высокого творчества. Чаадаев.
По повсеместным деревенским понятиям собирающий цветы мужчина – придурок и размазня. «Раз у него душа к цветку лежит…» и т.д. И почтение к бутафорским цветам из города – украшение икон и пр.
«И улыбка познанья светилась На счастливом лице дурака»
Вяземский, узнав о душевной болезни Батюшкова (33 года недуга): «Все мы рождены под каким-то бедственным созвездием».
Фашисты, постоянно: «не заниматься беспочвенным теоретизированием», «быть ближе к реальной жизни».
Тогда Чаадаева упрекали в двух слабостях: унынии и нетерпении.
«Нести неверующую Россию на своих плечах», как выразился митрополит Антоний Блюм.
Я ортодокс. Бог обделил меня, ни одной странности.
четверых убил, шестерых изнасиловал, короче, вел себя непринужденно.
христоцентризм
Богородица, фатимской девочке Люсии: «В Моем Пречистом сердце ты всегда найдешь убежище».
В британском энциклопедическом словаре: «Kak zakalyalas stal» – «история успеха молодого калеки».
«Мне скушно обыкновенное, а по сравнению с Христом все обыкновенно» (Василий Розанов).
умственная и эстетическая аскеза
Пушкин, с отвращением: «Русский бунт, бессмысленный и беспощадный».
Чаадаев: «покорный энтузиазм толпы».
Омрачает, бередит и расширяет сердце всякая тяжелая токкатность. Вот и сегодня слушал финал 7-й сонаты Прокофьева.
«когда грешная Россия готовилась к отступничеству от Христа»
противостояние двух болванов
«Большой скачок» в Китае. Едят траву в Пекине и обливают мочой трупы на площади Тяньаньминь. «Несколько лет упорного труда – десять тысяч лет счастья» (Мао).
Китайцы, ведущие свои передачи для зарубежа на 40-х частотах даже (в нарушение международного права) на волнах, предназначенных исключительно для сигналов бедствия.
Мао, в беседе со Сноу: «Мне лично нравится международная напряженность».
в сторону с «надлежащих путей»
Начальник московской жандармерии о Петре Чаадаеве: «Образ жизни его весьма скромен, страстей не имеет».
Тип забавника. Могущего, например, столкнуть в канаву слепого, из затейства.
Н. Страхов в 70-х гг.: «Мы ведь с непростительной наивностью, с детским неразумием все думаем, что история ведет к какому-то благу, что впереди нас ожидает какое-то счастье, а вот она приведет нас к крови и огню, к такой крови и такому огню, каких мы еще не видели».
Антисемит бы сказал: «Почему в песне „Вот мчится тройка“ – нехристь староста татарин – допустили бы мы такое о жидах?»
Мигель де Унамуно: только видения Дон Кихота обладают истинным бытием. Все остальное в романе – иллюзорно.
«Мы лишаем свою интимную жизнь трепетных красок».
змееведы, то есть герпетологи дромомания – охота к перемене мест
будуарная струя в поэзии
«В момент страшного испытания Церковь Христова парализована немощью» (1939– 1945 гг.).
Сплетение обстоятельств, солнечное сплетение обстоятельств.
Важно еще, чтобы преступление считалось преступлением в момент его совершения, а не в период судоговорения и приговора.
Нездешне, инфернально взвизгивает, как Брюнхильда в «Валькирии».
Я в жизни адмирал, и чувство это знаю.
Человек должен быть как вода, говорили древние китайцы: в круглом сосуде – круглым и так далее. Попалась преграда – остановись. И теки все вниз, вниз, никуда больше.
истощим и неисчерпаем
«поединок латинского ума и тевтонской воли»
«общество, смирившееся со своим крахом»
Эти античные (опять) занимались только гомосексуализмом, а если и любили баб, то только безруких (Ника Самофракийская) и безголовых (Венера), т.е. наоборот.
«и через 15 лет расконвоировали» идеи с чужого плеча.
Брать билеты в транспорте, сморкаться только в общественных уборных, etc.
Опрос рабочих завода «Рено» по поводу их литературных симпатий. «Авангардистских выкрутасов» они не любят. Два любимых большинством произведения: «Железная пята» Джека Лондона и «Как закалялась сталь» Ник. Остров-ского.
Ни один композитор мира не покончил с собой и не умер насильственной смертью.
Святейший Синод при Николае I учреждает новую епархию, глава которой носил титул епископа Камчатского, Курильского и Алеутского.
«Симпатичный шалопай – да это почти господствующий тип у русских».
«для обуздания разврата», как говорил адмирал Шишков
Жорж Матье, мэтр «лирического абстракционизма»: три его заповеди для подступа к картине: «1) опустошить себя, 2) сконцентрироваться в этой пустоте и 3) писать с максимально возможной скоростью».
моя хлопотливая и суматошная должность тунеядца
«продал себя за рюмочку похвалы» (Розанов).
«Ты-то, Ерофеев, возвышенных соображений, ты высмаркиваешь на все, что для них нужнее всего, но все-таки и их позови, вдруг да они возвышеннее тебя?»
«Не спят, не помнят, не торгуют», у Блока. Чем мы заняты? Если спросят, – так и отвечать: Не рассуждаем. Не хлопочем. Не спим, не помним, не торгуем. Не говорим, что сердцу больно. Etc.
Я с каждым днем все больше нахожу аргументов и все больше верю в Христа. Это всесильнее остальных эволюции.
Меня, прежде чем посадить, надо выкопать.
У Седаковой в прозе, дворничиха: «Мертвые – они умрут, а живые по ним убивайся!»
писать так, во-первых, чтобы было противно читать, – и чтобы каждая строка отдавала самозванством
обиходного свойства истины и сведения
Великолепные экземпляры. С 8 до 5 – и въебывают, с перерывом на подъебки с 12 – и до 13-и, потом с 5 до 7 ебануть, с 7 до 10 – и взъебки, потом etc.
без пролития желчи
То есть заблудившись, найти что-нибудь более значительное, чем следуя проторенным путем, идти в направлении обратном общепринятому, – Колумб и его Новая Индия.
Не выпьем. Не пойдем никуда, чтобы на людей не смотреть и себя не
