скандал.А он все кричал: «Кто ‹это› сказал?!Мне этот же голос число подсказал!..» —Стрельнул себе в рот – и тотчас замолчал.Не стало бедняги, и жаль капитал.‹Между 1966 и 1971›* * *Вот я выпиваю,потом засыпаю,Потом просыпаюсь попить натощак, —И вот замечаю:не хочется чаю,А в крайнем случaе – желаю коньяк.Всегда по субботаммне в баню охота,Но нет – я иду соображать на троих…Тут врали ребяты,что – есть телепаты.И даже читали в газете про их.А я их рассказуповерил не сразу, —Сперва я женился – и вспомнил, ей-ей:Чтоб как у людей яжелаю жить с нею, —Ан нет – все выходит не как у людей! У них есть агентыи порпациенты —Агенты не знаю державы какой, —У них инструменты —магнитные ленты,И нас они делают левой ногой.Обидно, однако, —вчера была драка:Подрались – обнялись, – гляжу, пронесло.А aгент внушает:«Добей – разрешаю!»Добил… Вот уже восемь суток прошло.Мне эта забавасовсем не по нраву:Пусть гнусности мне перестанут внушать!Кончайте калечитьлюдям кажный вечерИ дайте возможность самим поступать!‹Между 1966 и 1971›* * *Сколько великих выбыло!Их выбивали нож и отрава…Что же, на право выбораКаждый имеет право.‹1971›* * *В восторге я! Душа поет!Противоборцы перемерли,И подсознанье выдаетОбщеприемлемые перлы.А наша первая пластинка —Неужто ли заезжена?Ну что мы делаем, Маринка!Ведь жизнь – одна, одна, одна!Мне тридцать три – висят на шее.Пластинка Дэвиса снята.Хочу в тебе, в бою, в траншее —Погибнуть в возрасте Христа.А ты – одна ты виноватаВ рожденье собственных детей! Люблю тебя любовью брата,А может быть – еще сильней!‹1971›* * *Отпишите мне в Сибирь, я в Сибири!Лоб стеною прошиби в этом мире!Отпишите мне письмо до зарплаты,Чтоб прочесть его я смог до питья- то.У меня теперь режим номер первый —Хоть убей, хоть завяжи! – очень скверный.У меня теперь дела ох в упадке,То ли пепел, то ль зола, всё в порядке.Не ходите вы ко мне, это мало,Мне достаточно вполне персонала.Напишите мне письмо поправдивей,Чтоб я снова стал с умом, нерадивый.Мне дают с утра яйцо, даже всмятку,Не поят меня винцом за десятку,Есть дают одно дерьмо – для диеты…Напишите ж мне письмо не про это.‹1971›* * *Ядовит и зол, ну словно кобра, я —У меня больничнейший режим.Сделай-ка такое дело доброе —Нервы мне мои перевяжи.У меня ужасная компания —Кресло, телефон и туалет… Это же такое испытание,Мука и… другого слова нет.Загнан я, как кабаны, как гончей лось,И терплю, и мучаюсь во сне.У меня похмелие не кончилось — У меня похмелие вдвойне.У меня похмелье от сознания,Будто я так много пропустил…Это же моральное страдание!Вынести его не хватит сил.Так что ты уж сделай дело доброе,Так что ты уж сделай что- нибудь.А не то – воткну себе под ребра яНож. И всё, и будет кончен путь! ‹1971›* * *«Я б тоже согласился на полет,Чтоб приобресть благa по возвращенье! —Так кто-то говорил. – Да, им везет!..»Так что ж он скажет о таком везенье?Корабль «Союз» и станция «Салют»,И Смерть – в конце, и Реквием – в итоге…«СССР» – да, так передаютЧетыре буквы – смысл их дороги.И если Он живет на небеси,И кто-то вдруг поднял у входа пологЕго шатра. Быть может, он взбесил Всевышнего.Кто б ни был – космонавт или астролог…Для скорби в этом мире нет границ,Ах, если б им не быть для ликованья!И безгранична скорбь всех стран и лиц,И это – дань всемирного признанья…‹1971›* * *Жизнь оборвет мою водитель-ротозей.Мой труп из морга не востребует никто.Возьмут мой череп в краеведческий музей,Скелет пойдет на домино или в лото.Ну всё, решил – попью чайку да и помру:Невмоготу свою никчемность превозмочь.Нет, лучше пусть все это будет поутру,А то – лежи, пока не хватятся, всю ночь.В музее будут объегоривать народ,Хотя народу это, в общем, все равно.Мне глаз указкою проткнет экскурсоводИ скажет: «Вот недостающее звено».Иль в виде фишек принесут меня на сквер,Перетряхнут, перевернут наоборот,И, сделав «рыбу», может быть, пенсионерМеня впервые добрым словом помянет.Я шел по жизни, как обычный пешеход,Я, чтоб успеть, всегда вставал в такую рань…Кто говорит, что уважал меня, – тот врет.Одна… себя не уважающая пьянь.‹1971›* * *В голове моей тучи безумных идей — Нет на свете преград для талантов!Я под брюхом привыкших теснить лошадейМиновал верховых лейтенантов.… Разъярялась толпа, напрягалась толпа,Нарывалась толпа на заслоны —И тогда становилась толпа на попа,Извергая проклятья и стоны.Дома я раздражителен, резок и груб, —Домочадцы б мои поразились,Увидав, как я плакал, взобравшись на круп, — Контролеры – и те прослезились.Столько было в тот миг в моем взгляде на мирБезотчетной отчаянной прыти,Что, гарцуя на сером коне, командирУдивленно сказал: «Пропустите!»Он, растрогавшись, поднял коня на дыбы —Аж нога ускользнула из стремя.Я пожал ему ногу, как руку судьбы, — Ах, живем мы в прекрасное время!Серый конь мне прощально хвостом помахал,Я пошел – предо мной расступились;Ну а мой командир – на концерт поскакалМузыканта с фамилией Гилельс.Я свободное место легко разыскалПосле вялой незлой перебранки, —Всё не сгонят – не то что когда посещалПресловутый Театр на Таганке.Тесно здесь, но тепло – вряд ли я простужусь,Здесь единство рядов – в полной мере!Вот уже я за термосом чьим-то тянусь —В нем напиток «кровавая Мэри».Вот сплоченность-то где, вот уж где коллектив,Вот отдача где и напряженье!Все болеют за нас – никого супротив, — Монолит – без симптомов броженья!Меня можно спокойно от дел отстранить —Робок я перед сильными, каюсь, —Но нельзя меня силою остановить,Если я на футбол прорываюсь!1971* * *Может быть, моряком по призваниюБыл поэт Руставели Шота… По швартовому расписаниюЗанимает команда места.Кто-то подал строителям мудрый совет —Создавать поэтический флот.И теперь Руставели – не просто поэт,«Руставели» – большой теплоход.А поэта бы уболтало бы,И в три бала бы он померк,А теперь гляди с верхней палубыЧерный корпус его, белый верх.Непохожих поэтов сравнить нелегко,В разный срок отдавали концыРуставели с Шевченко и Пушкин с Франко…А на море они – близнецы.О далеких странах мечтали иВот не дожили – очень
