– Ну, я расскажу тебе кое-что, а ты скажешь, было это на самом деле или нет.
– А где он сам?
– Пока я тебя искал, он уехал в Ялту.
– Ладно, говори, что нужно.
– Евгений утверждает, что в конце семидесятых он упал в двадцатиметровый обрыв головой вниз и не разбился.
– Да, голова у него крепкий, савсем не разбился, – засмеялся памирец. – Как он живет? Старый, наверно, совсем стал?
– Так было это или не было?
– Не знаю, честно. Я сам это видел, сам тот места потом ходил смотреть – не мог человек так хорошо падать. Там карниза пятнадцать сантиметр, другой, ниже, тоже пятнадцать…
– Так ты видел, как он падал? – постарался не рассердиться Олег многословию.
– Да, видел свой глаза. Но свой глаза не верил. Да этот Женя всегда такой, сколько раз на него камень падал, машина его падал, сам падал, сколько в него нехороший человек стрелял, драка сколько был – у нас целый пятьдесят зек работал…
– Ну ладно, спасибо. Если чего-нибудь от меня будет надо, звони, не стесняйся.
Засунув телефон под подушку, Олег набросился на Зиночку, и та получила, может быть, лучший секс в своей жизни.
24.
Желающих узнать будущее не было долго. Первыми подошли две пары средних лет, явно из сытного и не хлопотного нефтегазового района. Все четверо, и мужчины и женщины, были массивны, шеи всех украшали массивные золотые цепочки, а пальцы – золотые кольца и перстни с бриллиантами. Мужчины смотрели на Смирнова с плохо скрываемым презрением, женщины посмеивались, представляя как этот странный и, несомненно, сексуальный гадальщик щупает дамские ножки.
– А сколько вы берете за гадание? – спросила одна из женщин – крашеная блондинка с обгоревшими докрасна плечами, в стройном прошлом, несомненно, красавица, – посмотрев на мужа заискивающим взглядом и дождавшись разрешающего кивка.
– Понимаете, сударыня, гадание должно стоить дорого, если вы, конечно, хотите достоверного результата…
– Так сколько же? – спросила вторая женщина, приметная лишь крайней полнотой и несуразной тридцатирублевой русалкой на предплечье.
– Чтобы получить хороший результат, вы должны открыться мне сердцем, совестью и умом, а для этого нужно потратить значимую для себя сумму.
Все четверо опешили. 'Значимая сумма? Тысяча долларов!?' – прочитал Смирнов у них в глазах.
– Да нет, вы меня неправильно поняли. Вот, представьте, вы собираетесь на день рождения к большому чиновнику Газпрома. И должны купить ему значимый подарок.
Мужчины нахмурились. Евгений Евгеньевич снисходительно улыбнулся и продолжил:
– А потом вы идете на день рождения к тете Свете. И тоже покупаете значимый для нее подарок…
– На тетю Свету мы тратим десять долларов, – глянула первая женщина на мужа. И тут же обратив к Смирнову удивленное лицо, спросила:
– А откуда вы знаете, что мою тетю зовут Светой?
– Мне это пришло в голову, – был ответ.
Муж женщины, продырявив Смирнова глазами, достал из нагрудного кармана рубашки самодовольный бумажник и вынул несколько сто долларовых купюр.
Сердце Смирнова возликовало.
Мужчина, посмотрев на него с сарказмом, вернул доллары на место, и, покопавшись в кармане шорт, протянул жене три мятые сторублевые бумажки. Женщина расправила их и, виновато глядя, передала Смирнову.
– Что ж, неплохое начало, – сказал он. – Давайте перейдем к делу. Садитесь, сударыня, на скамейку.
Женщина, бывшая в коротких шортах, как и все ее спутники, села, скинула босоножку и, смущенно глядя, протянула ногу Смирнову, уже устроившемуся перед ней на корточках.
Тот, не зная, что делать, стал поглаживать ладонью объект гадания. Нога была гладенькая, ступня шероховатая. Некоторое время он водил пальцем по ее линиям. Затем, в надежде что-то увидеть, тягуче взглянул в глаза. Женщина смотрела на него точно так, как смотрела Ксения, когда он угадывал ее прошлое. 'Вот почему я стал говорить о большом чиновнике Газпрома! – подумал Смирнов, вспоминая газпромовский пансионат и коттедж с гостеприимным дубовым шкафом. – У них похожие глаза.
– Вы работаете в магазине, – вернулся из прошлого Смирнов. – Двенадцать часов на ногах, все требуют внимания, все что-то просят…
– Да…
– Вы молчите, не отвлекайте, – буркнул недовольно.
Недовольство его было вызвано тем, что, говоря о профессии женщины, на ее голени, ближе к колену, он нащупали довольно большой бугорок, несомненно, представлявший собой проявление тромба, закупорившего крупный сосуд. Точно такой же бугорок когда-то был на голени отчима.
