— Ну! Только ведь они с подвохом были: там на каждой купюре слово «взятка» написано. Его при специальном освещении как днем видать. А ты спер мой реквизит!
— Да не крал я его!
— А где он?
— Его сначала Алик утащил, а потом забрали люди Майонеза. Измайлов им тоже запродал диск, но передать не успел, и они потребовали деньги назад. Ой, блин, представляю, что будет, если он начнет купюры проверять!
— Ты будешь слушать дальше? Ну так вот… Серега взял у меня бабки и должен был передать их Гене. Вот бы мы тогда и накрыли его. Только вместо этого Измайлов сам накрылся медным тазом. Я, честно говоря, думала, что это ты его — того…
— А я думал, что ты…
— А это они сами друг дружку… Но кто бы мог подумать! Ведь все на тебя указывало! Я ведь специально к тебе в кабинет подсела, чтобы поподробнее узнать…
— Если ты работаешь в службе собственной безопасности ФСБ и занимаешься выявлением отступников, то какое тебе дело было до убийства Измайлова?
— Как «какое»?! Я отдала Измайлову дипломат с казенным реквизитом, а он вместо того, чтобы попасть к Грушкову, где-то исчезает. Мне же голову за него оторвут!
— Ярославна!
— Что?
— А этот тип из бара, с которым ты общалась, он тоже из ФСБ?
— Это мой начальник. Очень хороший человек.
— А кто был «напуганным и дезорганизованным» объектом? Я?
— Вот еще! Генка конечно! Мы о нем говорили.
— Слава богу!
— А ты подслушивал… Свиненыш! Ой, что это? Кажется, наверху стреляют!
— Быть не может… Хотя… Точно! Это ведь Топ! Это она забеспокоилась, что меня долго нет!
Вскоре все стихло. Прижавшись друг к другу, Леха и Ярославна долго еще прислушивались к звукам наверху.
— Хотелось бы верить, что нас все-таки найдут, — проговорила она наконец.
Леха засмеялся.
— Ну, с голоду-то мы не умрем: когда совсем будет невмоготу, разобьем банку с огурцами.
— Мне соленого много нельзя, у меня диета.
— Ничего не поделаешь, придется.
Лехе было прикольно подтрунивать над ней. Здесь, в темноте, после наливки, она растеряла всю свою неприступность и ядовитость. И так было лучше.
— Когда мы выберемся отсюда, — прошептал он ей в выбившиеся из прически волосы, — ты пойдешь со мной.
Ярославна дернулась.
— Куда это? — хотела спросить она иронично, но у нее вышло как-то по-другому.
Но Лехе уже было не страшно.
— Просто со мной. Ко мне в гости или к тебе домой. Кстати, я еще ни разу не ездил на твоем «Ниссане».
— Это не мой «Ниссан». Он служебный.
— Еще лучше. А то бы мне пришлось копить на нечто подобное лет десять.
Наверху послышалась какая-то возня.
— Это Гена или Топ? — затаив дыхание, спросила Ярославна.
— Сейчас узнаем. Если Топ, то нас спасут, если Гена — пристрелят.
Люк над их головами дернулся, поток света — слишком яркий после кромешной тьмы — ударил вниз.
— Кобец, ты тут? — крикнула Топ.
— Что здесь произошло? — изумленно проговорил Леха, глядя на перевернутую мебель и на следы пуль на стенах. Вокруг суетились какие-то добры молодцы в бронежилетах. То тут, то там мигала фотовспышка.
Топ провела их в кухню. У разбитого окна лицом вниз лежал мертвый Гена. Из-под левой руки расползалась по линолеуму темная лужица крови.
Ярославна прижала руку к губам.
— Его пристрелили?!
— Это вон того голубя надо благодарить! — отозвалась Топ, показывая на Леху. — Разбил стекло на террасе, а здесь же чуть ли не каждая вещь поставлена на сигнализацию. Я сижу, жду его в машине, вдруг смотрю подлетают две тачки, битком набитые ментами. А Гена ни с того, ни с сего палить по ним начал. Они ответный огонь открыли. Вот его и прибили.
— Он подумал, что это его брать приехали… — догадалась Ярославна.
Сверху послышались дробные шаги, и в кухню вбежал Алик — с мокрыми волосами, в большом банном халате. Наткнувшись взглядом на мертвого, замер на пороге. Топ подошла к нему, обняла, прижала к груди.
— Алик, не смотри, не надо…
Он вздрагивал всем телом.
— Как же это? Как же? Зачем его убили?
Его глаза испуганно перебегали с одного лица на другое.
В этот момент в коридоре послышался голос Полонина:
— Что тут такое? Кто мне позвонил?
Топ оторвалась от Алика.
— Это я.
Следователь вошел в кухню.
— Ба! А чего это здесь?
Топ задушевно взяла его под руку.
— Позвольте вам представить настоящего убийцу Измайлова.
Леха видел, как при ее словах Алик весь сжался, взглянул затравленно.
— Дело было так, — начала объяснять Топ. — Алик давно дружил с Геннадием Грушковым. В смысле, у них была такая «голубоватая» дружба. Разумеется, они изредка ссорились. Вот и за день до поездки в «Ворошиловец» у них приключился очередной разлад. Я взяла Алика с собой в лагерь, и по совершенной случайности он там наткнулся на Гену. Не знаю уж, какая шлея попала ему под хвост, но Алику почему-то захотелось подразнить своего друга, и когда все пошли на дискотеку, он принялся заигрывать с Измайловым. После обмена популярными анекдотами и взаимными улыбками, Алик предложил исполнить для Сереги свой коронный танец с сигарой. Нужный реквизит был позаимствован у Бориса Игоревича, который как раз ими балуется. Потом Измайлов и Алик уединились в радиорубке. От показанного стрииптиза в Сереге закипели чувства и он тут же захотел… э-э… — Топ смутилась, подыскивая слова.
— Трахнуть Алика! — пришел ей на помощь Полонин.
Топ улыбнулась.
— Мерси. Так вот, Алик совершенно не намеревался предаваться с Серегой плотским удовольствиям, о чем незамедлительно его проинформировал. Измайлов на это оскорбился и стал душить несчастного мальчонку. Так ведь? — обратилась она к трясущемуся Алику.
Он смертельно побледнел и кивнул.
— Тем временем, — продолжила Топ, — Геннадий Игоревич Грушков шел как ни в чем ни бывало мимо и вдруг через незанавешенное окно увидал, что его друга пытаются отправить на тот свет. Понятное дело, Геннадий Игоревич вознегодовал и, схватив первое, что ему подвернулось под руку — грабли, которые валялись тут же на земле, — вбежал в радиорубку и огрел Измайлова по голове. К сожалению, он немного
