– Ну?
– Не 'ну', а то, что он вас прирежет, а ему за это ничего не будет!
– В самом деле, что ж это он на работу никак не устроится? Значит, не может?
– Бандиты не работают.
– Надо предупредить мисс Райан. Она ведь при лекарствах. Наркотики…
– Хорошо, что молодой Грейсон на ней женится…
– Как женится?
– Обыкновенно. Вы что, не знали?
– Да нет, просто я не думала… Она, конечно, милая девушка, внимательный такой доктор…
– И не говорите. Прекрасную микстурку она прописала моему старику. Совсем перестал кашлять.
– Сейчас изобрели новое лечение, магнитом. Полчаса в день лежите на нем – и все как рукой…
– А я слушала по радио, скоро поменяются магнитные полюса Земли. Года через два, кажется. И тогда все.
– Что – все?
– Конец света.
– Давно уже конец света. Вы посмотрите, что творится. Когда это было – яйца по два фунта дюжина…
– Безобразие!
Мэри выглянула в коридор, удостоверилась, что на прием никого нет, и с радостной улыбкой вернулась в кабинет. На белой кушетке сидела, болтая ногами, золотоволосая и симпатичная Дотти Хоул, ее лучшая подружка.
Дотти училась на курсах машинисток в соседнем городке и жила последние три месяца у тетки. С сегодняшнего дня у нее начались каникулы, и теперь подружкам не терпелось поболтать вволю. Дотти приехала вчера вечером и кое-что о последних событиях уже знала. Основной ее особенностью было умение реагировать на самые невинные события с неподдельным ужасом, так что Мэри даже побаивалась расспросов о Билле Уиллингтоне. Такого потрясения Дотти могла и не перенести.
– Наконец-то! Я соскучилась по тебе, До.
– Я тоже, ужасно! Меня совсем замучили эти курсы. Маникюр псу под хвост, пальцы сводит, а от всех этих тренировочных текстов у меня голова болит. К тому же тут у вас такое творится! Мама просто в ужасе.
Мэри удивилась. Миссис Хоул была одной из самых здравомыслящих особ в Грин-Вэлли.
– Почему? Мне казалось, в ужасе только миссис Бримуорти и миссис Стейн с компанией.
– Да нет же, Мэри, глупая! Это вовсе не об Уиллингтонах. Это о шоссе.
– Каком еще шоссе?
– Через Грин-Вэлли собираются прокладывать шоссе, скоростное, кажется. Разумеется, городок должен расцвести, но кто-то может расстаться со своим домом.
– А ты откуда знаешь?
Неожиданно Дотти залилась румянцем.
– Это Ник… Ник Грейсон сказал!
Только сейчас до Мэри дошло, что уже целую неделю она и не вспоминает о Нике Грейсоне. Он и раньше часто бывал в разъездах, в последнее время почти не жил дома, но за эти несколько дней Мэри даже не подумала о нем ни разу…
– Господи, Ник? Ты не поверишь, До, столько дел, я совершенно замоталась. И что он сказал?
Дотти немного успокоилась.
– Ну он ничего наверняка не говорил, но сказал, что может выйти неплохая сделка, хотя ему страшно неудобно, все-таки соседи. Я так поняла, он хочет достать точные планы строительства и предложить людям продать свои дома…
– За бесценок? Не может быть. Ник не мог бы…
– Да в том-то и дело! Он страшно, просто кошмарно переживает. Ведь никакого обмана нет, потому что они все равно потеряют свое жилье, а государство им даст меньше, чем может предложить Ник, ну а ему выгодно, ведь он получает процент от сделки, но все равно получается, что он обманщик, а ты же знаешь, какой он…
Ах, Мэри, какой он у тебя замечательный!
Дотти мечтательно завела глаза к потолку и потому не заметила смятения, отразившегося на лице подруги. Мэри промямлила:
– Да, конечно. Он очень…, порядочный.
– Да! И красивый. И умный. Честное слово, ты очень рискуешь.
– Дотти, ты опять.
– Если бы вы поженились, все было бы иначе.
