Достойная оборона

— Хочешь быть его соавтором?

— Конечно. Не слишком при этом усердствуя…

— Что ты имеешь в виду? — спросил Тэд. — Новый директор хочет…

— Новый директор ни черта не смыслит ни в теории, ни в практике коммуникаций. Чтобы причинить системе реальный вред, не стоит взрывать или брать под контроль какой-то один узел. Нужно в определенной форме подать информацию, исказить ее, переписать текст, слепить поток электронов в соответствии с твоей точкой зрения. Это более утонченный, изящный подход. Армейская атака не изящна.

— Может быть. — Бертингас в задумчивости уставился на голографический снимок внутренностей станции, затем покачал головой: — Будет слишком легко найти проколы. Директор прищучит нас прежде, чем мы сможем привести проект в приличный…

— Да неужели?! Тэд, директор не знает и не понимает и десятой доли того, что здесь происходит. Он не знает имен и не разговаривает ни с одним из технарей. Когда в последний раз ты видел хоть одну из этих шишек на ровном месте в нашем отделе? Мы-то знаем, кто на самом деле управляет Бюро. Ты или я могли бы подделать передачу, разбить файл на несколько частей, припрятать их за пределами памяти компьютера и дать в эфир, когда нам будет угодно.

— Ты-то как раз и могла бы… Хм… Думаешь, я бы этот файл нашел?

Джина ощутила легкий холод внизу живота. Она иногда ошибалась, если пробовала угадать человеческие мысли и эмоции, не имея при себе усилителя. Однако ход мыслей Тэда был безошибочен.

— Я… я не знаю. Может быть, нет. Наверняка нет.

— Но людям Хайкен Мару ты сказала не так, правда? — Он резко повернулся к ней в своем кресле и пронзил ее взглядом.

Джина знала, что она могла бы одним точным ударом снести ему полчерепа — если ударить по глазницам. Ей, может быть, даже удастся выбраться после этого из здания. А как только она очутится на улице… Но для нее Тэд был чем-то большим, чем просто ходячим куском желе на углеродной основе, от которого надо избавиться. Ее плечи опустились.

— Как ты узнал?..

— Дважды за одно утро мне намекают, что неплохо было бы подправить передачи данного департамента. Первая персона, предложившая это, приложила много усилий, чтобы меня убить, когда я отказался. А он, честно говоря, знает о технологии связи и информации еще меньше нашего босса. Я вынужден предположить возможную связь между обоими случаями.

— Что ты собираешься делать?

— Ты говорила им, что меня следует убить?

— Нет! Никогда, Тэд!

— Они тебе заплатили?

— Нет, тут все иначе. Моя сестра работает в структуре Хайкен Мару. Она спрашивала о моей работе и моих отношениях с тобой. Мы заговорили о технических деталях, и она спросила, могу ли я что-нибудь зашифровать и сфальсифицировать в нашей системе, если захочу. Я ответила, что, может быть, один раз и смогу — что-нибудь незначительное. Но если будет какое-то важное сообщение, вроде передачи из Дворца, то ты, скорее всего, обнаружишь это.

— Поэтому они вынуждены были убить меня.

— Нет… нет, никогда! — почти провыла Джина. Она опустилась прямо на пол, ноги ее согнулись — такую позу люди называют полулотосом. Для Джины-деоорти это было положением капитуляции. Как если бы человек в подобной ситуации встал на колени.

— Мы шутили, когда говорили об этом. Если бы мне потребовалось, я связала бы тебя и заперла на час или на два. Или трахнулась бы с тобой, одновременно делая свое дело. Но не убить тебя — ни за что я не могла бы убить тебя, Тадеуш!

По ее лицу текли слезы, горячие слезы солей лития. Джина чувствовала, как они размывают косметику, которую она каждое утро накладывала на лицо, чтобы еще более походить на человека. Ей нужно было взять себя в руки: и ее тело, и язык, и эмоции становились все больше характерными для деоорти. Это вызовет отчужденность Тэда. Но она не могла контролировать себя.

— Почему ты?..

— О, помолчи, ты, глупый человек! Я люблю тебя! Ты не член Улья, не сестра, у тебя другой запах, но я люблю тебя от этого не меньше. И ты думаешь, я бы пошла на то, чтобы тебя убили? Теперь ты больше не любишь меня. Это нечестно, Тадеуш!

Он сидел, смотрел на ее макушку и от всей души желал оказаться в этот момент где-нибудь в другом месте.

— Мы — мой народ, — опять начала Джина, — придали себе вашу форму тела. Чтобы такелендир — смешаться с вами. Как могла я не любить тебя? Не переставать любить, пусть даже ты и не любил в ответ. Пусть даже для тебя я всего лишь существо. Ласковая самка. Инопланетянка.

— Я не… Это не совсем так, — произнес он.

Но по тону его голоса она знала, что это так.

Джина уже собиралась объяснить, каким образом и она тоже была верна Пакту, почему вынуждена быть верна, когда зуммер на столе Тэда прервал ее. Это был особый зуммер, с сотого этажа, и он не звучал несколько месяцев.

— Это директор. Он, вероятно, хочет видеть меня, — сказал Бертингас. В голосе его слышалось облегчение.

Джина подняла голову и посмотрела на него. Ее лицо все еще было мокрым от слез, но рефлекторно сжатые ноги расслабились, плечи немного приподнялись.

— Твоя форма выглядит ужасно.

— Времени поменять ее, похоже, нет.

— Нет…

— Почему бы тебе… э-э… не продолжить работу над этими цифрами?

— Ты доверяешь мне это? После разговора с Хайкен Мару? После попытки убить тебя?

Он ответил небольшой, натянутой улыбкой. Она внезапно осознала, что этот человек сам едва сдерживает слезы.

— Твоей вины здесь нет, — сказал он, — ты это сделала не намеренно. Ты хорошая женщина, Джина.

Хорошая женщина, почти человек.

Она вытерла ладонью расплывшуюся косметику и улыбнулась в ответ.

Затем он поспешно вышел из кабинета. В одном сапоге все еще хлюпала вода.

«5. ТАДЕУШ БЕРТИНГАС: НЕОЖИДАННАЯ ПОДДЕРЖКА»

Когда Тэд быстрым шагом двигался к трубе лифта, его сырые сапоги отчаянно скрипели, а голова шла кругом; правая рука вцепилась во встревоженный ПИР, который он машинально схватил со стола, когда вышел… Нет, когда сбежал из собственного кабинета. Бертингас крепко сжимал корпус ПИРа — ему требовалось за что-то держаться. Нужно было бы вернуться и положить ПИР на место, но только не сейчас и только не туда…

Телохранитель — как ее имя? Фиркин? — вышла из угла между двумя перегородками и постаралась идти в ногу с ним.

— Просто встреча с боссом. — Он постарался улыбнуться. — Наверху.

Она не отставала.

— Я должна проверить…

— Назад, дубина! — гаркнул Тэд.

Она чуть не поскользнулась на кафельном полу, но остановилась. Тэд продолжал нестись вперед, в голове его лихорадочно вертелись мысли.

Джина рухнула, как сломавшийся робот или как кукла-марионетка с обрезанными нитями. То бормотала, то бредила. И все из-за простого вопроса, кто знал, что и как много о Бюро и кто пытался убить Тэда.

Конечно, между ним и Джиной сложились хорошие отношения. Нечто вроде любви. Однажды. Он