торчали куски влажного талька. Бутыли с кислородом Также были потерты и поцарапаны, как будто служили для разгона атакующих акул. Но нужно же было помнить, что Уолкотт был профессиональным аквалангистом-спасателем, а не одним из воскресных любителей. Уолкотт о таких говорил «плавающие педики».
— Вы еще можете отступить, — выговорил Квамус. — Не нужно погружаться, когда человек боится. Мистер Эвелит поймет.
— Разве так видно, что я боюсь? — спросил я.
— Я сказал бы, скорее, что вы явно обеспокоены, — ответил Квамус с легкой иронической усмешкой.
— Я вижу, что вы читали «словарь синонимов», — огрызнулся я.
— Нет, мистер Трентон, я просто читаю по вашему лицу.
Когда Дан Басс вел нас с «Дэвиду Дарку», то он маневрировал почти пять минут, пока не поставил «Диогена» в нужном положении по отношению к корпусу. Но мистер Уолкотт, с обгрызенной трубкой во рту и грязной фуражкой на голове, сделал только один поворот, как будто был на гонках, и бросил якорь точно в том месте. После погружения мы с обалдением заметили, что якорь как раз попал на место между торчащими клепками обшивки «Дэвида Дарка».
Теперь Уолкотт перешел на корму и включил однотонный компрессор Атлас-Конко. Могучая машина закашляла, зарычала, выплевывая облака черного дыма, но Уолкотт уверял нас, что она работает как часики. Компрессор был подключен к шлангу длиной в сто футов, а поток сжатого воздуха, вылетающий с другого конца шланга, должен был проделать в иле рядом с затонувшим корпусом корабля дыру достаточно широкую и глубокую, чтобы поместить динамит. Я был удивлен, что Уолкотт не задавал никаких вопросов относительно цели нашей экспедиции, но видимо Квамус заплатил ему за отсутствие любопытства. Лори сидела на релинге и всматривалась в отдаленный горизонт так, будто от всего остального ее тошнило.
Через несколько минут после девяти Квамус и я спустились задами вперед за борт лодки и погрузились в море. К счастью, вода в заливе была исключительно прозрачной, поэтому мы добрались до дна уже через пару минут. Мы быстро нашли корпус, и Квамус потянул за сигнальный шнур, давая Уолкотту знак, чтобы тот начал качать воздух.
Я присматривался к Квамусу через запотевшее стекло моей маски. Он был исключительно мускулист и в комбинезоне выглядел как будто был вытесан из глыбы гранита. Но более всего меня привлекали его глаза. Обрамленные овалом маски, они посматривали задумчиво и серьезно, как будто видели уж так много, что ничто не могло их удивить, даже смерть. Я задумался, не обманывал ли меня старый Эвелит, когда говорил, что Квамус живет в Биллингтоне уже больше ста лет. Я знал, что в некоторых семьях слугам дают одни и те же имена, так что каждый очередной камердинер зовется Джеймс, хотя на самом деле он был иначе крещен. Квамус, который был конем для отца Дугласа Эвелита, был, видимо, отцом нынешнего Квамуса.
Поток сжатого воздуха неожиданно выстрелил из шестидюймового наконечника, и резкий рывок чуть не вырвал шланг из рук. Хоть компенсатор и обеспечивал меня от отбрасывания в другую сторону, но несмотря на это мне все же казалось, что шланг одарен собственной жизнью. Через две или три минуты сдувания ила, окружающего корпус корабля, мои руки и плечи разболелись так, как будто я заменял Лона Чейни в фильме «Собор Парижской Богоматери».
Мы работали почти вслепую, поскольку со всех сторон нас окружали густые тучи вздымаемого потоком сжатого воздуха ила. При втором погружении нам нужно будет использовать воздуходувки, которые развеют большую часть ила, но пока Квамус должен был пробить затвердевшую скорлупу песка и ракушек, покрытую тонким слоем ила, и самых различных отходов, которая всегда образуется на морском дне там, где лежат затонувшие корабли. Квамус использовал длинный металлический багор с заостренным концом, и когда я убрал верхний слой ила, он начал долбить и рубить песок с неослабевающей энергией.
Нас окружал крутящийся мусор: ил, ракушки, перепуганные раки-отшельники, улитки, гротескные губки. Мне казалось, что наш подводный мир ошалел. Я чувствовал себя Алисой в Стране Чудес, находясь посреди водоворотов ила, ракушек и подпрыгивающих в воде пустых бутылок из-под кока-колы. Но через десять минут работы Квамус схватил меня за плечо и дважды сжал, что было обусловленным ранее сигналом для подъема. Он воткнул стальной багор в выкопанную им яму и прикрепил к багру ярко-оранжевый флажок. Потом, размахивая ластами, медленно поплыл наверх, а я последовал за ним.
