Смех фру Линдстром снял напряжение.
— Но вы хорошая актриса, мисс Эшертон. Я поверила, что повилась фрекен Бедфорд. И все поверили.
Но тогда откуда этот шок, словно появление Виллы им удивительно и неприятно?
— Стало только хуже, — пожаловалась Грейс Польсону, разливая напитки по бокалам.
— Что именно?
— Да вся эта неясность.
— Все ещё впереди, — буркнул Польсон.
— О чем вы?
— Они подвыпьют и разговорятся. Подождем, что-нибудь узнаем.
И что-то новое они услышали раньше, чем ожидали.
— Грейс, хотите следующий уикэнд провести у нас? — спросила Эбба. — Когда-нибудь вы были в старой шведской усадьбе?
— Только в замке Гипсхолм.
— У нас не замок, но усадьба старая, восемнадцатого века. Я думаю, вам будет интересно. Поедете?
— С удовольствием, — воскликнула Грейс.
— Чудесно. Мы живем недалеко от Сигтуна. Свен с Ульрикой приедут на обед, если вы не хотите, чтобы было очень тихо.
— Нет, не хочу, — кивнула Грейс. Ей так хотелось, чтобы Эбба пригласила Польсона!
Тот только загадочно посмотрел на нее.
— Стоит ли мне принимать приглашение?
— Конечно. Почему нет?
— Пусть она свозит вас в Упсалу. Там прекрасный университет. И собор.
— Вы сами можете это сделать, — ответила Грейс.
— С вами было бы куда приятнее.
— Прекрасно. Оставьте это мне. И поезжайте в лес.
— В лес?
— Лес тянется на многие мили вокруг имения ван Стерна. И ещё там есть озеро. Сигтуна прелестна. Но не в это время года.
— Надеюсь, дождя не будет? — Грейс подавила дрожь. — Что-то меня туда уже не тянет. И надеть нечего…
— Поищите у Виллы.
— Да, пожалуй. Она и слова не скажет. На всякий случай можно оставить записку, если она вдруг вернется.
Но надобность в записке отпала, потому что вдруг пришло письмо от Виллы. Его переслала в Стокгольм отец Грейс. Штемпель оказался неразборчивым, но дата на письме — недельной давности. И никакого обратного адреса.
«Милая Грейс!
Ты, видимо, удивлена, почему я не написала, но у нас с Густавом были причины для беспокойства. Густав все ещё занят утомительным процессом развода, а я по-прежнему жду, когда мы все официально оформим. Сама понимаешь, кое-что уже стало заметно, и теперь остается только мечтать все-таки успеть под венец.
Но ничего, Густав со мной и яя его обожаю. Не беспокойся за меня, ещё увидимся до того, как ты станешь тетей… Приезжай к нам в Швецию — сама увидишь.
Любящая тебя Вильгельмина.»
— Опять Вильгельмина! Снова! — Грейс тыкала в письмо дрожащим пальцем, втолковывая Польсону. — Давным — давно мы с ней договорились, что если вдруг понадобится помощь, она подпишется полным именем. Об этом кроме нас никто не знает. Значит я права, и она попала в беду!
— Вполне возможно, что с разводом не вышло и она осталась без мужа.
— Не в этом дело. Это просто крик о помощи.
— Похоже, происходит что-то посерьезнее, — задумчиво кивнул Польсон.
У Грейс кивнула пересохли губы. Прежде она тревожилась, сейчас перепугалась.
Польсон изучал штемпель.
— Упсала…
— Уверены?
— Да, вот «У», вот «п» и на конце. Пожалуй, в маленьком университетском городке нетрудно найти англичанку в положении? Вы сомневаетесь?
— Штамп на письме совсем не значит, что Вилла там живет. Она может быть где угодно, хотя бы в загородном домике.
— И ездить в город, чтобы отвезти письмо на почту и позвонить Синклерам?
Грейс печально покачала головой.
— Я думаю, Густав сам написал это письмо и отвез на почту. Он знает её почерк, её стиль, но не знает о секретной подписи. Вилла думает, я все ещё в Англии. Но что я могла бы сделать там, если и здесь ни на что не способна?
Польсон смотрел на неё с восхищением.
— Умница, Грейс. Быть вам великой писательницей. Значит, Вилла не знает, что вы в Стокгольме, но Густав знает. Верно? Он встревожен вашей активностью и поэтому послал письмо в Англию, рассчитывая, что его перешлют вам сюда.
— Похоже!
— Но он не знает про подпись. Все преступники попадаются на таких мелочах.
— Преступники?
— А разве можно считать его честным человеком?
Грейс всплеснула руками.
— Господи, Польсон, что же нам делать? Может, он прячет Виллу, чтобы заставить избавиться от ребенка?
— Полагаю, дело серьезнее. И это меня беспокоит.
— Меня тоже.
— Синклерам больше не звонили?
— Если верить Кэт, нет. Но она вообще считает, что дети все придумали.
— Да… Вам нужно ехать к ван Стернам.
— Полагаете?
— Я думаю, так лучше. А там смотрите и слушайте. Скучно вам не будет. И попытайтесь напроситься к Бейкам.
Грейс поморщилась. На удовольствие рассчитывать не приходилось. Эбба с её непререкаемой уверенностью, старинное поместье, где полно темных лестниц и старых портретов, дом в духе Стриндберга. И мрачный лес, стылое озеро, воющий ветер и серое небо с тяжелыми снеговыми тучами…
Грейс вздрогнула.
— Что за страна! Как хочется тепла! Польсон, сделайте хоть что-нибудь, чтобы стало потеплее!
Он крепко сцепил руки за её спиной, и Грейс почувствовала не только их силу, но и нежность.
— Пока вы будете наслаждаться обедом у барона, я сделаю гораздо больше.
Но что — он говорить не стал.
10
Эбба приехала за Грейс на белом «мерседесе», едва не сбив при этом капитана Моргенсона.
— Скоро в море? — спросила Грейс капитана, вежливо уступившего ей дорогу.
— Да, скоро. Но я надеюсь увидеть вас снова.
Грейс сочла это простой любезностью.
Фру Линдстрем была с Эббой весьма почтительна, даже раболепна.
— О, фрекен Эшертон, как я вам завидую! Уикэнд на природе — как это замечательно!
