Точно. Апельсиновая корка. Толстая, шершавая. Как кусочки солнца на снегу.
Матвей нагнулся, поднял. Он не помнил, когда в последний раз ел апельсины. Еще до войны. Еще совсем маленьким. Когда был жив отец... Матвей не выдержал. Воровато оглянувшись, поднес корку к носу. Втянул ноздрями аромат...
Последний год до войны. Ладонь Матвея лежит в ладони отца. Отцу тридцать лет. До войны это не казалось чем-то чудовищным.
Новый год. Праздник. Что-то яркое, светлое и...
Кх-м!
Матвей открыл глаза.
Через чугунную решетку со стилизованными драконами на него смотрел рослый парень в темно-синей форме.
Твою мать, подумал Матвей.
Охранник вдруг улыбнулся. Белозубый, красивый, румяный от мороза. Бери-бери, - сказал охранник. - Бесплатно.
В ту же секунду Матвей возненавидел его так, что в животе свело.
Огромное поле, окруженное черным выжженным лесом. Тут и там догорают отдельные деревья. В черное небо поднимается белесый дым.
Над полем громадным драконьим глазом нависает луна.
- Арш!! Поворот налево, раз-два! Левой, раз, раз, раз-два-три!
Под звуки военного марша шагают колонны. Бухают сапоги. Как на параде, звучат команды. Очередная колонна разворачивается под прямым углом и продолжает шагать...
Матвей знает, что колонны не должны столкнуться. Иначе случится беда. Какая-то громадная, невероятная беда. А командиры словно не видят. Поворачивают на шагающих параллельным курсом, подрезают соседей.
Вот две колонны чудом разминулись...
- Поворот напра-во, раз-два! Левой!
Десятки колонн.
Сотни.
Тысячи людей.
Бухают сапоги. Раз, раз, раз-два-три!
Матвей видит все это с высоты драконьего полета. Почему-то совсем не пугает громадная железная туша под седлом. Это дракон МД-113. Этого не может быть, потому что Матвей прекрасно знает, какими кабинами оборудуются боевые драконы. Здесь нет кабины, но есть седло - обычное, как для езды на лошади. Ветер треплет волосы и холодит лоб.
Матвею хорошо.
А когда дракон под ним делает резкий нырок вниз, сердце замирает. Это немного страшновато, но очень приятно...
- Поворот нале-во, раз-два!! Молодцы! Хорошо!
Одна колонна поворачивает точно под прямым углом к другой. Раз-два, левой! Вперёд!
Расстояние между колоннами стремительно сокращается. Матвей видит, что солдаты теперь не шагают - бегут. А командир командует:
- Раз-два, левой! Быстрее, ребята!
- Они столкнутся! - кричит Матвей. - Куда быстрее, они что - не видят?!
Дракон поворачивает к нему огромную уродливую морду. Металлические листы, сходящиеся под точно рассчитанными тупыми углами, чтобы вызвать рикошет. Аэродинамическая форма ноздрей - воздухозаборников. Стыки между броневыми пластинами, залитые герметиком. Облупленная зеленая краска. Вмятины от попадания авиационных снарядов. Белая надпись 'Разоритель Фэкс' по левой щеке.
Огромные оранжевые глаза с узкими зрачками.
- Конечно, не видят, - говорит Разоритель Фэкс. - Они же слепые.
Матвей понимает, что дракон прав. У всех командиров закрытые веки, прошитые толстыми белыми нитками. Десятки колонн, ведомых слепцами...
Сотни.
Тысячи.
Поле смерти.
Две колонны врезаются одна в другую. Солдаты сбивают друг друга с ног, кричат, падают, ломают руки и ноги, тяжелые сапоги крушат ребра. Но солдаты продолжают бежать. Одна колонна перемалывает другую.
- Молодцы! - подбадривает командир. - Хорошо идем! Раз-два, левой!
Трещат кости. Хрустят позвонки. Всхлипывают солдаты. Всем им по двенадцать-четырнадцать лет.
У Матвея шевелятся волосы на затылке.
Дракон делает вираж, проходит на маленькой высоте - так, что давлением воздуха людей валит с ног. Людской крик переходит в вой.
- Зачем?! - спрашивает Матвей. Слезы текут по щекам.
Дракон поворачивает голову. Яркие оранжевые глаза смотрят на Матвея. От дракона невыносимо несет апельсинами.
Срок жизни драконьего мяса в марш-броске составляет 14 секунд
- доверительно сообщает дракон.
Но, скоро, уверен, мы доведем этот показатель до 11 с половиной.
Матвей кричит.
* * *
- Тих-тих-тих-тихо, - сильные руки уложили Матвея обратно. - Лежи, братишка. Паршивое что-то снилось, вижу. Ты полежи, отдохни... На ногах уже не держишься. Упал, народ распугал. C голодухи, да?
- Нет... от старости.
Старший токарь усмехнулся:
- Хватит заливать. На, поешь лучше... Меня из дому снарядили.
У губ оказалась кружка. Пахло невероятно. Пахло горячей едой.
Матвей сделал глоток. И тут же ухватился за кружку обеими руками. Обжегся, но боли не почувствовал - так было вкусно. Тепло разлилось по телу. Вот оно, счастье!
- Майор тот приходил, - сказал Крашенич. Матвей поперхнулся. - С крыльями. Да ты ешь, ешь, чего остановился? Пей давай. Расспрашивал о тебе. Наверное, хочет взять... Повезло. Я, может, тоже к нему попрошусь, а? Как думаешь, возьмёт... ты чего?
- Не надо майора, - сказал Матвей. Вышло жалко. - Пожалуйста, Гнат... куда угодно, только не к нему...
Гнат долго смотрел на Матвея. Потом кивнул.
Тощий капитан с мешками под глазами немигающе оглядел Матвея с ног до головы. Был он в серой шинели без нашивок. Погоны нейтральные - на светло-зеленом фоне вышито четыре ромба.
- На сборы - пять минут, - сказал капитан.
- Господин капитан, разрешите вопрос. Сколько вам лет?
