— Что, если все же я откажу вам сейчас?
Я задумался, потом ответил ему.
— Много лет назад мой отец сказал мне, что человек волен выбирать между адом в настоящем и адом в будущем. Тогда я не понял его слов, но теперь они начинают доходить до меня. Я выбираю ад в будущем.
— Значит, вы решили молчать? — спросил он, не отводя взгляда от моих глаз.
Я кивнул Брэйди.
— Это не мое дело. Это ваш личный ад. Для меня в нем нет места.
Старик облегченно вздохнул.
— Я рад, что вы так сказали. Если бы вы стали угрожать мне, я был бы вынужден дать вам бой, чего бы это ни стоило.
Я поднялся.
— Подобные чувства я испытывал, когда находился здесь в последний раз.
Я шагнул к двери.
— Пойдемте, Боб, — обратился я к Леви.
— Одну минуту, мистер Ровен.
Я повернулся к столу.
— Да?
Маленький человек встал, его обычно сдержанное лицо потеплело от улыбки.
— Каким образом мы сможем обсудить детали заказа, если вы сейчас уходите?
Мое сердце затрепетало от волнения. Я победил! Моя ставка оказалась верной. Я молчал.
Выйдя из-за стола, он подошел ко мне. Я пожал протянутую руку. Брэйди открыл дверь.
— Сандра, зайди, пожалуйста.
Она зашла в кабинет с вопросительным выражением на лице.
— Да, мистер Брэйди?
— Фирма мистера Ровена займется нашими связями с общественностью. Я подумал, что будет неплохо, если ты отправишься в Нью-Йорк и проследишь за этой кампанией.
Он посмотрел на Сандру с мольбой в глазах.
Она бросила взгляд на Брэйди, потом покосилась на меня. Я еле заметно покачал головой и беззвучно пошевелил губами:
— Позже.
Она, как и ее отец, все схватывала на лету.
— Если вы позволите, мистер Брэйди, — без задержки произнесла Сандра, — я бы хотела остаться с вами.
Старик не смог скрыть свою радость. Его улыбка озарила комнату.
Глава 29
Это был дом-сад, которыми усеяны фешенебельные окраины Вашингтона. В коридоре свет не горел, поэтому, прежде чем нажать кнопку, я зажег спичку.
Шайлер. Я позвонил. Где-то в глубине дома раздалась трель. Спичка потухла. Я подождал в темноте. Через пару минут снова нажал кнопку. Никто не открывал.
Я вышел из коридора и сел на ступеньки. Я понимал, что это было чистым безумием. Даже если Элейн, как сказала Микки, звонила мне из дома, она вовсе не обязана была находиться там сейчас. Она вполне могла уехать куда-нибудь на уикэнд. Ведь сегодня был вечер пятницы.
Я закурил сигарету. Может быть, я ошибся. Все понимал не правильно. Она могла с самого начала обманывать меня. Иметь другого мужчину — или даже нескольких. Я судил обо всем только на основании ее слов. Ничто не мешало ей лгать мне.
Сигарета показалась мне горькой, и я бросил ее. На бетонной дорожке сотней маленьких светлячков рассыпались искры. Воздух становился прохладным; я поднял воротник пальто. Я был готов сидеть здесь, если понадобится, до второго пришествия.
Я пытался дозвониться до нее из питтсбургского аэропорта, но номер не отвечал. Мне необходимо было увидеть Элейн. У меня не было другого выбора. Я купил билет до Вашингтона и позвонил домой.
Говоря с Мардж, я старался придать голосу непринужденный тон.
— Детка, Брэйди сказал, что я получаю заказ, но мне надо сегодня вечером поговорить в Вашингтоне с президентом ассоциации.
— А нельзя подождать до понедельника? У меня какие-то недобрые предчувствия насчет этого уикэнда.
Я почти увидел ее сдвинутые брови — она делала так всегда, когда бывала в плохом расположении духа.
— Нельзя, милая, — быстро ответил я, закрепляя обман. — Ты знаешь, что эта работа — наша последняя надежда. Пока Брэйди не дал свое согласие, мы катились к гибели. Я не могу допустить сейчас, чтобы все сорвалось.
Я почему-то почувствовал, что она мне не верит.
Услышал в трубке ее дыхание.
— О'кей, Бред, — неуверенно произнесла она. — Если тебе надо...
— Конечно, надо, — вставил я. — Иначе бы я не поехал. Ты это знаешь.
— Теперь я ничего не знаю, Бред, — еле слышно промолвила она и положила трубку.
Я повесил трубку и в задумчивости вышел на поле.
Самолет доставил меня в Вашингтон в начале десятого.
Около десяти я нажал кнопку звонка...
Из-за дома донесся шум автомобильного мотора, затем хлопнули ворота гаража. На несколько секунд воцарилась тишина, затем за углом по бетону застучали каблучки.
Я вскочил, повернулся в сторону звука. Элейн появилась из-за угла дома, но она не видела меня.
Луна освещала ее прекрасное лицо. Я обрадовался, заметив на нем печать одиночества.
— Элейн! — произнес я.
Она остановилась, сжала рукой горло.
— Бред! — выдохнула Элейн; радость, мелькнувшая на ее лице, тотчас исчезла.
Она подошла ко мне. Ее голос зазвучал тихо, сдавленно.
— Бред, почему ты приехал? Мы оба знаем, что все кончено.
— Я должен был увидеть тебя, — сказал я. — Ты не можешь так покинуть меня.
Она замерла в нескольких футах от меня, не отводя взгляда от моего лица.
— Неужели тебе не достаточно? — воскликнула она. — Ты превратил меня в одну из многих дешевых шлюх. Почему ты не оставишь меня в покое?
— Эта девушка ничего для меня не значит, — объяснил я. — Она просто выражала свою благодарность за помощь, которую я ей обещал.
Она молчала, разглядывая меня потемневшими, полными боли глазами. В их глубине присутствовало нечто, убедившее меня в том, что она хочет мне верить.
Я протянул руку к Элейн, но она сделала шаг назад.
— Скажи, что ты не любишь меня, и я уйду.
— Уходи, — прошептала она через силу. — Оставь меня одну!
— Не могу, — сказал я. — Ты для меня — все. Я не могу расстаться с тобой так. Только если ты скажешь, что не любишь меня.
Она смотрела себе под ноги.
— Я не люблю тебя, — тихо промолвила Элейн.
— Кажется, еще несколько дней тому назад ты говорила, что любишь меня, — сказал я. — Ты глядела мне в глаза и говорила, что любишь меня всем сердцем. Что ни с кем еще ты не чувствовала себя такой любимой и любящей.
Посмотри на меня сейчас и скажи, что тогда ты лгала. Что не любишь меня сегодня. Что можешь останавливать любовь, как воду, поворотом крана. Тогда я поверю тебе.
Ее лицо медленно повернулось ко мне. Я увидел, что губы Элейн дрожат.
