Дина, он напился и попал под автобус.
— Жаль, что это не послужило предостережением для Грейс.
— Конечно, но хватит говорить об обломках моей жизни. Расскажи мне о Джоне Ричарде Райдере. Я понимаю, что это эгоистично; глупо в моем положении ревновать…
— Ты знаешь его имя?
— Я ходил на его могилу. Знаешь, что я подумал? Я подумал, что лучше умереть, но быть тобою любимым, чем жить без твоей любви.
Ее глаза блестели в лунном свете.
— Мне было хорошо с ним, но теперь я понимаю, что никогда не любила его. Он был со мною счастлив; ему не нужно было больше, чем я могла дать.
Да и я бы, наверное, прожила с ним оставшуюся жизнь, считая себя счастливой; пока не встретила тебя, я не знала, что такое настоящая любовь.
Он обнял ее за плечи, они слились в долгом страстном поцелуе. Наконец он оторвался от нее и сказал:
— Ты должна уехать, мы не можем быть вместе; ради твоего собственного блага, Бетани, дорогая, уезжай отсюда. Ты молода и встретишь еще человека, который сможет на тебе жениться; не трать свою жизнь на меня — я не могу быть свободным.
Она обвила его шею руками и тихо сказала:
— Когда Дина вернется в школу, я поеду в Бод-мин и найду работу. — Бетани подняла на него глаза. — И ты будешь приезжать ко мне, когда сможешь.
— Неужели ты не понимаешь. Бет? Я люблю тебя, люблю больше, чем кого бы то ни было в моей жизни. Неужели я смогу приезжать к тебе на пару часов каждую среду и субботу, когда на самом деле мечтаю дать тебе дом и детей?
— У нас могут быть дети.
— Ты знаешь, как люди будут их называть. — Он взял ее лицо в ладони. — И если ты думаешь, что позволю обречь наших детей насмешкам, то сильно ошибаешься. Ты не можешь этого хотеть, Бет, — ты думаешь, это я хочу, чтобы было так.
— Какая разница, что будут думать другие люди — лишь бы мы были вместе, — сказала она прерывающимся от слез голосом.
— Ты сама будешь думать об этом и со временем это погубит нашу любовь.
— Что же нам делать?
— Не знаю, но я что-нибудь придумаю.
Первой мыслью Бетани, — когда она проснулась на следующее утро, была, что Адам, наверное, уже на пути в Лондон. Перед тем как расстаться с ней прошлой ночью, он сказал, что едет туда по делам и что поездка даст ему время все обдумать.
Восхитительное знание того, что он любит ее, переполняло сердце Бетани радостью. Она понимала, что должна бы чувствовать себя виноватой, но, с другой стороны, знала, что ничего она у Грейс не отбирает — это избавляло Бетани от мук совести.
Три дня его не будет дома. Три бесконечных дня. Уже к обеду Бетани затосковала о нем; трудно было поверить, что она впервые увидела его совсем недавно. Невозможно было представить, что с ней будет, если они разлучатся навсегда.
Бетани навестила выздоравливающую Дину, которую Эсме все же держала в постели до назначенного на завтра прихода доктора. Девочка бурно протестовала против ее нынешнего положения, жаловалась на скуку и требовала немедленно выпустить ее из кровати. Бетани оставила их с Эсме за бурной перепалкой, спустилась вниз и вышла из дома, направляясь к деревне.
Скоро она уже сидела на кухне в гостинице и пила поданный миссис Аркилл ароматный чай.
— А вы давно живете тут, в Сент-Моллите? — спросила Бетани.
— Всю жизнь.
— Так вы должны помнить первую миссис Трегаррик.
Миссис Аркилл мыла посуду. Ее руки были по локоть в пене.
