догадался. — Я был глупцом! Я же видел все своими глазами! Это она, не так ли? — та, другая, хозяйка кафе!
— О, ради Бога! — Мэтью вскочил на ноги. — Дед, прекрати! Почему ты не хочешь поверить, что я просто очень много работаю? И часто забываю поесть — признаю и это. Но я не один такой. Много людей работает так же напряженно. Из-за того, что я немного сбавил в весе, ты позволил моей матери притащить тебя сюда, чтобы разыгрывать роль строгого папаши? Так вот, в этом нет никакой необходимости. Я не нуждаюсь в том, чтобы меня водили за ручку!
Эта вспышка ничуть не вывела из себя Аристотеля.
— И поэтому в твоей жизни нет места женщине? — мягко спросил он. — Напряженная работа предполагает обет безбрачия?
— Возможно. — Мэтью, поборов раздражение, попытался улыбнуться. — Возможно, — повторил он, подойдя к окну. За окном мерцали огни большого города. Он засунул руки в карманы и, глядя на свое отражение в темном стекле, мечтал о том, чтобы дед ушел. Хватит с него причитаний по поводу того, что он похудел. С этой проблемой он как-нибудь справится. Он боялся другого — как бы крыша не поехала.
— Так твоя связь с мисс Максвелл оказалась не слишком удачной? — услышал он за своей спиной голос деда и сжал кулаки.
— Смотря что ты имеешь в виду, — ответил Мэтью. На него снова нахлынули мучительные воспоминания о Саманте, особенно сильно терзавшие его с наступлением темноты, и пальцы словно ощутили ее нежную кожу… Отчаянно пытаясь избавиться от наваждения, он, утратив бдительность, заговорил:
— Если ты хочешь узнать, оставил ли я заметный след в ее жизни, тебе лучше спросить об этом у ее мужа.
— У мужа? — переспросил Аристотель, и в стекле отразилась его застывшая фигура. — Когда ты привозил ее на Дельфос, она не была замужем.
Мэтью искоса взглянул на него.
— А если б и была? Почему это должно тебя волновать? Помнится, ты сам, и не раз, приводил в этот лом замужних женщин.
— Это не относится к делу, — неожиданно устало приговорил старик. — Женщины, которых я знал, были искушенными. Они знали, на что идут, и были старше. А эта девушка, Максвелл, она молода и, как мне кажется, невинна.
Мэтью уставился на него.
— Откуда ты знаешь? Ведь ты даже не поговорил с ней!
— Ошибаешься. — Старик назидательно поднял руку. — В тот вечер, когда ты уехал к Мелиссе, мы с ней беседовали на террасе. Она чувствовала себя такой несчастной — я видел это. Думаю, это оттого, что твоя мать была более чем бестактна.
Мэтью вспомнил, как бросился к матери после того, как побывал у Саманты в кафе. Он был тогда в отчаянии, и Каролине пришлось принять на себя главный удар. Но даже она не поняла тогда, как глубоко он задет.
— Ведь ты не объяснился с ней сам, прежде чем улететь в Лондон, — с нажимом произнес старик, и Мэтью, который ни с кем ни разу не обсуждал эту тему, покачал головой. — Нет. Она заперла дверь и не слышала, как я стучал…
— А Спиро, конечно, уже ждал тебя… Мэтью кивнул:
— Конечно.
— Но потом, вернувшись в Англию, ты видел ее?
Мэтью помедлил с ответом.
— Мельком. Минут пятнадцать, если быть точным.
Дед нахмурился.
— Ты не извинился? Мэтью вздохнул.
— Конечно, извинился! — воскликнул он. Рассказывать кому-то о своих переживаниях было слишком тяжело, и Мэтью устало добавил:
— Я набрался храбрости и сказал, как я к ней отношусь. И попросил ее жить со мной, а она меня отвергла.
— Ты попросил ее выйти за тебя замуж?
