— Каким образом?
— Самым простейшим: дадите ему фактуру, настоящую и окончательную.
— Почему я должен ее давать? Отошлите почтой, это его обрадует.
— И напугает: значит, в игру включается кто-то третий. И потом, мне нужна Дейзи. Отнесете документ к Дейзи. Сделаете вид, будто опечалены смертью Эриха и взволнованы провалом операции. Подбросьте, что подозреваете в этом Райена, который заграбастал деньги и решил вас обмануть. Размахивайте фактурой как орудием мести. Посоветуйте Дейзи передать ее Томасу, объяснив ему, что фактуру ей оставил на сохранение Эрих.
— Если бы фактуру действительно оставил Эрих, Дейзи уже давно должна бы передать ее Томасу.
— Да, но отношения между Томасом и Дейзи в данный момент прерваны, об этом позаботилась Сандра. Дейзи будет счастлива, что ей представляется возможность помочь Томасу и возвратить его себе как возможного жениха. Поэтому ваше задание будет значительно облегчено.
— Это все?
— Есть еще одна маленькая техническая мелочь, о ней вам расскажет Мод. Надо в квартире Дейзи пристроить микрофон.
— Я удивлен вашим поведением. Не понимаю, почему вы уделяете столько внимания борьбе двух ничтожеств.
— Сами по себе Райен и Томас — ничто, — признает Сеймур. — Но когда за спиной одного мафия «Интерармко», а за другим — люди из военной разведки, эти ничтожества приобретают определенный вес.
Он выпускает к потолку струйку дыма и говорит, будто размышляя вслух:
— Мне всегда это казалось абсурдным, но что поделаешь: ничтожество, включенное в систему, становится уж силой.
— Вы утверждаете, что за Райеном стоит «Интерармко», а за Томасом — военная разведка. Что же выигрываю я, когда эти двое выйдут из строя? Разве это расчистит мне путь?
— Послушайте, дорогой мой: люди, которые разыскивают вас, не выполняют служебного задания — они делают услугу лично Райену и Томасу. Когда же эти двое отойдут туда, где им давно место, вы никому больше не будете нужны.
Иногда, бреясь перед зеркалом, я удивляюсь: неужели вот тот человек напротив — это я? Что общего может быть у меня с этим довольно угрюмым седым типом, сощуренные глаза которого смотрят на меня недоверчиво, словно не знают, кто я такой! Единственное утешение, что бритье — процедура непродолжительная, не надо долго любоваться своей физиономией. Итак, стою под душем, кручу краны, ощущаю достоинство холодной воды: следует быть бодрым — ведь впереди у меня встреча с Дейзи.
Во время завтрака Мод со своим надоедливым педантизмом снова повторяет мне, где вход, какой этаж, где звонок, не забывая добавить и некоторые советы, как мне вести себя с Дейзи, учитывая ее красоту.
— Вести себя совсем непринужденно, она любит таких. Можно плести какие-то глупости, я уверена, что это ей понравится. И не забывайте о микрофончике. Лучше всего спрятать его между сиденьем и спинкой кресла.
— Нашли место!
— На всякий случай заметьте ей между прочим, что вы сегодня же уезжаете. Пусть Дейзи думает, что вы исчезли бесследно.
— Не исключено, что так и случится.
— Ни о чем не волнуйтесь. Я буду рядом.
— Где именно?
— Не перенапрягайте мозг лишними мелочами. Вам достаточно знать, что вы не один.
Ровно в десять часов утра я поднимаюсь по лестнице на второй этаж и нажимаю на кнопку звонка. Дверь открывается сразу же.
— Ах, какая неожиданность! — восклицает она, узнав меня.
Холл в который заводит меня Дейзи, не имеет ничего общего с роскошной обстановкой Сандры. На стенах афиши «Сантаны», «Спейса» и других модных ансамблей, под стенкой низенький диван, на полу стереопроигрыватель, стопы граммофонных пластинок, полбутылки виски и разнообразные предметы верхней и нижней женской одежды.
— Садитесь куда хотите, пока я тут немного наведу порядок, — говорит хозяйка. — Что вас привело? — спрашивает она, распихав тряпки по углам.
— Меня привело… Не знаю, не прозвучит ли это для вас… Меня привело неодолимое желание.
— Сексуальной близости?
— Точнее сказать — стремление отомстить…
— Это становиться интересным, — констатирует Дейзи, садясь на диван рядом со мной.
— Эта бессмысленная история привела к гибели Эриха, — начинаю я. Однако девушка сразу же обрывает меня:
— Не будем тревожить мертвых.
— Но я потерял довольно кругленькую сумму. Мне неудобно даже называть ее.
— Ну и не называйте.
— А во всем виноват тот… извините за выражение, мошенник… этот подлый тип — Райен.
— Когда кто-то терпит убытки, надо, чтоб кто-то от этого имел прибыль, — философски подытоживает Дейзи.
— Это не прибыль, а грабеж, — возражаю я.
— Вы начинаете мне надоедать. Дебютировали интересно, а теперь морочите голову своими финансовыми проблемами.
— Неизбежное вступление, — спешу извиниться я. — А теперь перейдем к сути…
— Переходите.
— Одним словом, я решил отомстить Райену.
— Похвальное намерение, — соглашается она. — Преступление должно быть наказано. Так сказал еще Достоевский. Но я же не Достоевский, и эти проблемы меня не интересуют. К тому же мне назначила время моя парикмахерша.
Она намеревается подняться, но не успевает, потому что я галантно беру ее талию и снов сажаю на диван.
— Вы меня обнимаете? — встревоженно сводит брови девушка. — Что бы это означало?
— Да этого я еще не дошел. Стараюсь овладеть собой…
— Успеете.
— …потому что хочу объяснить вам: хотя вы и не Достоевский, но этот вопрос все же касается вас.
— Вот как?
— Точнее, он касается вашего друга Томаса.
— Томас мне не друг. Он сердится на меня, я на него. Мы поссорились.
— Вот вам и повод помириться.
— Откуда вы знаете, что я хочу с ним мириться?
— Хорошо, тогда оставьте его Сандре.
— Видали! Вы, оказывается, знакомы с тем, что вас не касается.
— Касается! И именно поэтому я стараюсь объяснить вам, что у нас общие интересы. Райен хочет ликвидировать Томаса. А у меня есть документ, при помощи которого Томас может уничтожить Райена. Понятно или нет?
— Нет.
Она прикидывается глупее, чем есть на самом деле, но уже проявляет заинтересованность. Коротко рассказываю ей о фактуре, делая ударение на практическом значении этой бумажки.
— С помощью этого документа Томас устранит Райена, а вы устраните Сандру.
— Не исключено, — соглашается Дейзи. — Только почему вы сами не передадите фактуру Томасу?
Глупая, да не совсем.
— По очень простой причине: теперь мои отношения с Томасом такие же, как и ваши. Он меня не
