— Давайте перекусим чего-нибудь, — предложила Элизабет, указывая на небольшой столик, накрытый возле окна в сад. О'Брайен отодвинул для нее стул и, когда она садилась, слегка коснулся ее руки. Элизабет подняла на него глаза.
— Ради Бога, скажите, прежде чем я сяду, — прошептал он. — Вы вызвали меня, чтобы соблазнить или чтобы уволить?
Элизабет улыбнулась, тон его голоса убедил ее, что она поступает правильно.
— Это зависит от вас, — прошептала она в ответ.
О'Брайен сел и взял салфетку с китайской фарфоровой тарелки.
— От чего же именно? — спросил он. Элизабет тоже расправила салфетку и положила ее на колени.
— От того, согласитесь ли вы с моими условиями.
Звук шагов приближающегося слуги прервал их разговор. Элизабет мило улыбнулась и заговорила о бондаре, который должен был приехать через две недели. Им подали холодную ветчину и жареную свинину, горошек, тыквенное печенье, яблочный пирог и фрукты. Элизабет и О'Брайен вели ни к чему не обязывающий разговор, какой и подобает вести хозяйке и ее служащему. Они говорили о заводе, о конкуренте из Нью-Джерси, о тех, кто жил на заводе Лоуренса. Элизабет с трудом сдерживала волнение и почти не могла есть. Она боялась, вдруг кто-нибудь из слуг заподозрит неладное. О'Брайен же ел с завидным аппетитом, прося добавки каждого блюда и нахваливая талант кухарки. Наконец трапеза подошла к концу, тарелки были убраны, и Элизабет отпустила слуг по домам, сказав, что ей необходимо обсудить с управляющим положение дел на заводе.
Элизабет встала из-за стола. Во время ужина напряжение немного отпустило ее. О'Брайен был очень приятным собеседником. Разговоры о заводе и работающих на нем людях нравились ей больше, чем болтовня о непомерных ценах на индийский шелк. Однако теперь Элизабет снова занервничала. Что, если на самом деле она его вовсе не интересует? Может быть, он просто согласен ублажать свою хозяйку, не желая потерять работу? Элизабет посмотрела на О'Брайена; тот наблюдал за нею, откинувшись на спинку стула.
Она безусловно ему нравилась. Каждая женщина умеет прочитать такое в глазах мужчины.
— Я Постараюсь облегчить вашу задачу, Лиз. — О'Брайен закинул руки за голову. — Скажите, зачем вы меня позвали?
— Вы знаете зачем, — тихо ответила Элизабет, и щеки ее вспыхнули румянцем.
— Да? — Он внимательно смотрел на нее.
Элизабет очень не любила эту его манеру принуждать ее говорить то, что ей было трудно произносить вслух. Она медленно подошла к О'Брайену, шурша жесткими юбками в такт шагам.
— Почему вам нравится дразнить меня? Вы хотите, чтобы я себя возненавидела?
О'Брайен встал из-за стола.
— Вы не правы, я не хочу, чтобы вы себя ненавидели. Я просто должен быть уверен, что вы не пожалеете о содеянном, Лиз.
Он остановился совсем рядом с Элизабет.
— Поэтому вы так и поступили той ночью? — Мучительно было задавать этот вопрос, но ей необходимо знать правду. — Поэтому вы тогда не воспользовались положением и не… овладели мной? Я подумала… может быть, я вам не очень нравлюсь. — Элизабет опустила глаза.
— Нет, Лиз, я не сделал этого не потому, что не хочу вас. Я жажду близости с вами. Но понимаете ли вы, как это опасно для вас? Я могу всего лишь потерять работу, а вы…
Элизабет прижала палец к его губам.
— Я взрослая женщина и отвечаю за свои поступки.
— Да, вы взрослая женщина, признаю. — Он нежно провел рукой по ее груди.
— О'Брайен, я говорю серьезно. Послушайте. — Она придержала пальцами его подбородок, заставляя смотреть ей прямо в глаза. — Никто не должен об этом знать, ни одна живая душа. Представляете, что может произойти, если нас раскроют?
