тоже было с ней непередаваемо хорошо. И они молча сидели и смотрели в глаза друг другу. Неизвестно, сколько времени продолжалось это многозначительное молчание. Прервал его Люк.
— У нас впереди еще два трудных дня. По-настоящему хорошо мы почувствуем себя лишь после того, как доставим Элизабет в контору шерифа в Дель-Фуэго.
— Да, после того настанет чудесная пора.
Люк помог ей подняться и, поддерживая за талию, пошел с нею по лестнице вверх. Затем открыл ее номер, и они вместе вошли. Коди подняла на него глаза, и Люк увидел, что они сияли.
— Спокойной ночи, Люк, — сказала она, а ее губы, казалось, умоляли о поцелуе.
— Спокойной ночи, Коди, — произнес он, поворачиваясь, чтобы поскорее избавиться от ее чар.
— Люк, спасибо тебе, — сказала она.
— За что? — спросил он, снова повернувшись к ней.
— За все, — тихо произнесла она. — За то, что защищал меня, когда я была сестрой Мэри. За то, что взял с собой, когда я выступала Армитой. За то, что спас меня от змеи. За то, что помог мне разыскать Дьявола…
Она сделала ему шаг навстречу, и этого испытания он не выдержал. Стиснув ее в своих объятиях, он с жаром поцеловал ее. Вся его с таким трудом сдерживаемая страсть вмиг прорвалась наружу.
Дверь каким-то образом оказалась закрытой и запертой, а разбросанная по комнате одежда красноречиво говорила о том, с каким нетерпением они освобождались от нее.
Когда они, наконец, оказались в кровати, для них во всем мире существовали только их чувства и их страстное желание.
— Я люблю тебя, Люк, — тихо произнесла Коди.
Эти слова донеслись до него откуда-то издалека, будто он слышал их во сне.
Потом и это тоже куда-то отступило, и осталась только их нежная и неистовая близость. Они любили друг друга…
Была уже глубокая ночь, когда они, утомленные и опустошенные, заснули в объятиях друг друга…
На рассвете Коди проснулась. Люк мирно посапывал рядом с ней. Осторожно спустив ноги с кровати, она встала и подошла к окну. Глядя на улицу, Коди вспомнила минувшую ночь, и по ее щекам покатились слезы. Она любит Люка всем сердцем, и она сказала ему о своей любви, но он промолчал. Он не любит ее.
Он ее не любит.
Она так надеялась, что ее признание в любви откроет его сердце, но этого не произошло. Он остался к ней совершенно глух.
Да, она знала о том, что Мейджорс опасный человек, но она и представить себе не могла, что он настолько опасен, что он разобьет ее сердце.
Коди бесшумно оделась, затем села к туалетному столику и написала записку. Потом она бросила прощальный взгляд на спящего мужчину. Она никогда его не забудет, она будет любить его всю жизнь.
Сердце невыносимо щемило от боли. Коди вышла из комнаты и закрыла дверь. Потом она забрала на конюшне свою лошадь и отправилась домой.
Пришло это время.
Люк проснулся с первыми же лучами солнца. Не открывая глаз, он протянул руку, чтобы погладить Коди, и обнаружил пустую постель. Люк мгновенно открыл глаза и сел. Сначала он подумал, что она где-то в комнате, но минуту спустя ему стало ясно, что она ушла.
И тогда он увидел на туалетном столике записку:
Он так стиснул в кулаке скомканную записку, что даже пальцы побелели. Итак, она ушла. Ушла среди ночи. Должно быть, она поняла, что он не сможет предложить ей той жизни, на которую она имеет право рассчитывать.
Острая боль пронзила его сердце, но он постарался не придавать этому значения. Ладно, пусть ушла, так даже лучше. Он собирался оставить ее в Дель-Фуэго, но развязка наступила быстрее. Все кончено.
Люк выбросил записку в корзину для мусора и стал одеваться. Через несколько минут он шел уже в сторону тюрьмы, чтобы забрать Элизабет.
Глава 30
Когда в контору вошли двое мужчин, Фред внимательно посмотрел на них.
— Чем могу быть полезен? — спросил он.
— Мы ищем Люка Мейджорса, — произнес один из них.
Вошедшие производили впечатление людей, которые давно находятся в дороге.
— Вознаграждение за Мейджорса отменено, так что можете продолжать свой путь, — сухо произнес Фред. — Этого человека больше уже не разыскивают.
— Не разыскивает закон, но разыскиваем мы, — ответил пожилой.
— Зачем? — спросил Фред.
— Я — Чарльз Мейджорс, а Люк — мой сын, — ответил пожилой.
Посадив Элизабет рядом с собой на козлах фургона, Люк отправился в Дель-Фуэго. Предстоящая поездка не сулила ему никаких удовольствий, просто он должен довести до конца дело. Люк понимал, что с Элизабет нельзя терять бдительность ни на минуту. Стоит ему зевнуть, и он будет трупом. В этом Люк не сомневался.
Когда они проехали уже несколько миль, Люк обратил внимание на то, что Элизабет вела себя очень тихо и сдержанно. Он терялся в догадках, пытаясь понять, что бы это могло означать? Наконец, она заговорила.
— А где твоя напарница?
— Коди не была моей напарницей.
— Она была твоей подругой?
— Нет.
— Тогда почему же вы оказались вместе?
— Мы оказываем услугу Джеку.
— Джеку?
— Что, удивлена? Да, тому самому Джеку, которого ты пыталась убить… Ты не стоишь той высокой оценки, которую сама себе даешь. Смотри, ты не смогла убить Джека, ты не смогла убить Джонатана, ты не смогла убить меня, когда я был в твоей банде, и даже не смогла поймать…
— Мы еще не доехали до Дель-Фуэго, Люк Мейджорс…
— Верно, до Дель-Фуэго мы еще не доехали, но к виселице ты уже приехала.
— Неужели ты один сможешь доставить меня в город?
— Мне приходилось не раз доставлять таких, как ты, по назначению. Просто они не носили юбки.
— Сочту это за комплимент.
— Я не делаю комплименты убийцам, я их не люблю…
Она замолчала, и Люк остался доволен, поскольку не имел никакого желания слушать ее болтовню.
С наступлением ночи они остановились, а на рассвете снова тронулись в путь. В полдень на горизонте показался Дель-Фуэго. Ничего приятного не связывало Люка с этим городом, но сегодня Люк обрадовался его появлению. Ему хотелось как можно быстрее избавиться от Элизабет. Он уже решил, что сразу же отправится в «Троицу», а через несколько дней или недель куда-нибудь еще, может быть, в Аризону.
Весть о том, что Мейджорс доставил Элизабет, с быстротой молнии распространилась по городу. К тому времени, когда Люк привязал лошадь возле конторы шерифа, здесь уже собралась большая толпа.
— Заводи ее, — сказал появившийся в дверях Фред. — Я уже послал за Джеком. А где Коди?
— Она осталась в Сан-Антонио, — ответил Люк.
— Привет, Фред, — сладким голосом проговорила Элизабет.
