– Вы шериф Рафферти?
– Да. Я только что говорил с доктором Сью, мистер Макдональд. – Он разрешил мне записать показания вашей сестры. Это миссис Ломаке, стенографистка.
– Я останусь.
– Я думаю, так будет лучше. – Кэм дал знак стенографистке приготовиться. – Наверняка это будет тяжело для нее. И для вас.
– Все что угодно, лишь бы узнать, кто сделал это с ней. – Рой Макдональд сжимал и разжимал кулаки. – Доктор сказал, что изнасилования не было.
– Нет, следов сексуального насилия не было.
– Слава Богу, хоть этого не случилось, – пробормотал Рой. – Ее нога. – Он глотнул от волнения и перешел на шепот. – Повреждена артерия и колено. Она ведь балерина. – В его взгляде на сестру боролись беспомощность и гнев. – Была балериной.
– Я хочу вам сказать, что ее очень быстро доставили в хириругию, а хирурги здесь не хуже, чем в любой другой больнице штата.
– Я полагаюсь на это. – Он на мгновение замолчал, боясь, как стал бояться сразу же после утреннего звонка шерифа, что сорвется и причинит Лайзе больше вреда, чем пользы. – Она еще не знает, что возможно, никогда больше не сможет танцевать. Как только она начнет задумываться…
– Я постараюсь облегчить ей все это.
Рой вернулся к сестре, взял ее за руку. Когда она заговорила, голос звучал хрипло и нетвердо:– Это мама и отец?
– Нет, их еще нет. Они скоро приедут, Лайза. Это шериф. Он хочет задать тебе несколько вопросов.
– Я не знаю. – Ее пальцы крепко обхватили его руку. – Не уходи.
– Я не ухожу. Ты не обязана говорить, если не хочешь. – Он подтянул стул поближе к ее кровати и сел. – Ты ничего не обязана делать.
– Неважно. – Она чувствовала, как слезы жгут ей горло, но не выходят наружу. – Неважно, – повторила она тем же хриплым шепотом.
– Мисс Макдональд. – Кэм встал с другой стороны кровати и подождал, пока она повернула голову и смогла разглядеть его здоровым глазом. – Я шериф Рафферти из Эммитсборо. Если вы в состоянии отвечать, я бы хотел задать вам несколько вопросов. Стенографистка все запишет. Мы будем продвигаться в удобном для вас темпе и остановимся, как только вы этого захотите.
В ноге ее была боль, режущая боль, попеременно то отступающая, то пересиливающая таблетки, которые ей давали. Она боялась, что боль будет продолжаться. Боялась, что она прекратится. Рой ошибался: она уже знала, что ей никогда не станцевать Дульсинею. – Хорошо.
Кэм взглянул на миссис Ломаке, та кивнула, приготовившись записывать. – Не начать ли вам с того, чтобы рассказать мне все, что вы помните о случившемся?
– Я не помню. – Ее пальцы, которые брат держал в руке, задрожали.
– У вас сломалась машина. – подсказал Кэм.
– Да. Я ехала из Филадельфии повидаться с Роем. Я хотела…– Но она не могла говорить о балете, о своей группе, о сбывавшихся мечтах. – Я заблудалась, повернула не там, где надо. – Она слабо улыбнулась Рою. – Теперь ничего уже не изменишь.
Боясь разрыдаться, он только крепче сжал ее руку, не говоря ни слова.
– Я посмотрела на карту и решила, что нахожусь всего в паре миль от Эммитс… Эммитс…
– Эммитсборо, – подсказал Кэм.
– Да. Эммитсборо. Я подумала, что если пойду пешком, то может быть дойду до какого-нибудь дома. Я отправилась…
– Что произошло потом, миссис Макдональд? Она покачала головой. Между ней и ее памятью опустился темный занавес. Тонкий, но непрозрачный. – Автомобиль. – Она закрыла глаза, покачала головой. – Автомобиль, – повторила она, но не могла как следует сосредоточиться. – Там была женщина. – В ее мозгу звучал голос, испуганный, прерывистый. Ощущение мягких пальцев, прикасащихся к лицу. – Мне надо было, чтобы она помогла мне.
– Почему?
–Я боялась.
– Чего?
Лайза снова покачала головой. – Я помню только, что мне было страшно. Она помогла мне сесть в машину. Нам надо было спешить. Нам надо было поскорее уехать.
– От чего?
Ее глаза наполнились слезами, и соленая влага жгла больной глаз. – Я не знаю. А там была женщина? Или мне все это почудилось?
– Нет, там была женщина.
Порой возникали моменты, когда ему надо было положиться на свою интуицию. – Подождите минуту, – сказал он и пошел к двери.
– Клер?
Клер быстро повернулась и двинулась ему навстречу.
– Ты разрешишь мне увидеть ее?
– Я хочу, чтобы ты была готова к двум вещам. Первое – она в плохом состоянии. Второе – все, что говорится в этой комнате, заносится в протокол.
– О'кей.
– Ты не обязана идти сюда. – Он продолжал загораживать ей дорогу. – Ты можешь пригласить адвоката, прежде чем говорить что-либо.
Она посмотрела на него долгим, испытывающим взглядом.
– Мне не нужен адвокат. – Полная нетерпения, она прошла мимо него и в нерешительности остановилась, когда мужчина, находившийся в палате Лайзы Макдональд, встал и жестко посмотрел на нее.
Рой Макдональд понял. Как только он увидел ее, он понял. Вот эта женщина сбила его сестру. Он быстро встал и подошел к двери.
– Что вы еще придумали, черт побери? Я не хочу, чтобы она даже приближалась к моей сестре.
– Мистер Макдональд…
– Я требую, чтобы она вышла. – Он бросил враждебный взгляд на Кэма. – Разве недостаточно того, что из-за нее моя сестра оказалась на больничной койке?
– Мистер Макдональд, ваша сестра уже была ранена, когда выбежала из леса, еще до всякой встречи с мисс Кимболл. Разве вы не хотите узнать, что там произошло?
Рой сдержал свою вспышку гнева, в которой на три четверти был страх, и мрачно кивнул в знак согласия, прежде чем взглянуть на Клер. – Только посмейте ей сказать что-нибудь такое, хоть что-нибудь, что расстроит ее, я вышвырну вас отсюда.
Почувствовав реакцию Кэма, Клер положила свою руку ему на плечо.
– Ваше право.
Она так хотела увидеть Лайзу, Так настаивала на этом. Но она не представляла себе, как трудно будет пересечь кафельный пол, чтобы подойти к постели больной. Что это будет так страшно. Лежащая на кровати женщина была так же лишена всякой краски, как бинты на ее лице и руках. Один ее глаз был прикрыт марлей, а нога помещена-в сложную металлическую конструкцию.
– Лайза. – Клер сжала губы и ухватилась за сетку кровати. – Я Клер Кимболл.
По мере того, как она смотрела на нее, дыхание Лайзы учащалось. Она зашевелилась, пытаясь сесть повыше. Брат поспешил успокоить ее и поудобнее устроить подушки.
– Не волнуйся, дорогая, никто тебя не тронет. Она сейчас уйдет.
– Нет.—Лайза ощупью дотянулась до руки Клер. – Я вас помню.
– Простите. Я так виновата.
В груди у Клер теснились слезы, когда она сделала беспомощный жест рукой. – Я знаю, что ничем не могу вам это возместить, как-то исправить. Но я хочу, чтобы вы знали, что все, что вы захотите, все, что
