нежность…
– Я уже терпел, но больше не могу. К тому же зачем нам кровать? У нас ведь и прежде ее не было…
Услышав эти слова, Эмбер стала озираться по сторонам и поняла, что они находятся вовсе не на пути к жилищу Кетута. Они оказались в темной кокосовой роще, среди шорохов и шепота ночи.
Взяв Эмбер за руку, Джейк подвел ее к высокой пальме и повернул лицом к себе. Сердце Эмбер бешено забилось, от волнения перехватило дыхание. Ее глаза постепенно привыкли к темноте. Джейк проговорил:
– На этом острове до прихода голландцев женщины ходили с открытой грудью.
Помнишь картины на выставке в Убуде? Тебе идет твой саронг, но теперь я хочу видеть тебя без него. – (Она неуверенно подняла руки к застежке.) – Нет, разреши мне. – Эмбер стояла молча в то время, как Джейк осторожно расстегивал пуговицы. Теперь ее блуза свободно болталась на плечах, и она видела впотьмах свою белую грудь. – Сбрось блузку, Эмбер.
Пожав плечами, она сняла шелковую блузку и теперь стояла перед ним с обнаженной грудью. Прохлада ночного воздуха ласкала ее разгоряченную кожу, и внезапное чувство свободы окрылило сердце. Именно о такой свободе она мечтала и неосознанно ждала ее. Ждала целый месяц, с той самой ночи на лесной прогалине…
И даже раньше: в глубине души она ждала с того самого мгновения, когда Джейк впервые поцеловал ее, пробудив женщину в пятнадцатилетней девочке.
Тогда она и стала принадлежать ему, и вот он пришел и предъявил свои права на нее.
Он снимал свой саронг… Как и у всех балийцев, под саронгом на нем ничего не было.
– Джейк, – прошептала Эмбер, протягивая к нему руки. – О, Джейк… Я люблю тебя! Я так хочу быть с тобой!
– И я тебя люблю. – Он обнял ее, и она почувствовала, как ее саронг падает на землю. Их обнаженные тела разделяла лишь узкая полоска ткани на ее бедрах. Встав на колени, Джейк стянул с нее бикини, и она тоже опустилась на колени.
Губы их встретились, и прохладная земля предоставила им свое мягкое ложе.
Казалось, прошлое и настоящее переплелись, как ветви кокосовых пальм смешались в ее воображении с ветвями деревьев ее далекой родины.
Но тогда, месяц назад, она была точно во сне, теперь же все было наяву.
Всеми фибрами тела и души она наслаждалась близостью Джейка, прикосновением его рук. А ее пальцы изучали пути земной радости на влажной коже его тела.
Торс Джейка темным облаком заслонил от нее ночное небо. Их соединила взаимная страсть, о которой она всегда догадывалась и которой всегда страшилась. Но теперь их тела слились, и радостный крик вырвался из ее груди.
Глава 10
Потом они лежали молча.
– Вставай, моя любимая, – произнес Джейк через некоторое время. – Если мы здесь останемся, то непременно заснем. Мне бы не хотелось огорчать Кетута: ведь он подумает, что нам не нравится его кровать. – Эмбер встала и последовала за Джейком, вспоминая ту, другую ночь, проведенную в лесу.
Печальную память заглушала радость, пульсирующая во всем ее теле.
Трубные звуки оркестра и заунывный голос чтеца, сопровождающий кукольный спектакль теней, доносились до их слуха, когда они осторожно опустились на певучий матрас викторианской кровати.
– Спокойной ночи, Эмбер, – проговорил Джейк, положив руку на ее бедро, и через несколько минут она услышала его глубокое равномерное дыхание.
Но сама не могла уснуть. Лежа в полумраке спальни, она перебирала мысли, накопившиеся в голове, в которых не могла разобраться. В памяти всплыли слова Джейка: „Разве ты не видела объявлений…“ И еще напоминание Маде, которая смущенно указала на ее живот.
Эмбер пробыла на острове более трех недель. И все это время объявления в храме не имели к ней никакого отношения. Более трех недель!.. Если припомнить числа, напрашивается только один вывод: у нее задержка.
Но, как ни странно, ее не встревожила эта мысль – напротив, она ощутила успокоение, словно справедливость одержала победу. И еще она была благодарна своему телу за то, что оно не выдало эту тайну прежде времени.
Лишь теперь Эмбер точно знала причину задержки. Ни переживания, ни усталость, ни смена климата не могли быть причиной.
Она была уверена, что лишь одно обстоятельство играет решающую роль, а именно: она ждет ребенка от Джейка.
Утром она проснулась с этой пугающей и в то же время радостной мыслью. И вместе с тем появился страх. После всех переживаний, выпавших на долю Джейка в связи с его первой женитьбой, будет ли он рад принять на себя ответственность за судьбу ребенка, который появится на свет чуть ли не сразу после того, как они поженятся? Она обязана сообщить ему о своей новости теперь же.
На помощь ей пришли следующие события: когда они возвращались в гостиницу, Кетут остановил грузовичок и подобрал группу молодых женщин.
Эмбер взглянула на Джейка, не будет ли он возражать: Все шесть пассажирок, кроме одной, были с детьми.
Однако тревога была напрасной. Подвинувшись ближе к ней, чтобы освободить место для новых пассажиров, Джейк улыбнулся и сказал что-то по-индонезийски.
