В девять часов явился наш гид. Он велел называть его по имени – просто Джо – и объявил, что возглавит четвертый маршрут туристического сафари по заповеднику Цаво и не пожалеет сил, чтобы сделать наш отпуск незабываемым. Вскоре вся группа собралась в вестибюле, куда уже снесли багаж. Джо объявил программу первого дня и роздал брошюры с подробными деталями маршрута, рассчитанного на неделю.
Подойдя ко мне, он остановился в нерешительности. Вероятно, я выделялся на общем фоне, как обгоревший пень на зеленой лужайке.
– Как поживаешь, брат? – спросил он.
– Отлично, – ответил я, и мы обменялись крепким рукопожатием.
Джо никак не мог понять, откуда я взялся, – мое черное лицо заинтриговало его.
– Ты американец? – спросил он с робкой улыбкой.
– Нет.
Джо был высокий, тощий, в линялой джинсовой куртке. Взгляд его больших покрасневших глаз внушал доверие.
– Ты приятно выделяешься в туристской толпе, – сказал он. – В каком автобусе едешь?
– В третьем.
– Увидимся! – И он еще раз пожал мне руку.
Фон Шелленберг, слушавший с неприкрытой скукой короткую речь Джо, сел на диван и развернул утреннюю газету. Я старался затеряться в туристской массе и не привлекать к себе внимания, хотя это было и нелегко. Немец никогда не открывал рта без особой на то необходимости, и со времени завтрака мы не сказали друг другу ни слова.
Закурив, я погрузился в изучение списка участников четвертого маршрута. Фон Шелленберга посадили в третий автобус. Он купил два места, очевидно имея в виду меня. В нашем автобусе ехали также Жак, Анн- Мари и Ивонн Поссары – французское семейство, которое было уже мне знакомо. Преподобный Лео Папино также был мне известен. Предстояло только познакомиться с неким Вэнсом Фридменом.
Вестибюль наполнялся багажом и туристами, у конторки портье отъезжавшие платили по счетам. Носильщики сбились с ног.
Автобусы были поданы ровно в десять. Раскрашенные в черно-белую полосу, они напоминали стадо зебр. На дверцах были обозначены название маршрута и порядковый номер. Водители эффектно выстроили их у входа в отель и открыли багажные отделения.
Гид Джо подал сигнал, и его четыре помощника принялись усаживать туристов в автобусы. Одновременно шла погрузка багажа. Фон Шелленберг невозмутимо продолжал читать газету. Я ждал, когда он поднимется с дивана.
В вестибюле оставались лишь немногие, и я подозвал носильщика, чтобы он взял наши чемоданы.
– Пора, – сказал я немцу.
Тот огляделся и направился со своим портфелем к выходу. Я следовал за ним, как и положено телохранителю, справа, за спиной. Случись что, я мог левой рукой столкнуть его с линии огня, а правой выхватить пистолет.
Утро было теплым и солнечным, огромный голубой купол неба был чист, если не считать редких облачков, чьи завитки только оттеняли небесную синеву. В такой день ничего нет лучше, как отправиться за город.
Автобусы быстро заполнялись. Носильщик поставил наши вещи в багажное отделение третьего автобуса, и я дал ему на чай.
Ни на кого не глядя, фон Шелленберг забрался на заднее сиденье и развернул газету. А я ждал, пока водитель захлопнет крышку багажника.
– Доброе утро честной компании, – раздался вдруг громкий голос, и в автобус поднялся толстый американец в шортах цвета хаки, пестрой рубашке с короткими рукавами и с улыбкой от уха до уха. Французское семейство демонстративно проигнорировало его появление.
Но американца это ничуть не обескуражило.
– Общий привет! Когда же этот балаган отчалит? У меня уже зад затек от неподвижности.
Один лишь водитель улыбнулся шутке. Тогда янки обратился ко мне:
– Фридмен, Вэнс Фридмен. Из Питтсбурга, штат Пенсильвания.
Я кивнул, и он протянул мне мясистую пятерню. Американец выглядел этаким пузанчиком-балагуром, впервые за долгие годы выбравшимся в отпуск. Волосы, поредевшие на лбу, подернулись сединой. Круглое красное лицо свидетельствовало о чрезмерных возлияниях – сетка лопнувших сосудов покрывала нос, окружья глаз и оттопыренные уши.
– А вас как? – спросил он громко.
Я ответил, и он несколько раз повторил мое имя – для пробы.
– Как оно пишется?
Я заглянул в его карие глаза – он спрашивал вполне серьезно, и я назвал свое имя по буквам. Он повторял их вслух за мной, точно занося в картотеку.
– Рад познакомиться. – Он снова протянул мне пухлую ладонь. – Прекрасная погода, верно?
– Вроде так, – согласился я.
Но что-то меня все-таки настораживало. Ах да, список туристов! Я извинился и поспешил назад, в вестибюль отеля.
