Эмма Голдрик
Летняя буря
Глава 1
Мисс Клодия Сильвия сорок лет проработала секретаршей у президента рыболовной компании «Этмор». Начинала она за шесть лет до рождения теперешнего президента, чей гневный голос доносился сейчас до ее слуха. Клодия опустила голову и пожалела, что соединила его по телефону. Молодой Фил Этмор владел необыкновенно богатой лексикой, по большей части непечатной. Уловив знакомый треск вырываемого из розетки телефонного провода, Клодия спокойно прикрыла чехлом компьютер, засунула папку с входящими документами поглубже в письменный стол и встала, недоумевая, почему после всех скандалов, разразившихся в последние месяцы, она не предложила Шарлотте Макеннали перезвонить в начале следующего века.
Но по крайней мере одной неприятности удалось избежать – на этот раз он не выкинул телефонный аппарат в окно. С этой мыслью она выбежала из приемной, свернула направо по коридору и юркнула на всякий случай в кладовую уборщицы. И как раз вовремя, так как шеф словно вихрь пронесся по холлу, крича на лифтера.
– Я прибью эту чертову бабу, – бормотал про себя Фил Этмор, усаживаясь в новый «порше» и с ревом выезжая из гаража, – а может, это слишком жирно для нее. – И он резко повернул руль.
С полсотни гудков громко сигналили, пока он втискивался в транспортный поток. Дорога была скользкой после раннего дождя, пролившегося на Новую Англию. Из порта неподалеку тянуло запахом сырости и морской воды. Несколько чаек, отдыхавших на пролетах старого моста, с недовольным видом взметнулись в воздух и полетели к морю. Позади Фила раздался сигнал. Он повернулся и посмотрел на следовавшую за ним машину, колеса которой едва не врезались в опору пирса, отчего настроение Фила слегка улучшилось, но только слегка.
Выруливая вниз к перешейку, он рисовал в воображении изощренные пытки. Может, кипящее масло? Или распятие? Господи, как такой пигалице удалось нарушить всю его жизнь? Два месяца, если не больше, эта скрипачка Шарлотта Макеннали была как бельмо у него на глазу, ущемляла его чувство собственного достоинства. Он снизил скорость у понтонного моста, соединяющего Норманс-Айленд с материком. Мост был временным сооружением, построенным сразу после урагана 1937 года. Доски дрожали и трещали под тяжестью машины. Вот уже пятьдесят лет члены городского управления обещали построить новый, однако на острове Норманс-Айленд площадью всего в тридцать шесть акров, находившемся в ста ярдах от береговой линии города Фэрхейвен, стояли всего только два дома. У города же были более срочные дела.
Когда Фил подъехал к дому, из-за облаков показалось солнце. Типичные для Кейп-Кода [1] коттеджи стояли едва в ста ярдах друг от друга на вершине небольшого холма. Вокруг домов было открытое, заросшее травой пространство с редкими, чахлыми деревьями. Остальная часть острова представляла собой песчаную дюну, отлого спускавшуюся к заливу. Во время весеннего прилива, в полнолуние, почти весь остров оказывался под водой, обычно же он был одним из лучших пляжей в штате.
У цепной ограды восьми футов высотой была припаркована полицейская машина. Это в последнее время уже стало привычным. Ограда служила границей между двумя земельными владениями. На крыше автомобиля медленно вращалась красно-синяя мигалка. Шарлотта Макеннали сидела на верхних ступенях своего крыльца.
– Как же ты сразу ее не узрел? – пробормотал про себя Фил, резко затормозив на узкой грязной дороге. – Еще эти огненно-рыжие волосы пылают на солнце! Хорошо бы повыдергивать их по одной волосинке. – Мысль показалась ему прекрасной. Он снова ударил кулаком по рулю, изо всех сил стараясь сдержать гнев. – В конце концов, я достаточно известный бизнесмен, – сказал он себе под шум затихающего двигателя. – Почему я позволяю этому маленькому чудовищу изводить меня?
