его горла, сразу заставило его вернуться к заданной теме.
– Это очень трудно объяснить, – ответил он. – Ходы в этом здании настолько запутаны, что без плана рассказать невозможно.
Сидон и воин переглянулись. Мгновение спустя Сидон, видимо, принял какое-то определенное решение. Он слегка отвел руку и поставил полузадохнувшегося, ошеломленного всем происходившим коменданта на ноги.
– Веди нас к пленнику! – сказал он тоном, не допускавшим никаких возражений. – И помни, что если ты вздумаешь позвать кого-нибудь себе на помощь, то мой меч пронзит тебе глотку прежде, чем ты успеешь произнести хоть один звук. Твоя жизнь в наших руках и зависит целиком от твоего повиновения.
Комендант беспомощно посмотрел вокруг и, пожав плечами, двинулся к двери.
– Предупреждаю, – сказал он, – что в той комнате, где находится сейчас пленник, есть специально приставленный стражник. Не вините меня, если он вздумает поднять тревогу.
– На этом нас не проведешь, голубчик! – отозвался Сидон. – Ты начальник, и твое распоряжение должно быть для него законом. Ты отвечаешь также и за поведение стража. Ну, показывай дорогу!
Пройдя несколько кривых запутанных коридоров и по открытой галерее, комендант, сопровождаемый по пятам Сидоном и воином, остановился перед массивной бронзовой дверью, запертой на два тяжелых засова.
– Вот этот пленник! – сказал комендант, дрожащими руками отодвигая засовы.
Едва дверь распахнулась перед пришедшими, как воин бросился к стоявшему у дверей стражнику, чтобы вставить ему кляп, а Сидон, убедившись сначала, что комендант не намерен пытаться поднять тревогу, устремился к стоявшему в углу освещенному бледным светом масляной лампады низкому ложу, на котором лежал забывшийся на несколько мгновений Хирам.
Проснувшись от прикосновения его руки, Хирам не сразу пришел в себя.
– Что такое? – пробормотал он. – Уже? Меня хотят вести на казнь? Ну, что ж. я готов!
– Вовсе нет, господин! – радостно отозвался Сидон. – Не на казнь, а на свободу! Неужели ты, о господин, не ждал своих верных слуг и друзей?
Хирам, не обращая внимания на сильную боль от раны, в один миг присел на ложе и в изумлении стал протирать себе глаза.
– Сидон! Ты? – воскликнул он наконец. – И ты, Тала, мой добрый соратник? – продолжал он с еще большим изумлением, увидев подходившего к нему воина. – Каким образом вы здесь? А где Офир? Где Фульвия!
– Фульвия здесь, вместе с нами, господин! – ответил Сидон.
– А Офир? Что с нею? Где она?
– Она жива, господин. Вот все, что я могу пока сказать о ней. Но об этом после. Сейчас нужно побыстрее выбираться отсюда.
Тала повернулся лицом к двери, и из груди его вырвался подавленный крик негодования.
– Негодяи! – прорычал он. – Они сбежали! В самом деле, ни коменданта, ни стражника в комнате уже не было. Воспользовавшись тем, что внимание заговорщиков было целиком устремлено на своего хозяина, комендант незаметно распутал связывающие его подчиненного веревки, и оба ускользнули незамеченными. В предчувствии какой-то большой опасности Сидон бросился к двери и отступил от нее с подавленным стоном…
Дверь была заперта снаружи тяжелым засовом. Освободители Хирама пособственней оплошности попали в ловушку.
– Мы погибли! – воскликнул горестно Тала. – Впрочем, Сидон, возьми Хирама под руку и следуй за мной без малейшего промедления. Может быть, нам еще удастся дойти до потайного хода.
Трое друзей вышли в какой-то широкий, но совершенно пустынный коридор, где их уже ждали вооруженные нумидийцы и Фульвия, которых они недавно оставили у тайного хода. Весь отряд, соблюдая могильную тишину, быстрым шагом двинулся к комнате коменданта, из которой был свободный выход к морю.
На пути им не попалась ни одна живая душа, но когда Тала, шедший во главе отряда, подскочил к двери в комнату коменданта и нажал на нее плечом, новый крик ярости сорвался с его уст: еще недавно открытая дверь не поддавалась.
– Заперта! – прорычал старый солдат, сжимая кулаки.
– Значит, мы попались! – ответил сквозь зубы Сидон. Нахмурив лоб, Тала несколько мгновений стоял неподвижно.
Вдруг его осенила какая-то мысль. Он принял твердое
решение: пробиться на свободу или погибнуть с оружием в
руках.
– За мной! – сказал он наконец. – Если мы не сможем спастись, то, по крайней мере, подороже продадим свою жизнь.
С этими словами он решительным шагом направился к узкой винтообразной каменной лестнице, уходившей куда-то вверх.
– Куда ты нас ведешь? – спросил его гортатор.
На одну из башен крепости, самую высокую во всем форте. Там мы сможем продержаться очень долго. В это мгновение издали донесся неясный гул.
– За мной! – решительно скомандовал Тала. – Я слышу крики! Не теряйте времени!
