теперь я здесь.
Мы посмеялись над таким самоуничижительным повествованием. Хейр просто не мог поверить, что Спенсер служил в армии.
– В каком полку служили? – скептически бросил он.
– Я прослужил несколько лет в Шотландском гвардейском полку, – ответил Спенсер.
Вопреки внешней неорганизованности и мечтательности, Спенсер, оказывается, был отважным парнем.
Опытный скалолаз, он некоторое время работал в Афганистане по линии благотворительного фонда 'Хэло траст', занимавшегося разминированием минных полей, установленных советскими войсками. Он был завербован сотрудником МИ-6 в Кабуле, имевшим связи с этим фондом.
Инструкторы тоже немного рассказали о себе. Болл в 70-х годах работал в Чехословакии и Восточной Германии, но затем разочаровался в службе и ушел в частное охранное агентство 'Контрол рискс', где проработал десять лет. Затем эта его деятельность резко оборвалась, и в середине 80-х он вернулся в МИ- 6. В те годы из разведслужбы никого не сокращали и не увольняли, и вернуться в МИ-6 даже после продолжительного перерыва было несложным и обычным делом.
Лонг рассказал, что пришел в МИ-6 сразу по окончании Оксфордского университета, вскоре после начала Фолклендской войны был направлен в Уругвай, затем в Нью-Йорк, где работал в. британской миссии при ООН.
Я обвел взглядом сидевших за столом. Удивительное дело: у новобранцев было много общего. Анкетные данные почти у всех одинаковые, все европейцы, все мужского пола все выходцы из среднего класса. Все получили университетское образование, причем почти все окончили Оксфорд или Кембридж. Такая однородность новобранцев соответствовала и общей однородности сотрудников МИ-6. Статистика разведслужбы по набору кадров опровергает утверждения ее представителей о том, что их ведомство всем обеспечивает равные возможности при приеме на работу. В период моей службы женщины составляли лишь 10 процентов от общего числа сотрудников, чернокожих вообще не было, только у одного сотрудника один из родителей был азиатского происхождения; среди служащих не было ни одного инвалида, хотя подходящих должностей для них там множество. Но тогда меня все это не волновало. Я с большим воодушевлением мечтал о предстоящей новой деятельности, хотелось поскорее приступить к занятиям.
Глава 4. Обучение
Понедельник, 9 декабря 1991 г.
Портсмут, Англия.
Микроавтобус со слушателями IONЕС мчался сквозь темноту и дождь к центру Портсмута. В нем царило напряженное молчание. Было 8.30 вечера, и улицы почти опустели, лишь немногочисленные одинокие прохожие спешили в пивные, ежась под зонтиками. За рулем сидел Болл. Лонг молча восседал рядом с ним. Не произнося ни слова, они высаживали нас одного за другим на темных улочках или пустынных автостоянках. Первым вышел Касл в броском костюме, защищенный от дождя длинной курткой, и уверенно зашагал к своему объекту. За ним последовал Спенсер, робко юркнув под зонтиком в темноту. Потом настал мой черед, Маркхем пожелал мне удачи, я вышел из задней дверцы микроавтобуса и направился к нужной мне пивной.
Целью IONЕС являлась подготовка новичков до профессионального уровня, необходимого для работы в МИ-6 на невысоких административных должностях. Половина занятий проходила в классах. Там мы изучали ведение дел в ведомстве, теоретические основы того, как сближаться с нужными людьми, вербовать их, манипулировать ими и получать от них информацию, выслушивали рассказы о проведенных операциях, общались с представителями других отделов ведомства. Остальное время шло на учения типа БЕЗУПРЕЧНЫЙ НЕЗНАКОМЕЦ, первое из многих все усложнявшихся испытаний, составлявших основу обучения.
Данные нам инструкции были простыми, но для новичков-шпионов нервирующими. Каждому из нас отвели определенную пивную в центре Портсмута, где нам требовалось познакомиться с одним из посетителей и, прибегая к любым хитростям, какие придут на ум, выведать его фамилию, адрес, дату рождения, род занятий и номер паспорта. Нам дали вымышленные имена, но мы сами должны были придумать биографические подробности своих фиктивных личностей.