– Вы скучный и напыщенный, – заявила она во время последней стычки. – По вашему костюму я могу определить, в каком вы настроении.
Он заскрежетал зубами. Допустим, он немного консервативен, но напыщен?.. Выходит, кипящее масло – это слишком легкое для нее наказание. Выпотрошить и четвертовать – вот что надо сделать!
С этой приятной мыслью, едва ли не улыбаясь, Фил вылез из машины.
– Ну-с? – спросил он.
Патрульный полицейский, хоть и был вооружен и весьма внушителен, с осторожностью приблизился к Филу.
– Она говорит, что это снова ваш проклятый любимец.
– Она говорит? Мой проклятый любимец?
– Так она выражается. Ваш любимец и ее скрипка Гварнери.
– О Боже!
Фил Этмор поборол свой гнев и вернулся к действительности. Ее концертная скрипка Гварнери? Она почти такая же ценная, как Страдивари. Стоит тысячи, и заменить ее сейчас невозможно. На этот раз каша заварилась нешуточная! Придется быть дипломатичным. От этой мысли его передернуло.
– Сэм съел скрипку?
– Я точно не знаю, вам лучше спросить у нее, мистер Этмор. И пожалуйста, поаккуратней. Лейтенант говорит, что, если между вами снова будет потасовка, мне придется вас обоих забрать и посадить в одну камеру.
– Он садист, ваш лейтенант, – проворчал Фил. – О'кей, я с ней поговорю. Но не понимаю, почему я должен бояться рыжей особы ростом в пять футов и шесть дюймов?
– Наверное, не должны. – Полицейский был ростом в шесть футов, но на Фила смотрел снизу вверх. – И все же я бы поостерегся: у нее в руках бейсбольная бита.
– О Господи. И вы не отняли у нее эту штуку?
– На биту лицензия не нужна, и она на своей территории, мистер Этмор.
– Как может такая аппетитная женщина быть такой чертовски неудобоваримой? – пожаловался Фил.
Полицейский пожал плечами и привалился к кузову патрульной машины. Минута потребовалась Филу Этмору, чтобы одернуть рубашку и поправить галстук. Силы небесные, выговаривал он себе с отвращением, всего шесть недель прошло, как он заставил капитулировать федеральную рыболовную службу. Почему же он так боится эту.., ну да ладно – эту пигалицу? Ему очень хотелось оказаться у себя в гостиной и пропустить для храбрости глоток бренди, но времени на это не было. Он распрямил плечи и решительно зашагал вперед, пока не дошел до ограды.
– Ни шагу дальше! – Она встала и двинулась на него, неловко держа биту в согнутой руке.
Фил остановился и перевел дух. Ему было видно, как бита описывает большие круги: очевидно, Чарли Макеннали понятия не имела о бейсболе, но, как усвоил Фил со времен службы в морской пехоте, такие как раз и могут уложить вас замертво – ненароком, конечно.
Он переступил одной ногой границу, разделявшую их участки. Бита нацелилась ему в живот, и тут, несмотря на все свои дипломатические намерения, он взорвался:
– Вы звонили мне, и я пришел. Черт возьми, что случилось на этот раз?
– Только не ступайте на мою территорию. – Она нарочито растягивала слова, хриплый, низкий голос дрожал.
Что это: страсть или злоба? Фил убрал ногу.
Рыжие вьющиеся волосы нимбом поднимались вокруг ее круглого лица с чистой бледной кожей и полоской веснушек у носа. Легкий голубой свитер облегал восхитительно нежные изгибы фигуры, полосатые брюки плотно обтягивали округлые бедра. «И все пропадает зря у этой скрипачки, – сказал себе Фил. – Кричать хочется от возмущения! Потрясающий получился бы стриптиз!»
– Ну? – спросила она.
– Что «ну»?
– Я все объяснила вам по телефону. Или вы снова бросили трубку?
Она сделала два шага к нему. Не слишком стесненная свитером маленькая грудь соблазнительно подрагивала, и Фил не мог отвести от нее взгляда. «Вот было бы интересно...» – подумал он, но она
