посмотреть, что с вами происходит.
– Мне приснился страшный сон… Я…
– Страшный сон? – переспросила Лиззи, сочувственно взглянув на Чармиан. – Но вы кричите ночью не в первый раз. Что с вами, дорогая? Может быть, мужчина, который приезжал утром…
– Нет, нет. Петер не имеет к этому никакого отношения, – поспешила Чармиан отвести от него напрасные подозрения.
– Но ведь это мужчина, не правда ли? Если это не ваш гость, то это…
– О Лиззи, прошу вас, не надо. Я не могу… – взмолилась она. Слезы снова душили ее. Она была так одинока. Ей не с кем было поделиться горем и уже не было сил молчать.
– Я уже не так молода, но еще помню, что чувствуешь, когда любишь мужчину, который… Вы думали о том, что вам лучше подыскать другую работу и уйти?
– Уйти? Если бы только я могла!..
Лиззи обняла ее за плечи и, ласково поглаживая по голове, мягко заговорила:
– Моя дочь всего на несколько лет старше вас. Если бы я знала, что она переживает такие муки, как вы, я сделала бы все, чтобы помочь ей. Позвольте мне помочь и вам. Никто не узнает, о чем вы мне расскажете.
Неуверенно, стыдясь и запинаясь, Чармиан начала рассказывать Лиззи все, начиная с первой встречи с Джеффри.
Когда она закончила свою горькую повесть, пожилая женщина была вне себя от возмущения.
– Я не могла себе представить, что он способен поступать так бесчеловечно, так непорядочно.
– Лиззи, самое ужасное для меня, что, понимая все это, ненавидя его, я его хочу. Я знаю, что он унижает меня и презирает, но мое тело… оно… оно стремится к нему. Это так меня мучает, что мне не хочется жить. – Ее губы задрожали. – Я не могу уйти отсюда, потому что он направится к бабушке и расскажет ей все, и это убьет ее. А здесь я погибну.
– Девочка моя, не упрекайте себя. Вы ни в чем не виноваты. Любовь бывает иногда очень жестокой. А вы… вы были почти ребенком. – Лиззи вытерла слезы, которые не могла сдержать, и спросила: – Сколько вы ему должны?
– Я точно не знаю. Он одолжил мне десять тысяч фунтов, но ведь есть еще проценты.
– Я дам вам двенадцать тысяч. Этого должно хватить. Чек выпишу утром. Вы можете тут же получить эти деньги в банке и отдать их Хокинзу, – решительно проговорила Лиззи.
– Вы… вы дадите мне деньги? Но…
– Никаких «но», Чармиан. Муж оставил мне приличную сумму. Я могу и не работать. Просто мне хочется занять себя и не стать обузой для детей. Я слишком стара, чтобы найти себе другого мужчину, и слишком молода, чтобы уйти на покой. Мне нужна работа, чтобы жизнь не была скучной. Откровенно говоря, деньги меня не интересуют.
– Но я даже не знаю, когда смогу их вам вернуть. Какое-то время у меня не будет работы…
– У нас у обеих ее не будет, – хмуро сказала Лиззи. – Я, конечно же, не останусь здесь. А вы можете вернуться на прежнюю работу?
– Да, – призналась Чармиан. – Именно поэтому Петер и приезжал ко мне. Он упрашивал меня вернуться назад… Но я не могу… Бабушке необходим кто-то, кто бы ухаживал за ней, когда она вернется домой.
– Я буду делать это.
Чармиан нерешительно смотрела на Лиззи.
– Мне это и в голову не могло прийти. Вы очень добры, Лиззи, но я не могу согласиться. Я не могу позволить вам ссудить мне такую сумму.
– Вы что же, предпочитаете быть должной Хокинзу?
– О нет! Конечно же нет! – воскликнула Чармиан. – А вы… уверены?..
– Уверена, – твердо сказала Лиззи и обняла Чармиан. – Мужчины глупы… Я знаю вас всего несколько недель, но мне совершенно ясно, что вы не можете быть такой женщиной, какой вас считает Хокинз. Вот только… – Лиззи нерешительно посмотрела на Чармиан. – Вы утверждаете, что он ненавидит вас и его притягивает только ваше тело?
– Так он всегда говорит, – кивнула Чармиан, вспыхнув. – Это всего лишь секс и желание унизить, заставить страдать.
– Любовь и ненависть иногда так тесно слиты, что их трудно отделить друг от друга, – заметила Лиззи. – Вы не ошибаетесь в его и своих чувствах?
– Нет, – горько ответила Чармиан. – Я простила бы ему все, если бы поняла, что он хоть немного любит меня. Но это всего лишь месть и секс. – Она обреченно махнула рукой и добавила: – Вы действительно готовы дать мне деньги?
– Безусловно, – подтвердила Лиззи.
– А где… где Джеффри? – неожиданно встрепенулась Чармиан, вспомнив, как он барабанил в ее дверь.
– В Лондоне. Он был зол вечером как черт и отправился на встречу со своей герцогиней, – холодно ответила Лиззи.
– О, Лиззи, – подавленно прошептала Чармиан, – я была так глупа! Мне казалось, что я могу полюбить только того, кто полюбит меня, что мы будем верить друг другу. И все эти мечты так жестоко разбиты.