— Джессоп?
— Беда не в том, что я потеряю Джессопа. Дело не в нем. Он больше не желает жениться на мне.
Я имею в виду завод. Джессоп может опротестовать завещание и отнять у меня завод. Если он подаст в суд, я растеряю заказчиков и поставщиков.
— Я понимаю. — О'Брайен коснулся ее щеки. Элизабет глубоко вздохнула, пытаясь подобрать подходящие слова.
— Итак, наши отношения возможны лишь при следующих условиях: мы будем встречаться, когда я сочту это возможным. И, разумеется, я не стану вам платить. Ни гроша.
— За кого вы меня принимаете, Лиз? — О'Брайен был глубоко оскорблен. — Я не жду от вас платы.
— Наши отношения прекратятся, когда я захочу их прекратить, без всяких вопросов и обсуждений. И если вы хоть кому-нибудь проговоритесь, клянусь всеми святыми, я заставлю вас пожалеть о том, что вы вообще покинули свою Ирландию!
— Ого! — О'Брайен присвистнул. Его рука по-прежнему покоилась у нее на груди. — И что я получу, если соглашусь на все эти условия?
Элизабет взглянула в его зеленые глаза.
— Вы получите меня, О'Брайен.
Он подумал с минуту, не отводя взгляда от глаз Элизабет, потом улыбнулся и кивнул.
— Справедливое соглашение, — произнес О'Брайен хриплым шепотом. — Даже более чем справедливое, ведь речь идет о вас, Лиз.
О'Брайен обнял Элизабет, и она закрыла глаза. Она думала, что он ее поцелует, но О'Брайен прижал ее голову к своей груди и стал гладить по волосам. Он обращался с ней бережно и заботливо, как влюбленный. Элизабет таяла в его руках и лишь большим усилием воли заставила себя вспомнить, что они заключили деловое соглашение. Это будет просто равный обмен плотскими удовольствиями, не более того. Элизабет подняла голову.
— Только не в моем доме, вам понятно? — О'Брайен покрыл ее лоб и щеки легкими, едва ощутимыми поцелуями.
— Скажите, где.
О'Брайен провел рукой по ее бедру, и даже через несколько слоев одежды Элизабет ощутила жар этого прикосновения.
— Не знаю, может быть, в конторе? — прошептала она.
— Не слишком-то романтично, дорогая; возможно, забавно, но не романтично. И, конечно, очень неудобно. — Он поцеловал голубую жилку на ее шее.
Элизабет рассердилась. Она приняла такое важное и трудное решение и теперь не могла придумать, как же воплотить его в жизнь. О'Брайен наклонился и поцеловал ее в грудь.
— Может, в моем коттедже? Там нет той роскоши, к какой вы привыкли, но по крайней мере у нас будет кровать. Лиз, там вы будете в полной безопасности. Никто не приходит к управляющему без приглашения. Конечно, если только хозяйка не пошлет за ним, — добавил он весело. Элизабет положила голову ему на плечо.
— Не могу поверить, что я действительно это сделала. Неужели я обещала лечь к вам в постель?
— Согласно вашим правилам, вы сами назначаете время, — прошептал О'Брайен. — Ни одна женщина еще не говорила, что я заставлял ее делать что-то против воли. Не спешите, подумайте, — он слегка прикусил мочку ее уха.
— Я не хочу тянуть, раз уж решилась. Сегодня. — Элизабет почувствовала, как жар разливается по всему ее телу. Ее дыхание стало неровным. О'Брайен наклонился и поцеловал ее. Этот поцелуй обещал многое. Элизабет отпрянула, задыхаясь, и заставила себя отступить от него на шаг. — Идите, — сказала она тихо. — Я приду, когда все уснут. Это будет довольно поздно.
О'Брайен наклонился и поцеловал ей руку.
— Я буду ждать вас всю ночь, Лиззи. — Элизабет, улыбаясь, провожала его глазами.
Когда он уже взялся за ручку двери, то обернулся и подмигнул ей.
«Надо быть осторожнее, — подумала Элизабет встревоженно, — ведь я могу влюбиться в этого
