передайте мою благодарность королю Ариону, вашему брату, за его щедрый дар. Я постараюсь подыскать ему достойное место в библиотеке, которую начал собирать здесь, в Ремуте. Кроме того, благодарю, что почтили меня своим присутствием на коронации. Я рад, что между нашими королевствами сейчас царит мир. В отличие от многих моих предшественников, я не стремлюсь ввязаться в войну, если только мне не будет оставлено иного выхода. Надеюсь, что в Торенте также разделяют мои убеждения.
— Без всяких сомнений, сир, — Миклос изящным движением поднялся на ноги и попятился с низким поклоном. — Именно поэтому и поскольку между нашими державами царит мир — вот уже несколько лет — мой господин осмелился попросить ваше величество об одной услуге от владыки к владыке в этот день вашей коронации.
Джаван позволил себе чуть заметно улыбнуться, хотя по рядам присутствующих в этот миг пробежал тревожный шепоток. Он ожидал чего-то подобного, зная, что дело не ограничится одним лишь подарком, хотя оставалось еще посмотреть, о чем пойдет речь.
— Если это не пойдет в ущерб моему королевству, я обдумаю вашу просьбу, милорд. Чего желает король Торента?
Миклос подчеркнуто развел руками и улыбнулся.
— Право же, это старая история, поскольку все мы, и даже мой брат, были еще детьми, когда это случилось. Мой господин желал бы знать, какая судьба постигла некоторых торентцев, взятых в заложники в Гвиннеде во время правления покойного короля, вашего отца… ибо эти заложники приходятся, как оказалось, дальней родней нашей семье.
— В самом деле? — Джаван поднял руку, давая знак своим придворным замолкнуть. — Возможно, ваше высочество соблаговолит назвать этих заложников?
— Леди Судри и лорд Кеннет, племянница и племянник лорда Термода Рорау, сир, — ответил принц с поклоном. — Еще будучи детьми, они были отданы под опеку Эвана, сына герцога Сигера.
Неизвестно, было ли это преднамеренно, хотя Джаван подозревал, что Миклос прекрасно осознает, что он делает, но просьба принца оказала поразительное воздействие на присутствующих. Все мгновенно осознали, что человек, повинный в смерти Эвана, находился сейчас среди них. И меньше всего Мердоку Картанскому хотелось бы, чтобы в этот зал призвали братьев погибшего, которые единственные могли пролить свет на судьбу заложников. Келдорские лорды явились в Ремут, явно напрашиваясь на драку, и явно искали лишь предлога, чтобы возобновить свою ссору с Мердоком. Джаван надеялся, что ему удастся держать их как можно дальше друг от друга, но, похоже, теперь настал час неизбежного столкновения.
— Милорд задал нам весьма любопытный вопрос, ничего не выражающим тоном сказал Джаван, искоса наблюдая за Мердоком. — Совершенно верно, что дело это очень давнее, и наша память не сохранила о нем ничего. Более того, и герцог Сигер, и его сын герцог Эван оба мертвы.
— Да, весть об их кончине достигла и Торента, — вполголоса отозвался Миклос. — Да упокоятся в мире их души, как и души всех правоверных.
С этими словами он набожно перекрестился справа налево на восточный манер, тогда как Джаван со всеми остальными последовали его примеру, как это принято на западе. У Хьюберта при этом вид был весьма смущенный.
— Однако все сложилось настолько удачно, — продолжил Джаван, — что оба брата герцога Эвана сегодня присутствуют во дворце, хотя и не в этой комнате. Я уверен, что они смогут ответить на ваш вопрос. — Он незаметно поймал взгляд Таммарона.
— Милорд канцлер, будьте столь любезны и пригласите к нам графов Истмаркского и Марлийского.
Таммарон, поклонившись, двинулся к выходу. Принц Миклос рассыпался в благодарности и отвел своих людей в сторону, чтобы дать дорогу графам. Пока все ждали новых гостей, Джаван небрежным жестом взял у Карлана меч Халдейнов и положил к себе на колени… ибо подозревал, что этот обмен дипломатическими любезностями вскоре может перерасти в неприятный политический инцидент.
