— И что ты сказала маме?
Мэгги улыбнулась. Элен немедленно бросилась бы в атаку, услышь она, что кто-то назвал её мамой.
— Я сказала, что ты мой друг, арендовавший в этом здании офис. Сейчас срок аренды истёк и ты работаешь на меня.
От удивления Тимоти открыл рот, и Аннабелла едва не засунула туда маленький пальчик.
— Да, во многом мы должны оставаться честными, не так ли? — сказал он изменившимся голосом.
— Думаю, каждый из нас знает, что лучше сказать своим родственникам, — ответила она. — Мы делаем то, что должны делать.
Тимоти закрыл глаза, когда Аннабелла стала трогать его ресницы.
— Я уже говорил тебе, что не ожидаю никакой платы. Ты делаешь очень много, я — тоже. Так как насчёт пиццы?
Вечер в одиночестве, наполненный беспокойством за Аннабеллу, не слишком привлекал Мэгги.
— О'кей, Тимоти. Было бы неплохо встряхнуться.
Она задохнулась от удивления, когда Тимоти неожиданно опустился на один из ярких ковров, держа в руках малышку.
— Что вы делаете?
Он лёг на спину и подмигнул ей.
— Играем.
Мэгги смотрела на них, и ей казалось, что она наблюдает схватку борцов.
— Нам нужно поговорить о деле.
— Нет, красавица, только не это, — запротестовал он, перекатываясь с боку на бок и держа при этом Аннабеллу на груди. — Вот это приём!
Мэгги сердилась.
— Хватит! Прекратите!
— Хорошо, Мэгги. Ты можешь быть судьёй. Но следи, чтобы схватка была честной. Скажи малышке, чтобы она перестала кусаться.
Мэгги с изумлением смотрела, как Аннабелла легонько вонзила крошечные белые зубки в руку Тимоти.
— Эй, что ты делаешь, это же не шоколад! — воскликнул он, смеясь.
Мэгги подвинула свой стул поближе к ним.
— Я не смогла обнаружить следов Дарлы Фей, — сказала она, надеясь на внимание.
— Проклятие!
— Как ты думаешь, что это значит? Тимоти неотрывно смотрел на ребёнка. Потом поднял колени, посадил девочку себе на ноги и стал качаться на спине. Аннабелла вцепилась в мягкую майку и радостно визжала.
Мэгги сжала кулаки. Как он мог быть таким обаятельным и тут же становиться таким невыносимым?
— Может быть, мы все-таки сможем поговорить, пока вы играете? — раздражённо спросила она.
— Безусловно, — согласился он. — Если ты присоединишься к нам.
— Зачем?
— Будет весело.
Она с неодобрением смотрела на шумную парочку, а затем сдалась и опустилась на колени. Аннабелла радостным криком поприветствовала её.
— Хорошо, давай поговорим.
— Ты когда-нибудь замолкаешь, Мэгги? — спросил Тимоти хрипловатым голосом.
Мэгги обиделась бы, если бы его глаза не сверкали под длинными чёрными ресницами, как прозрачная морская вода, а его губы не притягивали бы к себе. Ему хотелось поцеловать Мэгги. Нет, Тимоти был полон решимости поцеловать её. Она тоже хотела его. Это чувство, взволновавшее её, оказалось для Мэгги полным откровением.
Вполне вероятно, это обоюдное влечение было просто естественным любопытством, желанием узнать человека, непохожего на других.
Эти мысли не покидали её, когда какая-то неведомая сила влекла Мэгги все ближе и ближе к Тимоти.
Но как же это происходило? Ведь Тимоти не касался её. Опустив глаза, она увидела, что он обеими руками держал девочку у себя на коленях. Аннабелла! Это она играла роль купидона! Ухватившись ручонками за прядь волос Мэгги, она тянула её к Тимоти.
Стоило ему коснуться губ Мэгги, как Аннабелла тут же разжала пальцы, и Тимоти прильнул к Мэгги со всею страстью. Он целовал её, как никто и никогда прежде: сильно, пылко, необыкновенно. Руки его ласкали её лицо, шею, грудь.
Тимоти понял, что Аннабелла сползла с его ног, и удивился, что девочка оказалась такой смышлёной. Он ещё крепче прижал к себе Мэгги, и та сладостно застонала, когда его рука коснулась её бедра. Обняв его за шею, Мэгги приподнялась, приоткрыла рот и отдалась во власть поцелуя Тимоти.
Любовная игра продолжалась, доставляя невыразимую радость и Мэгги, и Тимоти.
Наконец Мэгги отпрянула и вздохнула.
— Ну и ну! — довольно сказал Тимоти.
— А где же наша малышка? — Мэгги поднялась на ноги, одёргивая костюм и блузку. Она сделала несколько неловких шагов в сторону кабинета и вскрикнула.
Тимоти в ту же секунду оказался рядом с ней.
— Аннабелла снова принялась за шоколад! — сказала она через плечо и бросилась забирать у девочки вазочку с конфетами. — Дорогая моя, как ты узнала, что я положила сюда конфеты? И как тебе удалось достать их?
Аннабелла топала ножками по полу. Измазанное шоколадом лицо светилось улыбкой.
— Чо-чо, — повторяла она.
— Тебе следует попробовать сказать «мама», — нежно произнесла Мэгги. — Тимоти, мне нужны салфетки.
Он взял с полки коробку, передал её Мэгги и опустился в кресло, стоявшее поблизости.
— Итак, никаких следов Дарлы, да? — спросил он, любуясь женщиной и ребёнком. — Странно.
— Не трогай меня липкими пальцами, — смеясь, говорила Мэгги Аннабелле, когда та протянула руки к рыжим волосам Мэгги, спадавшим ей на лицо.
— Не забывайся, Мэгги, мы говорим о деле, — подшучивал над ней Тимоти.
— Я проверила везде. — Она повернулась к нему. — Телефонная станция, городская справочная, почта, служба регистрации автомобилей, налоговые службы, записи о регистрации брака. Ничего. Я…
Тимоти коснулся пальцами её губ, когда заметил, что ручка входной двери поворачивается. Мэгги посмотрела в сторону приёмной и увидела чью-то тень за матовым стеклом двери.
Тимоти, тут же поднявшись, заслонил собой Мэгги и Аннабеллу. Дверь распахнулась.
Мэгги откинула назад волосы и поздоровалась с посетителем:
— 0-Оу-Оуэн… привет. — Вскочив на ноги, она выбежала в приёмную.
Тимоти краем глаза взглянул на гостя и наклонился, чтобы взять ребёнка.
— Что здесь происходит, Мэгги? — удивлённо спросил Оуэн Фортескью.
Мэгги намеренно подвела его к столу Дженны. Отсюда он не мог видеть кабинет, заполненный вещами Тимоти Райана.
— Просто развлекаю клиента, — ответила она несколько неуверенно.
— В нашей фирме тоже много клиентов, — холодно заметил Оуэн, — которых мне по долгу службы приходится развлекать. Но я никогда не снимал для этого туфель и не валялся на полу.
— Оуэн, ребёнок играет на полу, а этот ребёнок и есть мой клиент.
— И… — Его серые глаза с пренебрежением смотрели на мужчину с ребёнком на руках.
— Оуэн Фортескью, это — Тимоти Райан. Он частный детектив. Сейчас работает вместе со мной.
Тимоти подошёл к ним и свысока посмотрел на щегольски одетого мужчину.
— Дверь была закрыта, Оуэн. Мы не слышали вашего стука.
