Матфей: «Подвизайтесь войти сквозь тесные врата».
Коллекционировать те способности, которые отличают человека ото всей фауны: 1) способность смеяться, 2) пить спиртные напитки, 3) совершать беспричинные поступки, 4) поступать наперекор своей выгоде, 5) решиться поднять на себя руки.
Ну так что ж, что пляшет? И царь-пророк Саул плясал перед Самуилом.
Хорошо как лекарство, но не как пища.
Граф Толстой о книге Паскаля: «Он показывает людям, что люди без религии – или животные, или сумасшедшие, тыкает их носом в их научность, безобразие и безумие…»
У меня в душе, как на острове Свободы: не бывает праздничных дней.
«Все это слишком просто, чтобы вы могли понять» (Честертон).
Екатерина Великая: «человек безукоризненной честности, но недалекого ума».
Как говорил Фома, «я впал в несовершенство».
Степень бабьего достоинства измерять количеством тех, от чьих объятий они уклонились.
так, чтобы твою ценность измеряли в каратах
В старых открытках: «Люби шутя, но не шути любя».
Она уже закончена, но ее надо исполнить. Это все мысли, которые лень даже прогонять.
Из всех пишущих русских К. Победоносцев более всего ценил Мельникова (Печерского). Даже пересылает «В лесах» Александру III и рекомендует прочесть.
Говоря райкомовским языком, она всемерно способствовала мне.
Их всех убил палач Сансон, значит, он один и виноват.
все равно пригвожденность, ко кресту ли, к трактирной ли стойке…
Я как Борис Годунов. Глад и мор и гнев народный и смуты, и терзания. Являются плюгавые, чернявые и энергичные Василии Шуйские, являются и плетут интриги. Являются юные Лже-дмитрии. А я – только стискиваю голову, мечусь между Владимиром и Талдомом с вечным «Уф, тяжело! дай дух переведу!»
Игнатий Лойла, из поучений: «Работающий в винограднике Господнем должен опираться на землю лишь одной ногой, другая должна уже быть приподнята для продолжения пути».
драгоценные мысли Мухтара Ауэзова касательно Абая Кунанбаева.
предсмертную тоску Пушкина («Ах, какая тоска!», он говорил, что от нее он страдает больше, чем от боли) – приписали воспалению брюшной полости.
Каждая минута моя отравлена неизвестно чем, каждый мой час горек.
«все мерзостно, что вижу я вокруг», как сказал Самуил Маршак.
Яхрома, порт семи морей.
Любимый герой Анджелы Дэвис – Вас. Ив. Чапаев.
Из формы церковного отлучения и проклятия (XIII-XVI в.)
«… Да постигнет его проклятие наше в его доме, житнице, постели, поле, в городе и дороге. Да будет он проклят в сражении, в молитве, в разговоре, в молчании, в еде, в питье, во сне. Да будут прокляты все его чувства: зрение, слух, обоняние, вкус и все тело его от темени головы до подошвы ног…
Как я гашу теперь эти светильники, так да погаснет свет его очей. Да осиротеют его дети, да овдовеет его жена. Да будет так, да будет так! Аминь».
Можно прибавить: да будет проклят: в лесах и на горах, в гостях и дома, со щитом и на щите, на кровати и под кроватью.
Перевести в умственную сферу понятия «ультра» и «инфра». Т.е. выше понимания и ниже понимания. Ср. звук ультра и звук инфра.
Все эти сарматские цветочки, которые умеют распускаться на галльской только почве. См. Фредерик Шопен, Мария Склодовская, Костровицкий-Аполлинер…
У меня, как у лилии, пыльца на рыльце.
Конфликты в итальянских песнях: «Лю-блю я ма-ка-роны,.. Хотя моя невеста их не любит».
«Мы с этой дамою почти единоверцы».
(Аполлинер)
«Полноте ребячиться», как говорит Германн графине.
Сравнивают бергмановский кинематограф отчаяния и феллиниевский кинематограф надежды.
Виктор Гюго, 1877 г. Принимает у себя в гостях на ул. Клиши императора Бразилии дона Педро. Тот робеет при входе.
Дураки, они свою столицу Христианию переименовали в Осло.
«от элементарности – к бесчеловечности»
Ты родилась под знаком Солнцедара.
Но бархатистостью своих лядвей Она и это, впрочем, искупала.
Спорт Бори Сорокина, многоборца: прыгает выше собственной головы, убегает от самого себя, борется с соблазнами, гимнаст: ходит по острию ножа меж двух бездн, поднимает душевные тяжести рывком и жимом, играет со смертью с выигрышем для себя, etc.
Вольная борьба – с соблазнами. Классическая борьба – с предрассудками.
Оказывается, от Гейне начинается понятие «сверхнатурализм», т.е. понятие, включающее в себя все, кроме реализма.
французская народная песня «Ах, как же я простужен!»
существо, призванное прорицать и заклинать
«исполненное чисто кастильского благородства»
Сент-Бев и Мюссе то и дело ходят в публичные дома «в поисках забвения».
Тягомотина и банальности, хуже нет, Аполлинер, вся поэзия и все письма: «Я умел любить – это ли не эпитафия!». Или: «Ты воспламеняешь сердце, Мадлен, как проповедь в храме!». Или еще: «Пусть долетят до тебя, Лу, снаряды моих поцелуев». О войне пишет: «Я умолчал о некоторых фактах… Мои впечатления, зафиксированные по горячим следам…»
Опять этот ненавистный пошляк Аполлинер. «Мое сердце голосует за надежду», «Прошу Вас, очаровательное видение, напишите мне письмо подлиннее».
Опять письма Аполлинера: «Пожалуйста, Мадлен, обнажите свою душу, свое тело, свое сердце».
И еще: «Видел твою жену. У нее вкус лаврового листа».
Шопенгауэр: «Жизнь вполне терпима, но вряд ли стоит родовых мук».
Ты будешь музицировать, я буду вальсировать.
Честертон о разнице в пессимисте и оптимисте. Оптимист это тот, кому все хорошо, кроме пессимиста. Пессимист – тот, для кого все плохо, кроме него самого.
случалось, она теряла авторитет, но не теряла достоинства
Теперь уже говорят не о «муках слова», а (в применении к кино, музыке, etc.) – о «муке приблизительности».
опять все то же: тайники души, кладовые подсознания и пр. дичь
«арлекинада как средство и против обывательского застоя и против натужной героизации»
«самосозерцание на грани нарциссизма» «бесцеремонная сентиментальность» элитаризация масс
французский католик Анри де Монтерлан о половой любви: «Это власть, оккупация чужой души».
две кошечки во дворе, их зовут Алгебра и Гармония