Несколько минут спустя двери на другом конце комнаты распахнулись, и вошел Таммарон и за ними показались оба графа и их весьма озадаченный происходящим племянник. На вид юный Грэхем был вполне трезв, однако Хрорик и Сигер раскраснелись и ступали не слишком твердо, что свидетельствовало об их опьянении. Все трое отвесили Джавану достаточно уважительный поклон, однако Хрорик, оглядевшись по сторонам, заметил Мердока, который изо всех сил старался стать как можно незаметней, и в глазах его вспыхнул недобрый огонек. Но прежде чем северянин успел сказать хоть слово и окончательно усугубить и без того непростое положение, Джаван откашлялся, чтобы привлечь их внимание.
— Благодарю вас, что откликнулись на мой зов, господа, — любезным тоном сказал он. — Позвольте мне представить вам его высочество принца Миклоса Торентского, брата короля Ариона. Его высочество интересуется судьбой нескольких заложников, вверенных попечению герцога Эвана пятнадцать лет назад. Как вы сказали, их имена, милорд Миклос?
— Лорд Кеннет и леди Судри Рорау, сир. Хрорик побледнел, а Сигер бросил смущенный взгляд на старшего брата. У Грэхема вид был совершенно изумленный.
— Я вижу, эти имена знакомы вам, милорды, — спокойно промолвил Джаван, поражаясь их реакции и готовясь использовать чары истины. — Возможно, вы поведаете его высочеству о том, что с ними случилось за это время.
Хрорик покачнулся, уставившись в пол, а Сигер еще раз метнул взгляд на брата, уперся глазами в Мердока.
— Спросите лучше графа Картанского, что стало с лордом Кеннетом, сир, ибо его люди убили того точно так же, как убили нашего брата Эвана.
— Это ложь! — воскликнул Мердок, наполовину обнажив меч, и Манфред с Раном тут же схватили его за руки. — Эван Клейнборнский был подлым предателем, и он напал на меня, когда я хотел призвать его к ответу. Кроме того, убил его не я, а тот Дерини — подлый, дерзкий…
— А я говорю, ты лжешь, Мердок Картанский! — проревел Хрорик и выхватил дирк из-за пояса. Его вовремя удержали Сигер и перепуганный Грэхем. — Ты убил Кеннета Рорау, точно так же, как убил всех прочих слуг моего брата, и если не твоя рука держала кинжал, то по твоему приказу…
— Лжец!
Хрорик принялся отбиваться, в синих глазах его сверкала ненависть, а Мердок вырвался из рук Манфреда и Рана, и наконец обнажил меч, с криком ярости бросаясь на келдорских лордов.
— Стоять! — вскричал Джаван.
Едва лишь Мердок рванулся к северянам, Джаван вскочил с трона так, что опрокинул его, выхватил из ножен меч Халдейнов и резко вскинул его снизу вверх, чтобы парировать удар Мердока.
— Стоять, я сказал! — повторил он, когда клинки со звоном склонились. — Мердок, брось оружие!
Карлан с Удаутом также устремились на помощь, вцепившись в Мердока, когда он попытался вновь замахнуться, на сей раз на короля — и повалили его на пол, вырвав оружие у него из рук. Райс-Майкл бросился в сторону, чтобы не попасть под удар.
Еще несколько рыцарей толпились вокруг Хрорика, Сигера и Грэхема, то ли чтобы защитить их, то ли чтобы не позволить ввязаться в драку. Еще несколько рук удерживали Манфреда и Рана, чтобы не дать и им принять участие в свалке.
Мердок бился и извивался в руках своих пленителей, вопя от бессмысленной ярости, и умудрился даже пнуть Джавана в колено. Успокоился он лишь когда острие королевского меча уперлось ему прямо в горло, и тогда те, кто держали его, расступились, чтобы Джаван остался с Мердоком один на один.
— Брось оружие, Мердок, — приказал Джаван. — А еще лучше — не бросай. Стража, сюда! И возьмите этого глупца прежде, чем я буду вынужден убить его. А ты, — он указал мечом на продолжавшего отбиваться Хрорика, — предоставь это дело мне, иначе ты будешь ничем не лучше его.
Стоя здесь вот так, рядом с поверженным Мердоком, обводя взглядом комнату, подобно тому, как только что он готов был очистить ее своим мечом, Джаван выглядел куда более внушительно, чем сам о том догадывался. Они все взирали на него, открыв рот, с опаской, изумлением и даже восхищением. Двое рыцарей Джавана отвели подальше принца Миклоса с его оруженосцем, готовые защищать их при первых же признаках тревоги, и теперь держались поблизости, как почетный караул.
Джаван поприветствовал принца мечом, затем отступил от Мердока, который бессильно обвис на
