чисто эгоистические. Вы не думаете ни о Колби, ни о Валерии. Вы думаете только о себе.
Он помолчал, насупившись, раздумывая над ее словами.
— Я не собираюсь рассказывать тебе о моих отношениях с твоей сестрой. Если это то, о чем ты просишь.
— Вам не надо ничего мне рассказывать, — холодно произнесла она, стараясь не обращать внимания на усиливающуюся боль в сердце. — Я знаю все, что мне нужно знать. Если вы хотите поговорить с Валерией, то попросите кого-нибудь другого организовать вам встречу.
Валерия, довольная и расслабившаяся после своего медового месяца, сажала огненно-красные герани на залитом солнцем дворике перед своим домом — домом, который они с Колби купили в пригороде Орчард- Вэлли. Нора потягивала ледяной чай, сидя под зонтиком и наблюдая за работой сестры. Легкий ветерок доносил приятный аромат только что выжатых лимонов. День выдался жаркий и душный, но ни Нору, ни Валерию это не смущало.
— Что произошло между тобой и Рауди Кэссиди, когда ты возвращалась в Техас? — спросила Нора.
Валерия не отвечала, погрузив руки в мягкую землю.
— Мы нехорошо расстались, и боюсь, что это моя вина.
Нора ничего не ответила, но лицо ее говорило само за себя.
— Я серьезно, — настаивала Валерия. Нора немного помолчала.
— Прости, что мы не сказали тебе о несчастном случае с Рауди в день свадьбы. И папа, и Стеффи, и я не знали, что делать. Мы не сказали тебе сразу же, потому что у тебя и так хватало хлопот.
— Не волнуйся. Папа мне уже говорил об этом. Вы поступили правильно.
Нора обхватила стакан руками. Некоторое время она молча глядела в пространство, потом тихо произнесла:
— Он влюблен в тебя.
Валерия сдвинула назад широкополую соломенную шляпу и рассмеялась.
— Может, Рауди так и думает, но поверь мне, Нора, он меня не любит. Однако его сильно разозлило мое заявление об уходе.
Она утрамбовала землю вокруг посаженной герани.
— Я задела его самолюбие, — пояснила она. — Он из тех людей, которые не любят проигрывать. Он не привык проигрывать, в том-то вся и проблема. Он настолько богат, что может купить все, что ни пожелает, к тому же еще и очарователен настолько, что мог бы выманить червя из яблока, если бы решил это сделать.
— Я… я знаю, это не мое дело, — сказала Нора, чувствуя, что вторгается в личную жизнь своей сестры, — но что случилось, когда ты сказала ему о Колби?
Валерия выпрямилась, стряхивая с рук землю.
— Я не сказала ему сразу, что помолвлена. Это было ошибкой. Первое, о чем я заговорила, был мой проект создания филиала ЧИПС на Западном побережье. Я очень хотела показать Рауди все накопленные мной материалы. Я представила проект в самом выгодном свете и сказала, что сейчас самое время начать его осуществление.
До того как Рауди узнал о моей помолвке с Колби, — продолжала Валерия, — он поддерживал проект. Это обрадовало меня, так как я хотела сама его возглавить.
— Он очень переживает за свой бизнес. Я имею в виду, что он работает даже на больничной койке.
— Рауди очень талантлив, — согласилась Валерия. — Но он упрям и любит поступать по-своему.
— Это я заметила, — улыбнулась Нора.
— Не сомневаюсь, что заметила, — рассмеялась Валерия.
— Вернемся к твоему рассказу.
— Мне удалось протолкнуть проект, Рауди дал добро… До тех пор, пока я не сказала, что хочу сама его возглавить. Рауди сказал, что мне лучше остаться в Техасе и работать вместе с ним. Он взял меня за руку… словно собирался сказать что-то… романтическое. Слава Богу, что он сразу же заметил обручальное кольцо. А потом я сказала ему про Колби. Hope стало жалко Рауди.
— Он, должно быть, был поражен?
— Да, он был поражен и разозлился. — Валерия нахмурилась, вспоминая. — Он сказал, что слишком уважал меня, чтобы допустить, что я могу влюбиться и выскочить замуж. Он сказал, что брак с Колби будет крахом моей карьеры. — Валерия отвела глаза— Не знаю, говорила ли я тебе когда-нибудь, но у нас был небольшой роман, до того как я встретила Колби. Когда я приехала домой в первый раз, перед папиной операцией, то думала, что и он, возможно, увлечен мной.
— Так и есть.
Валерия рассмеялась и помотала головой.
— Надеюсь, что доживу до того дня, когда Рауди действительно влюбится. Это будет ударом для несчастного ковбоя.
— Продолжай, — попросила Нора.
— О чем я говорила?.. Ах, да. Поняв, что я твердо решила выйти за Колби, Рауди попытался отговорить меня. Он заявил, что его долг, как моего друга и моего работодателя, сделать все от него зависящее, чтобы удержать меня от ужасной ошибки.
— Бесстыдства ему не занимать, не так ли?
— Да уж, — с усмешкой ответила Валерия. — Он сказал, что в свете моего дурацкого решения мне не следует оставаться в Орегоне, и поручил проект Эрлу Роббинсу. В таком случае, ответила я ему, у меня нет выбора. Я напечатала заявление и вручила ему. Похоже, он решил, что я блефую. Он подписал заявление, однако тут же заверил меня, что вскоре я осознаю пагубность своих действий и вернусь в ЧИПС. Но я бы не вернулась, даже если бы для этого не нужно было покидать Орегон.
— А ты не боялась уходить вот так? Ты ведь не собиралась. Я помню, ты говорила, что не будешь работать, пока у вас будет медовый месяц.
Валерия задумчиво кивнула.
— Сначала я была занята свадьбой, и в общем я с этим справилась. Колби отлично ободрял меня, мы обсудили десятки возможностей. Я послала заявления в пару фирм в Портленде, но не чувствую необходимости немедленно приступать к работе… Сказать по правде, мне очень нравится ничего не делать. Так прекрасно сажать цветы и греться на солнышке.
— А потом? — спросила Нора.
— У нас с Колби появилась идея заняться консалтингом; Это даст мне возможность работать на дому и когда мне того захочется. Это меня привлекает. Но я хочу хорошо подумать, прежде чем приму чье-либо предложение. Пока я довольна жизнью.
— Рауди хочет тебя видеть, — вдруг выпалила Нора, более резким голосом, чем ей бы хотелось. — Он стал надоедать мне этой просьбой сразу же, как только узнал, что вы с Колби вернулись. Валерия замерла.
— Думаю, что схожу его повидать. Уж от посещения-то вреда не будет.
Нора не была так в этом уверена.
— Вы уже слышали? — спросил Рауди, когда Нора зашла к нему в следующий раз.
— Что слышала?
— Мои акции поднялись на целых два пункта и держатся уже целую неделю.
Нора подумала, каким кошмаром должна быть жизнь, целиком зависящая от индекса Доу-Джонса, но вслух сказала:
— Поздравляю!
Рауди внимательно посмотрел на нее.
— Вас огорчил наш прошлый разговор? — Он оглянулся на двух своих работников и понизил голос.
— Конечно, нет, — солгала Нора. — Почему я должна была расстроиться? Вы хотели поговорить с моей сестрой, это вполне понятно. Как вы мне напомнили, это не мое дело.
Она подошла к его постели, вытащила медицинскую карту и сделала необходимые отметки.
— Мне не следовало быть столь бесцеремонным.
Это было далеко не единственное, чем он оскорбил ее, но Нора решила не продолжать тему.