— Нет, не замуж. — Голос Мэтью звучал бесстрастно. — Она ведь все же была помолвлена с другим.
— А, ну да. — Дед кивнул. — Но ведь помолвку можно расторгнуть, не так ли?
— Возможно, — Мэтью тяжело вздохнул. — Может быть, я не хотел жениться. Может быть, я боялся, что вы не допустите этого брака. Может быть, я просто думал, что, женившись, потеряю себя и превращусь в истукана, какого вы с матерью хотите из меня сделать. А кроме того, — давай посмотрим правде в лицо — я не знаю о браке ничего хорошего…
— И я виноват в этом, — резко закончил дед. — Все эти женщины, о которых ты говорил… Ты, наверное, считаешь, что я должен был с большим уважением относиться к твоей бабушке?
— А ты сам так не считаешь? — сухо спросил Мэтью, и старик рассмеялся. — Возможно, ты прав. Но твоя бабушка была совсем не такой, как мисс Максвелл. Она вышла за меня замуж не по любви. Ариадна стала моей женой, потому что этого хотел ее отец. Дело в том, что он желал слияния его компании с моей. — Лицо старика исказила гримаса. — Это было началом «Аполлониус Корпорейшн», понятно? Как далеко мы продвинулись с тех пор!
Мэтью пожал плечами.
— Действительно.
— Итак… — старик помедлил. — Мисс Максвелл теперь миссис?..
— Вебстер, — мрачно ответил Мэтью. — Ее жениха звали Пол Вебстер, я просил Виктора это выяснить.
— Серьезно? — на старика это произвело впечатление. — А когда состоялась свадьба? Мэтью отвернулся.
— В июне, в июле — не знаю. Какая разница? Разве это имеет значение?
— Имеет, если это не дает тебе покоя, — нетерпеливо ответил старик. — Не хочешь ли ты сказать, что не знаешь наверняка, поженились они или нет? Как не стыдно, Мэт! Разве этому я тебя учил?
Мэтью прошел к своему столу.
— Ты забыл, что я ей не нужен, дед. Я узнал об этом в тот день, когда пришел к ней извиняться. Стоило только появиться ее жениху, она не знала, как от меня избавиться.
— Ну, хорошо, — старик, повернувшись, смотрел на него, явно стараясь найти какой-нибудь выход. — Ты говоришь, тогда они еще были помолвлены?
На лице Мэтью отразились все чувства, которые он испытывал.
— Спасибо тебе, дед, но ничего из этого не выйдет. У Сэм был шанс, и она им не воспользовалась. Она попробовала яблоко, и оно пришлось ей не по вкусу.
На улице завывал ветер, что-то упало и покатилось по внутреннему дворику, который ее отец замостил в прошлом году. Было жутковато слышать, как неодушевленные предметы шевелились под порывами ветра, словно живые существа, хотя все окна и двери были заперты. Эту бурю метеослужба предсказывала заранее.
Саманта поежилась. Зря, наверное, она не послушалась матери и не поехала вместе со всеми в Тенериф. Сидела бы сейчас в баре, потягивала коктейль и думала только о том, в каком купальнике пойти завтра на пляж. Но в июле она подхватила грипп, проболела до сентября и теперь не рискнула снова закрыть кафе, чтобы не лишиться последних клиентов.
Хотя, по большому счету, никого это не волнует, подумала она тоскливо. Теперь на Хай-стрит у нее появились конкуренты, и удерживать клиентов становилось все трудней. Но самое главное — она охладела к своей работе. Саманта очень тяжело болела и после болезни потеряла интерес ко всему.
Нет, это не совсем так, подумала она, взяв газету и просматривая вечернюю телепрограмму. На самом деле интерес ко всему она потеряла в тот день, когда Мэтью пришел к ней в кафе. Саманта смахнула слезы, которые в последнее время часто наворачивались у нее на глаза. Она не должна была его прогонять.
