– А ты знаешь, что еще случилось? Ты слышала, что произошло на складе прошлой ночью?
– Нет. А что случилось?
– Кто-то проник туда и вывел из строя все оборудование.
Джессика побледнела.
– Да. Все оборудование. К счастью, у нас была страховка, иначе мы были бы разорены. Я еще не знаю, как мы приведем все в порядок.
– Кто мог сделать это?
– Ты спрашиваешь меня? Я скажу, что это сделал Ник. И я отказываюсь допустить, что это мог сделать кто-либо другой, кроме этого футболиста. – Она подчеркнула слово «футболист», как будто оно означало крайнюю степень деградации. – Ник приехал из-за отца. Но я придумала, как его прогнать.
– И как же? – спросила Джессика, стараясь не выдать себя голосом.
– Я настою, чтобы Майкла передали из больницы на мое попечение. Я перевезу его сюда, и Ник не сможет его видеть.
– Вы не позволите Коулу видеться с отцом? – Джессика оглянулась на Марию. Та качала головой и смотрела в пол.
– Присутствие Ника не принесет Майклу ничего хорошего. Скорее наоборот. И как только Ник поймет, что не может видеть отца, он уедет. Так я избавлюсь от вето. – Изабелла встала. – Мария, принеси мои зеленый шерстяной костюм. Я еду в госпиталь.
Мария кивнула и вышла из комнаты.
– Да, Джессика, – добавила Изабелла. – Благодарю, что помогла вчера Шон с покупками.
Френк говорит, что она выглядела вполне прилично.
– Она выглядела прекрасно. Вы должны ее увидеть, миссис Каванетти.
– Я признательна тебе за труды. А теперь извини, я должка одеться.
Джессика вышла из дома. Она медленно дошла до небольшой часовни, которую построил Майкл Каванетти за много лет до ее рождения. Джессика взглянула на часовню и решила войти. Она была обеспокоена решением Изабеллы забрать мужа домой и лишить Коула возможности его видеть. Ей надо было подумать, и часовня была наиболее подходящим местом для этого.
Она открыла тяжелую деревянную дверь и вошла в маленькую оштукатуренную часовню. В дальнем конце, над алтарем, было стеклянное окно, с изображением святого Бенедикта, что-то записывающего в книгу. Ей всегда нравилось доброе выражение лица святого, в детстве она думала, что это Христос, пока Мария не поправила ее. Мария кудахтала над недостатками религиозного образования Джессики, заполняя пробелы в нем.
Майкл Каванетти построил часовню в память о брате, который был священником в Италии и погиб во второй мировой войне. Джессика смотрела на стеклянный ящик, в котором лежали одеяние, капюшон, пояс и четки брата Майкла – символ разрушенных надежд и разбивающей сердца трагедии. Стеклянная рака всегда значила для Джессики больше, чем все остальное убранство часовни.
Джессика обошла боковой придел и села на скамью слева. Она закрыла глаза и дала покою овладеть собой. Как может Изабелла быть такой жестокой к Коулу? Чем Джессика может помочь ему? Должна ли она вмешиваться в дела Каванетти.
Странное чувство овладело ею, оно было сильным и неожиданным, и как будто говорило, что она права, если попытается помочь Коулу. Она почувствовала себя плывущей по волнам мира и справедливости.
Джессика открыла глаза от удивления и увидела солнечный луч, пробивающийся сквозь желтое стекло окна, обливающий ее светом и теплом. Это и был ответ. Это было видение. Она улыбнулась собственной глупости. Ее ответ пришел от солнца, а не от высших сил.
Она поднялась как раз тогда, когда дверь часовни открылась. Вошла Мария и преклонила колени перед алтарем.
– Ты здесь, бамбина! Мне показалось, что я видела, как ты вошла сюда.
– Миссис Каванетти ушла?
– Да.
– Мы должны помочь Коулу. Мария кивнула:
– Да, но чем?
– Не знаю. Но она не права по отношению к Коулу. Эта статья в газете – просто куча вранья. А она всему поверила.
– Ей хочется верить, что Николо плохой. Она этого хочет!
Джессика положила руку на плечо Марии:
– Мария, если придумаешь, как ему помочь, дай мне знать. Только мы с тобой можем соединить Коула с отцом.
– Ах, Джессика, мое сердце так болит. – Мария приложила руки к щекам и покачала головой. – Бедный мистер Каванетти!
– Мы что-нибудь придумаем. Не волнуйся. – Она вывела Марию во двор. – А кстати, Мария, здесь появился монах.
– Появился?
– Да. Помнишь я говорила о монахе, бродящем вокруг винного завода? Я разговаривала с ним этой
