— Когда эти ребята получили в Метнице заряды, они прихватили и инструкции. Одно без другого бесполезно.
— Предупредите меня, пожалуйста, чтобы я был километров за пять от того места, где Йооп и Иоахим станут возиться с этими игрушками. Мне когда-то нагадали по руке, что я буду жить долго. Но могли и ошибиться. Каким образом будет инициирован взрыв в Маркерварде?
— Часовым механизмом.
— А два других?
— По радио.
— Помоги нам, Боже! Значит, мне надо быть кило
метров за десять от этого места.
— Вы им не доверяете?
— Я бы не доверил Йоопу и Иоахиму устроить детский фейерверк. Они — фанатики, а фанатики — народ ненадежный. Я подозреваю, что и руки у них ненадежные. Разумеется, я им не доверяю. Как мне кажется, вы тоже.
— Вы все еще не хотите взглянуть на эти устройства?
— Надеюсь, вы не психи, чтобы держать их на мельнице?
— Они в километре отсюда, в безопасном подземном погребе.
— У меня нет ни малейшего желания куда-то ходить в такой ливень. И хотя вы, возможно, и не сумасшедшие, но, как мне кажется, вы совершаете серьезную ошибку. Чтобы взорвать эти устройства по радио, не надо быть Эйнштейном, но дело это непростое. Тут требуется опытный человек. Йооп и его компания в жизни ничего не взорвали.
— Откуда вы знаете?
— Это очевидно. Бели бы это было не так, зачем бы вы стали меня приглашать для взрыва во дворце?
— Верно, верно. Но если вам не хочется выходить в такую погоду, не хотите ли вы взглянуть на инструкции? Они у нас здесь.
Ван Эффен посмотрел на него, потом в сторону. Телевизор был включен. На экране был квартет в странных одеждах. Вероятно, эти люди пели, но, к счастью, звук был выключен. Видимо; Самуэльсон и его друзья ожидали очередной выпуск новостей. Ван Эффен снова посмотрел на Самуэльсона.
— Конечно, не хочу. Но на самом деле у вас на уме другое. Вы хотите, чтобы мы сделали за вас вашу грязную работу. Хотите, чтобы это сделали именно мы, а не эти идиоты-любители. Вы понимаете, что произойдет, если из-за этих взрывов погибнут наши сограждане?
— Да. Вы позаботитесь о том, чтобы я стал покойником. Мне бы этого вовсе не хотелось.
— Давайте посмотрим инструкции.
Ромеро Ангелли достал две бумажки и протянул одну ван Эффену, другую — Джорджу. Джордж заговорил первым, буквально через несколько секунд.
— Это не одна килотонна. Это эквивалент пятидесяти тонн тринитротолуола.
Самуэльсон подошел поближе.
— Меня бы вполне устроил эквивалент десяти тонн. Но порой полезно преувеличить возможный урон от террористического акта, не правда ли?
Джордж не ответил.
Через минуту он снова посмотрел на/собеседников и заговорил.
— Не слишком сложно, но требует аккуратного обращения. Тут два момента. Первый: Йооп не слишком хорошо говорит по-английски. А люди, которые плохо говорят, часто еще и не умеют как следует читать и писать. Второй — это технический жаргон.
— Жаргон?
— Технические термины, — пояснил чан Эффен. — Йооп с тем же успехом мог бы читать их на санскрите.
— Ну так что?
Ван Эффен вернул бумагу Ангелли.
— Нам надо подумать и обсудить.
Самуэльсон пытался, хотя и не совсем успешно, изобразить улыбку человека, который добился того, чего хотел.
В последующие несколько минут вал Эффен и Джордж потягивали бренди и молчали. К этому времени на экране телевизора певцов сменил убитый горем диктор.
— Правительство только что сообщило, что совсем недавно получило новые требования FFF. Первое из них касается ста двадцати миллионов гульденов и способа их передачи. Правительство не сообщило, собирается ли оно выполнить это требование и отказалось обсуждать вопрос о передаче денег. Второе требование касается освобождения двух узников, уже несколько лет отбывающих срок за преступления, связанные с насилием. Правительство отказывается назвать имена заключенных.
Мы напоминаем нашим телезрителям, что сегодня мы будем вести репортаж с вертолета, чтобы посмотреть, осуществит ли FFF свою угрозу взорвать Флеволандские дамбы.
Ангелли выключил телевизор.
— Вполне удовлетворительно, — сказал Самуэльсон. Он потирал руки. — Очень, очень неплохо.
— Мне эта передача показалась довольно глупой, — заметил ван Эффен.
— Вовсе нет, — возразил сияющий Самуэльсон. — Теперь страна знает, что правительство получило подробности, связанные с нашими требованиями. То, что их не отвергли немедленно, означает, что власти собираются уступить. Эта передача также показывает, насколько слабо правительство и насколько сильны мы.
— Я не это имел в виду. Власти повели себя глупо. Им не нужно было делать никаких заявлений.
— О нет, нужно. Мы их предупредили, что если они этого не сделают, мы по радио передадим это коммюнике в Варшаву, которая будет только рада ретранслировать его на всю Европу.
— У вас есть передатчик такой мощности, что вы можете вести передачи на Варшаву?
— Такого передатчика у нас нет. Но им было достаточно пригрозить. Ну и правительство у вас! — С удовлетворением воскликнул Самуэльсон. — Оно просто дрожит от страха. Сейчас ваши власти поверят всему, что бы мы ни сказали. Кроме того, они бы выглядели совершенно по-дурацки, если бы это сообщение поступило из Польши!
Ван Эффен отказался от новой рюмки бренди. У него были свои причины для того чтобы желать на ближайшие два часа сохранить ясный ум. Он пожелал всем спокойной ночи.
Самуэльсон удивленно посмотрел на него.
— Но вы же спуститесь, чтобы послушать ночной выпуск новостей?
— Не думаю. Я не сомневаюсь в вашей способности выполнить свои угрозы.
— Я, пожалуй, тоже пойду. — Джордж встал. — Но я еще спущусь. Пойду посмотрю, как там Лейтенант. Кстати сказать, мистер Самуэльсон, если можно...
— Еще пунша для Лейтенанта? Конечно, мой друг, конечно.
— Возможно, утром у него будет побаливать голова, но зато он будет на полпути к выздоровлению.
Васко, надо сказать, был здоров как бык. Не было заметно никаких признаков начинающейся головной боли.
— На часах все тот же парень. Думаю, смена караула произойдет в девять часов. Ну и охранник! Большую часть времени дремлет, периодически дергаясь.
— Будем надеяться, что его сменщик окажется таким же. Что до меня, то я тоже вздремну. Если его не сменят, скажем, в девять двадцать, то разбуди меня. Если его сменят в девять, разбуди меня в десять. Как ты управляешься с передатчиком в грузовике? Какая у него дальность?
— Почти неограниченная. Сотня, две сотни километров. Я точно не знаю. Работает очень просто. Просто подними трубку и нажми красную кнопку. Передатчик настроен на ближайшую военную базу, где прием ведется постоянно.
— Мне бы не хотелось общаться с военными. Мне нужно позвонить в управление.
— Это просто. Там стандартный диск, стандартная настройка и переключатель возле кнопки. Легко настраивается на любую волну.
