исповедаться перед смертью.
Бернардо поспешил к часовне. И распахнул ее дверь с последними словами утренней мессы: «Ite, messa est» . Он так торопился, что на пороге едва не столкнулся с дамой в черном, выходившей из часовни в сопровождении двух женщин. Бернардо отступил в сторону и прижался к стене, бормоча извинения.
Но дама не прошла мимо, а остановилась.
— С чего это вы спешите в часовню? ~ спросила она, ибо солдаты Толентино не жаловали вниманием храм божий.
— Меня послали за отцом Джироламо. Человек должен умереть, его надо исповедовать.
— Кто это? — Бьянка подумала, что в ночной стычке смертельно ранили кого-то из солдат гарнизона.
— Один из капитанов Борджа, Лоренцо Кастрокаро. Проник к нам этой ночью. И именно я, мадонна, задержал его.
Но последней фразы Бьянка де Фораванти не услышала. Она отступила назад, оперлась рукой на колонну. Лицо ее побледнело, как полотно.
— Как… как вы сказали, его зовут?
— Лоренцо Кастрокаро — капитан Борджа, — повторил Бернардо.
— Лоренцо Кастрокаро? — в ее устах имя и фамилия прозвучали иначе.
— Да, мадонна.
Внезапно она схватила его за руку.
— Он ранен… смертельно?
— Нет, он не ранен. Но должен умереть, потому что взят в плен. Мессер Толентино распорядился сбросить его со стены. А мы посмотрим, сможет ли он летать. Он захотел…
Бьянка в ужасе отпрянула от него и оборвала на полуслове:
— Проводите меня к кастеляну.
Бернардо недоуменно воззрился на нее.
— А как же священник?
— Попробуем обойтись без него. Проводите меня к кастеляну.
И столь властным был ее голос, что ослушаться Бернардо не решился. Поклонился, что-то пробормотав в бороду, повернулся и вновь вышел в арку, а затем во внутренний двор. Бьянка и ее женщины последовали за ним.
Мессер Лоренцо аж вздрогнул, увидев ее, щеки его зарделись румянцем, ибо заботами Чезаре Борджа он и понятия не имел, что Бьянка находится в Сан-Лео.
На мгновение она застыла, а затем, обогнав Бернардо, поспешила к кастеляну.
Толентино склонился в глубоком поклоне, а затем коротко объяснил, что происходит.
— Это — молодой авантюрист, мадонна, которого мы схватили на территории замка прошлой ночью. Он — капитан армии Борджа.
Бьянка вновь посмотрела на пленника, перевела взгляд на кастеляна.
— Как он проник сюда? — голос ее звенел, словно натянутая струна.
— Забрался по южному склону, рискуя свернуть себе шею.
— Ради чего?
— Мы не знаем, — признался Толентино. — А он ничего не говорит. Когда его взяли в плен, он прикинулся послом герцога Гвидобальдо, но мы вывели его на чистую воду. Он прикрылся именем герцога, чтобы избежать заслуженного наказания.
И кастелян пересказал цепочку логических умозаключений, приведших его к выводу, что мессеру Лоренцо не было нужды тайком проникать в замок, если герцог Гвидобальдо действительно послал его к защитникам Сан-Лео с требованием капитулировать.
— Но даже если его послал Борджа, он мог и не лезть по южному склону, рискуя, как вы только что сказали, свернуть себе шею.
— Это слишком поспешное заключение, мадонна, К стене можно добраться лишь по южному склону. Обойти замок по периметру невозможно.
— Но вы хоть можете предположить, ради чего он пробрался к нам?
— Ради чего? Цель, разумеется, ясна — сдать замок в руки Борджа, — столь очевидные вопросы начали выводить Толентино из себя.
— У вас есть доказательства? — Бьянка чуть возвысила голос.
— Да что тут доказывать? — взвился Толентино. Очень уж он не любил, когда женщины лезли в мужские дела. — Когда вы подошли, мы как раз собирались сбросить его со стены, — подвел он черту под разговором.
Но Бьянка отступать не собиралась.
— Вы не шевельнете и пальцем, пока не подкрепите ваши слова доказательствами, — резко ответила она, как бы напоминая своим тоном, что Сан-Лео принадлежит ей, а он — всего лишь кастелян.
Толентино надулся, потом пожал плечами.
— Как вам будет угодно, мадонна. Однако посмею напомнить вам о своем богатом опыте в подобных вопросах. Мне кажется, что мои действия не противоречат здравому смыслу.
Бьянка смело встретилась взглядом с бывалым воином.
— Факты, господин кастелян, всегда стояли выше опыта.
У Толентино отпала челюсть.
— То есть вы знаете, почему он появился здесь?
— Возможно. — и она повернулась от остолбеневшего кастеляна к не менее изумленному пленнику.
Шагнула к мессеру Лоренцо, синие глаза которого лихорадочно заблестели. Он пытался решить загадку, таящуюся в словах Бьянки, ибо перед ним вновь забрезжила надежда на спасение.
Наверное, мессер Лоренцо может показаться некоторым читателям злодеем. И уж конечно, не романтическим героем, потому что думал он в этот момент лишь об одном: как обратить в свою пользу интерес, проявленный к нему Бьянкой. Но если мысли его не несли в себе ничего героического, чисто человеческого в них хватало с лихвой, да по существу мессер Лоренцо был обыкновенным человеком. Доказательства тому читатель наверняка нашел на предыдущих страницах.
И любовь не к ней, но к себе, жажда жизни, свойственная молодости, подсказала ему, как отвести нависшую над ним угрозу. Однако не след думать о нем хуже, чем он того заслуживает. Все-таки он давно заглядывался на мадонну Бьянку, но полагал, что он ей не чета.
Заговорила мадонна Бьянка после короткой паузы.
— Вас не затруднит подняться со мной на стены, мессер Лоренцо?
Лицо Кастрокаро полыхнуло огнем, тут же подошел он с Бьянке, которая оперлась о его руку.
Толентино еще раз попытался вмешаться.
— Одумайтесь, мадонна.
Но свободной рукой она отмахнулась от кастеляна, как от назойливой мухи. Действительно, кто он такой, чтобы давать советы владычице Сан-Лео.
Бок о бок пленник и мадонна Бьянка двинулись к лестнице, поднялись на парапет. Толентино в бессильной ярости выругался, распустил солдат и сел на скамью у колодца в центре двора, ожидая, чем кончится прогулка этой парочки.
Облокотившись на один из зубцов, оглядывая залитую солнцем равнину, мадонна Бьянка заговорила первой.
— Я привела вас сюда, мессер Лоренцо, чтобы вы могли назвать истинную причину вашего появления в стенах замка, — она не решалась посмотреть ему в глаза, грудь высоко вздымалась, голос дрожал
Лоренцо откашлялся.
— Я могу сказать вам, мадонна, чего я делать не собирался. У меня и в мыслях не было отдать вас в руки врагов. В этом я могу поклясться спасением души.
И Лоренцо говорил правду, пусть и не всю. Действительно, он не подозревал, что Бьянка в Сан-Лео, а потому, намереваясь открыть ворота замка солдатам делла Вольпе, понятия не имел, что, захватив его, они захватят и дочь графа де Фораванти. Знай это наперед. Лоренцо наверняка отказался бы от такого поручения. То есть в клятве Лоренцо не было лжи, хотя он и опустил часть правды.
