– Со мной трудно было работать? – напрямик спросила художница.
– Вовсе нет, – успокоила гостью Эстер. – Вашей увлеченности делом можно только позавидовать. Я в восторге от ваших работ – это настоящее творчество. Поверьте, вам не о чем беспокоиться! Вы сразу все вспомните, едва сядете перед чистым листом бумаги… Это как чтение – так просто не забывается.
Хотелось надеяться, что так оно и будет.
– Мы с вами часто встречались? – спросила Катрин.
– Нет. Всего три раза.
– Простите, что я не могу вас вспомнить. Врачи говорят, память скоро вернется.
– Пожалуйста, не расстраивайтесь. Я тоже уверена в этом.
– Я хотела спросить… Выходя из лифта я встретила женщину в желтом костюме. Очень красивую…
– Это мой босс, – кивнула Эстер. – Она руководит проектом.
– Как ее зовут?
– Сара Картер.
Катрин вздохнула – имя ничего ей не сказало.
– Да уж, фамилию не назовешь особо приметной.
– Поверьте, Сара Картер – личность очень даже примечательная. – Эстер расширила глаза. – Не женщина, а вечный двигатель. Сама работает не зная отдыха и от остальных требует того же. Кстати, именно Сара обратила внимание на ваши работы и тут же велела составить контракт. «Безотлагательно!» – Эстер с улыбкой передразнила босса и добавила: – У нее чутье на таланты.
– Когда мы встречались в прошлый раз, она была в черном. – Катрин не понимала, откуда пришла эта уверенность.
Юная редакторша нахмурилась:
– Но вы никогда не встречались.
– Никогда не встречались?
– Над книгой с вами работала только я. Самостоятельно. Сара держалась в стороне. Нет. Вы никогда не видели друг друга.
– Потрясающе! Я просто уверена… – Женщина запнулась и решила до поры до времени отбросить мысли о Саре Картер. Должно быть, память сыграла с ней очередную шутку.
Катрин подумала, что стоит подружиться с Эстер. Кажется, симпатичная девушка и к ней расположена. Кроме того, теперь у нее есть работа, которую, судя по всему, ей удавалось выполнять на очень хорошем уровне. Рисунки, которые похвалила мисс Брукс, лучшее тому доказательство. Художнице приятно было думать об этом. Вот он где, путь к личной независимости.
Теперь предстояло знакомство с собственным домом. Подозвав такси, Катрин прочитала по бумажке свой домашний адрес. Машина отправилась прямехонько в пригород. Взглянув на свой дом, хозяйка была обескуражена. С улицы виден только гараж на две машины, все остальное скрывала высокая и глухая кирпичная стена. Да, вид не назовешь приветливым…
Перебрав ключи в связке, отыскала подходящий, открыла ворота и медленно побрела по дорожке к широкому крыльцу – очевидно, там и находился вход в здание. Машинально выбрав еще один ключ, открыла дверь и вошла в просторное помещение, очень современное, но обставленное в стиле, который сразу не понравился. Нет, все здесь ей не по вкусу. С недоверием оглядывала стеклянные и хромированные столы, кожаные кресла и диваны… Нигде ни одного яркого цветового пятна!
Женщина сняла с плеча сумку и прошла к стеклянным дверям в дальнем конце гостиной. За ними она увидела просторный двор и бассейн. Ни садика, ни лужайки – только несколько декоративных кустов и пальм для тени.
Дом явно дорогой, расположен в приличном районе… Она задумалась о своем финансовом положении. Интересно, эта собственность уже оплачена? Наверное, ее муж очень хорошо зарабатывал… Может быть, они вращались в высшем обществе?
Катрин бесцельно бродила по дому– и, комнаты в комнату. Обстановка всюду дорогая, исключительно модная, ультрасовременная, но совершенно безликая. Словно выставочный павильон– все напоказ. Просто не верится, что жила здесь и ничего не хотела изменить, добавить хоть что-то свое… Неужели ей было все равно, где и среди каких вещей существовать? Или это Гордон настоял на продуманном, но абсолютно бездушном стиле?
Тогда почему она оставалась здесь и после смерти мужа? Почему не продала эту кричащую роскошь и не приобрела другое жилище, в другом районе? Неужели ей все стало безразлично? Даже кабинет, где, без сомнения, она работала, был обставлен полезными, но безликими вещами.
В бывшей комнате Рона не нашлось ничего детского – ни вещей, ни игрушек. Никаких воспоминаний. Может быть, все спрятано в шкафы? Или она не хотела напоминаний о потерянном безвозвратно и все отдала в приют для сирот?
Путешествие по дому нагнало невыразимую тоску. Неужели это – ее прошлое? Если так, то сейчас у нее нет с ним ничего общего. Возможно, если открыть шкафы и порыться в ящиках, ощущение связи с этим домом вернется. Ведь должны быть где-то здесь следы ее жизни! Но уже не хватало сил продолжать поиски. От утренней решимости отстоять свою самостоятельность не осталось и следа.
Женщина заставила себя дойти до спальни, сбросила туфли, опустилась на огромную кровать, вытащила подушки из-под стеганого одеяла и попыталась устроиться поудобнее. И тут неожиданно взгляд упал на фотографию.
У нее оборвалось сердце.
Это – Рон!