— Ее-то? Конечно, помню. Она была из семьи Моретонов, что жили в Падстоу. Хорошая женщина; жили они дружно, но как Адам родился, она заболела и померла. А где-то через год его отец привел домой новую жену. Говорят — дочку богатого фермера. Она всегда была немного надутая — да и сейчас такая, я вам прямо скажу. Сам-то он плохо с ней обращался, это уж точно. Она как раз носила Тео, когда он привел в дом эту свою любовницу. До сих пор там живет, подумать только.
— Должно быть, ужасный был человек, — пробормотала Бетани.
— Да уж, но они все такие, это у них в крови. Моя бабушка у них работала, так она часто рассказывала, что там творилось. Они всегда были такие.
Бетани быстро допила чай и встала из-за стола.
— Что слышно от вашей племянницы?
— Сестра от нее письмо получила — как раз сегодня утром. Пишет, что Лондон — большой город; у нее хорошая работа. Мистер Адам у нее был.
По дороге домой Бетани думала об Адаме. Радостное ожидание его приезда сменилось унынием. Неужели он ее обманывал? Ей все равно, сколько женщин было у него раньше, и она не сомневалась в его любви — невозможно было подделать нежность, которую она слышала в его голосе, когда он говорил с ней, но ложь…
Говорила же миссис Аркилл: «Они все такие».
У входной двери крутились Герой и Минерва; ты-, кались в нее, бешено махали хвостами.
Вопреки всем своим мыслям, Бетани обрадовалась: вдруг он уже приехал! Она пулей пронеслась через прихожую, и радость ее сменилась разочарованием: Адама не было.
— Смотрите-ка, что нам принес ветер! — ехидно воскликнул Тео, сидящий в кресле у камина. Он посмотрел на Грейс. — Не похоже, чтобы она была счастлива нас видеть. Интересно, для кого была эта улыбка? Думаю не для нас.
— Не беспокойся, это все в твою честь, — невнятно произнесла Грейс.
— О, как бы я этого хотел.
Бетани никак на это не отозвалась и пошла к лестнице.
— Подожди-ка, — сказала Грейс, направляясь к ней. Тео встал и пошел следом.
— Я думаю, когда Адам вернется, нам нужно будет решить, кому из нас ухаживать за нашей веселой вдовушкой. Адам, ясное дело, женатый, так что у меня, похоже, больше шансов, — сказал он.
Лицо Грейс налилось кровью, а Бетани возмущенно закричала на него:
— Это возмутительно, Тео Трегаррик! Вы настраиваете людей друг против друга, будто они существуют для вашей забавы!
— Иначе здесь было бы скучно.
Грейс повернулась к Тео и кинулась на него, целясь ногтями в лицо. Он перестал улыбаться и сильно толкнул ее. Грейс отлетела к камину и, чтобы не упасть, ухватилась руками за каминную полку.
Быстро глянув вверх, она сорвала со стены кинжал и угрожающе зажала его в руке. Она смотрела на Тео, чье лицо вдруг стало мертвенно-бледным. Бетани, затаив дыхание, смотрела на Грейс, не замечая, как близко та стоит к огню.
Внезапно подол ее халата загорелся. Грейс закричала, бросила кинжал и попыталась сбить огонь руками, кружась около камина.
— Помогите мне кто-нибудь!
Тео продолжал на нее смотреть, оцепенев от страха. Бетани, опомнившись, подбежала к вешалке, сдернула пальто и накинула его на Грейс, повалив ее при этом на пол. Огонь погас так же быстро, как и вспыхнул, и Бетани поднялась, оставив Грейс — невредимую, но горько рыдающую лежать на полу.
— Что здесь происходит? — спросила Эсме, спускаясь по лестнице.
— Халат Грейс загорелся, — объяснил Тео испуганным голосом, пряча глаза от осуждающего взгляда Бетани.
В зал торопливо вошла миссис Пенарвен, и Эсме распорядилась:
— Отведите ее наверх, Розанна. Ей нужна помощь. — Затем она повернулась к Бетани. — Я хотела бы с
