНКЕ›‹1›В этот день мне так не повезло —Я лежу в больнице, как назло,В этот день все отдыхают,Пятилетие справляютИ спиртного никогдаВ рот не брать торжественно решают.В этот день не свалится никто,Правда, Улановский выпьет сто,Позабыв былые раны,Сам Дупак нальет стаканыИ расскажет, как всегда,С юмором про творческие планы.В этот день – будь счастлив, кто успел!Ну а я бы в этот день вам спел,В этот день, забыв про тренья,Нас поздравит Управленье,Но «Живого» – никогда,Враз и навсегда без обсужденья.‹2›Идут «Десять дней…» пять лет подряд,Есть надежда, пойд‹у›т и шестой.Пригнали на «Мать» целый взвод солдат,Вот только где «Живой»?Но голос слышится: «Так- так-так, —Не ясно только чей, —Просмотрит каждый ваш спектакльКомиссия врачей, ткачей и стукачей».‹3›«Антимиры » пять лет подрядИдут, когда все люди спят,Но не летят в тартарарыКороткие «Антимиры»[И в сентябри, и в декабри!]Прекрасно средь ночной порыИграются «Антимиры», —И коль артисты упадут —На смену дети им придут,Армейский корпус приведут.Спектакль – час двадцать, только вотВдруг появился Мокинпотт…Эй, Мокинпотт, куда ты прешь?Но пасаран, едрена