— Ну и как дела? — спросил Уолкотт, помогая нам забраться на палубу.
— Пока вы выгребли кучу грязи, — он указал на поверхность воды, где над корпусом возникло большое, отличающееся цветом болотистое пятно.
— Мы добрались до нижнего слоя ила, — бесстрастно заявил Квамус, в то время как Лори помогала ему снять акваланг. — Теперь можно уже начинать с воздуходувками.
— Никто не спрашивал, что мы здесь делаем? — спросил я.
Уолкотт пожал плечами.
— Проплыло несколько рыболовов и спрашивали, где лучше всего ловится камбала. Я их всех посылал в Вудбери Пойнт.
— Они там не поймают много камбалы, — заметил Квамус.
— Вот именно, — подтвердил Уолкотт.
Мы отдохнули минут пятнадцать, после чего Лори дала нам новые бутыли с воздухом, и мы приготовились к новому погружению. Было уже 9.40 и следовало как можно быстрее справиться с заданием. Я опасался, что появится прибрежная стража или что Эдвард, Форрест или Дан Басс заметят люгер Уолкотта, стоящий точно над корпусом «Дэвида Дарка». Возможно, что они сами собирались нырять здесь сегодня утром, чтобы поставить отметки над корпусом, прежде чем они его зарегистрируют.
Следующие полчаса Квамус и я тяжко пахали под водой, очищая от ила часть корпуса «Дэвида Дарка».
Наконец мы увидели темные, инкрустированные ракушками доски. Квамус просигнализировал, что все в порядке, что мы в хорошем темпе приближаемся к цели. Кислорода нам осталось еле на три или четыре минуты, но мы успели проделать яму глубиной футов в двадцать в иле рядом с корпусом корабля. Квамус отметил ее флажком, после чего просигнализировал указательным пальцем, поднятым вверх: «Подъем».
Сильным взмахом ласт я направил себя вверх, но к моему ужасу запутался во что-то, напоминающее мокрые белые простыни. Дергаясь и толкаясь, я ударился о мягкое распухшее тело, заключенное внутри. Это были плавающие останки миссис Гулт, которые по какой-то причине приплыли к «Дэвиду Дарку», то ли снесенные приливом, то ли направленные течениями и водоворотами, которые создали воздухоловушки, то ли, наконец, привлекаемые какой-то необъяснимой магией.
Не впадай в панику, напомнил я сам себе. Я старался припомнить, чему учил меня Дан Басс во время трех лекций в Форрест Ривер Парк. Я нащупал нож, выхватил его и попытался перерезать мокрый волнующийся саван. В моих ушах звенела кровь, я дышал с усилием, сопя, как локомотив. Я перерезал швы, разорвал мокрое полотно, но материал все еще окружал меня со всех сторон и опутывал все плотнее.
Я почувствовал в крайнем ужасе, что труп снова налетел на меня, и его руки каким-то чудом сомкнулись вокруг моих ног, поэтому я не мог воспользоваться ластами, чтобы выплыть на поверхность. Тут же с шипением кончился кислород. Я знал, что у меня меньше двух минут на то, чтобы добраться до поверхности, пока я не задохнусь.
Хотя я отчаянно молотил руками, я начал медленно опускаться на дно. Труп обнимал меня как стосковавшаяся любовница. Разве именно этого хотел бы Миктантекутли, подумал я. Разве на самом деле ему нужен только я, поскольку мой еще не родившийся сын отобрал у него шанс поживиться моим сердцем? Я изо всех сил сосал загубник, но запас кислорода полностью. Я чувствовал, что через секунду у меня лопнут легкие.
Тогда труп задрожал и неожиданно оторвался от меня. Саван лопнул, освобождая мои руки и ноги. Через открытое стекло маски я увидел Квамуса, который вращался в мутной воде, размахивая стальным багром. На его заостренном конце, глубоко проткнутый, торчал синий гниющий труп миссис Гулт, от которого отпадали куски тела, как чешуя с испорченной рыбы. Квамус размахнулся в последний раз и швырнул труп на дно. Труп стал падать медленно, с багром, торчащим между обнаженными ребрами. Квамус развернулся, схватил меня за руку и резким жестом указал на верх. Я кивнул головой. Мне не нужно было второго указания. Я уже почти терял сознание из-за отсутствия воздуха.