Болл объяснил, что цель этого учения троякая. Во-первых, это мягкое введение в использование 'легенды' в реальных условиях, очень важное для разведчика искусство. Во-вторых, испытание находчивости и хитрости в разработке надежного плана для достижения цели. В третьих, это продемонстрирует нам работу и громадный объем памяти CCI, компьютеризированной системы оперативного учета лиц и объектов, представляющих интерес для разведки МИ-6. CCI хранила сведения обо всех людях, с которыми кто-либо из сотрудников МИ-6 вступал в оперативный контакт с начала сбора этих сведений в 1945 году. Биографические данные наших наугад выбранных жертв будут введены в компьютер для проверки. Объем банка данных, объяснил Болл, таков, что слушатель подготовительных курсов в портсмутских пивных редко не натыкается хотя бы на одного человека, сведения о котором есть в CCI.
Распахнув толстую псевдовикторианскую дверь пивной 'Погребок' на Грейт Саутси-стрит, я заволновался. Это испытание, хотя и простое, было нашим первым, и мне хотелось начать удачно. Нам выдали по восемнадцать с половиной фунтов, чтобы взять себе и собеседникам по паре стаканчиков. Оглядывая зал по пути к стойке, я со страхом обнаружил, что в пивной никого нет. Заказывая кружку 'Гиннесса', я отверг бармена как потенциальную добычу. Этого пожилого, толстого, угрюмого человека вряд ли удалось бы разговорить. Я сел в обитую красным бархатом нишу, из которой был виден вход, и стал ожидать лучшего.
Время шло, я выпил половину второй кружки пива, и тут появились первые посетители – целующаяся парочка. Ей вряд ли захотелось бы общаться с незнакомцем. Потом ввалилась шумная компания молодых людей, собравшихся поиграть в пул. Затесаться в их общество и выбрать одного для разговора было бы нелегко. До возвращения микроавтобуса оставалось всего двадцать минут, а поскольку я не мог похвастаться ничем, кроме трех осушенных кружек, положение мое становилось затруднительным.
Наконец мне повезло: вошли две девушки, взяли виски и устроились в одной из ниш. Обе двадцати с небольшим лет, в повседневной одежде, одна хорошенькая, другая не очень и притом полноватая. Очевидно, они вместе снимали квартиру и решили немного расслабиться. Действовать мне требовалось быстро, время поджимало, да и игроки в пул заметили девушек и явно имели на них виды.
Клянясь мысленно, что это в последний раз, я взял свою кружку, подошел к их столу и спросил, можно ли присоединиться к ним. Девушки к моему облегчению согласились.
– Вы не здешний, да? – спросила толстушка.
– Почему вы так решили? – поинтересовался я.
– По вашему выговору, вы с севера, – ответила она. – Что делаете здесь?
Ее любопытство меня ободрило, предоставлялась возможность осуществить мой план.
– Я шкипер яхты, отвозил одну графиню из Шотландии в Шербур.
Девушки с интересом слушали мою наглую ложь.
– Но мой напарник заболел и поехал домой. Я зашел в Портсмут подыскать нового и пополнить припасы.
Мы заговорили о яхте, плавании, моем несуществующем напарнике, о том, почему я избрал это занятие. Я все выдумывал с ходу, полагаясь на свой небольшой опыт хождения под парусами. Как и в Бельгии в разговоре с солдатами в баре, меня волновало, что искусство обмана дается так легко, и удивляло, до чего доверчивыми могут быть незнакомцы. Девушки поведали мне, что они медсестры и приехали в Портсмут недавно, кстати, они уже совершали прогулки на парусниках и теперь, живя в портовом городе, были бы не прочь продолжить.
– Не знаете кого-нибудь, кто хотел бы провести выходные на яхте? – спросил я. Девушки переглянулись, убеждаясь, что обе подумали одно и то же. – Может быть, вы сами? – не отставал я.
– Конечно, – неуверенно ответила хорошенькая и, глянув на подругу, продолжала, словно отвечая за нее. – Конечно, в ближайший уик-энд мы свободны.
Дальше дело пошло легче. Чтобы иметь возможность связаться с ними, я спросил их фамилии, адреса и номера телефонов, которые они аккуратно записали печатными буквами в мой блокнот. Под предлогом, что мне нужно заранее оформить на них пропуск в таможенном управлении, я спросил, могут ли они уточнить номера своих паспортов. Проблемы это не составило. Хорошенькая позвонила домой третьей соквартирнице
